Записки о поэзии Валерий Брюсов

Записки о поэзии  Валерий Брюсов  (01.(13).12.1873 – 09.10.1924)

«Стихи – совершеннейший из способов пользоваться человеческим словом, и разменивать его на мелочи, пользоваться им для пустяков – грешно».
                Валерий Брюсов

В истории русской литературы Валерий Яковлевич Брюсов вошёл как один из создателей поэтической культуры начала XX века, соединивший в своём творчестве новейшие духовные поиски с заветами классиков, мастерство поэзии, энциклопедическую образованность с неутолимой жаждой знаний, пытливым умом и богатым воображением.
По собственному признанию, Брюсов испытал сильное влияние французских символистов: Поля Верлена, Стефана Малларме, Шарля Бодлера с присущими им мотивами одиночества.

«Осеннее чувство»
Гаснут розовые краски
В бледном отблеске луны;
Замерзают в льдинах сказки
О страданиях весны;

Светлых вымыслов развязки
В чёрный креп облечены,
И на праздниках все пляски
Ликом смерти смущены…
19 февраля 1893

Его короткая жизнь, он прожил всего пятьдесят с лишним лет, вобрала  в себя большой творческий багаж, Валерий Брюсов выпустил 80 книг.
Родился Валерий Яковлевич Брюсов в Москве в купеческой с достатком семье. Его дед по отцу, крепостной крестьянин-костромич, откупившись с семьёй на волю, открыл в Москве торговлю пробками.
Другой дед, по матери, Н. Я. Бакулин, писал стихи. Пробовал писать стихи и прозу и отец поэта, которому были близки идеи литературы 60х годов, в особенности Некрасов, чьи произведения Брюсов знал наизусть. С 1881 года мальчиком он начал писать стихи. Первая его публикация относится к 1884 году в детском журнале «Задушевное слово». Уже в гимназии Валерий основал с товарищами рукописный журнал «Начало».
«Страсть… моя к литературе всё возрастала,- вспоминал он. Беспрестанно начинал я новые произведения. Я писал стихи, так много, что скоро исписал всю толстую тетрадь POESIE, подаренную мне. Я перепробовал все формы – сонеты, терцины, октавы, триолеты, рондо, все размеры. Я писал драмы, рассказы, романы…Каждый день увлекал меня всё дальше. На пути в гимназию я обдумывал новые произведения…»

Мечты, как лентами, словами
Во вздохе слёз оплетены.
Мелькают призраки над нами
И недосказанные сны.

О чём нам грезилось тревожно,
О чём молчали мы вдвоём,
Воскресло тенью невозможной,
На фоне бледно-золотом.

И мы дрожим, и мы не знаем…
Мы ищем звуков и границ
И тусклым лепетом встречаем
Мерцанье вспыхнувших зарниц.
19 ноября 1894, 20 декабря 1895

Брюсов чрезвычайно разнообразен по темам, формам, настроениям. Его стихи до предела насыщены эрудицией. Он использовал огромные пласты исторического и духовного опыта, накопленного человечеством, находя в них что-то близкое для себя. Исторические и мифологические сюжеты, имена богов, легендарных героев, деятелей истории наводняют его стихи.
Валерия Брюсова можно считать основателем русского символизма, но, тем не менее, он выходил за рамки символизма, не нуждался в нём: он рационалистичен, его творчеству чужда расплывчатость.

Голос поэта чист и точен, как звёздные бездны в морозной ночи, так им любимые.
Первые сборники своих стихотворений Брюсов выпустил еще будучи студентом историко-филологического факультета Московского университета, где он учился с 1893 года по 1899. Стремление к математической ясности и выверенности проявляется уже в ранней лирике.

Есть тонкие властительные связи
Меж контуром и запахом цветка,
Так бриллиант не видим нам, пока
Под гранями не оживёт в алмазе.

Так образы изменчивых фантазий,
Бегущие, как в небе облака,
Окаменев, потом живут века
В отточенной и завершённой фразе.
(Сонет к форме» 6 июня 1895)

В 1894-1895 годах Брюсов издал три сборника «Русские символисты», составленных главным образом из своих стихов и ставших первой коллективной декларацией модернизма в России.
В своей «Автобиографии» он вспоминал, что критики «насильно навязывали» ему «роль вождя новой школы», задача которой – «выразить тонкие, едва уловимые настроения», «рядом сопоставленных образов как бы загипнотизировать  читателя» - была сформулирована поэтом в предисловии к первому сборнику. Поднявшийся шум в рецензиях способствовал поднятию популярности поэта, известности Валерия Брюсова в самых широких читательских кругах. Так критика допытывалась смысла некоторых стихотворений – например, однострочного:

О, закрой свои бледные ноги.
(1894)

Поэт ссылался, что у римлян были законченные стихотворения в одну строку. Отстаивал он и собственное право к самым причудливым созданным им картинам:

Тень несозданных созданий
Колыхается во сне,
Словно лопасти латаний
На эмалевой стене.

Фиолетовые руки
На эмалевой стене
Полусонно чертят звуки
В звонко-звучной тишине.
(«Творчество», 1 марта 1895).

Владислав Ходасевич, исследуя это стихотворение, оценённое, как верх бессмыслицы критиками, дал свою оценку этому стиху. Он вспоминал дом Брюсовых на Цветном бульваре, где: «В кафелях печей отражались лапчатые тени больших латаний и синева окон».
Однако не всем нравились плоды поэтического творчества Брюсова. Так  остроумно высмеивал сборники поэта Владимир Соловьёв. Он писал:

Горизонты вертикальные
В шоколадных небесах,
Как мечты полузеркальные
В лавровишневых лесах.
Призрак льдины огнедышащей
В ярком сумраке погас,
И стоит меня не слышащий
Гиацинтовый Пегас.
Мандрогоры имманентные
Зашуршали в камышах,
А шершаво-декадентные
Вирши в вянущих ушах.
(«Пародии на русских символистов, 1», 1895)

Одновременно с третьим выпуском «Символистов» был издан первый сборник стихов Брюсова «Chefs d”oeuvre» («Шедевры», М., 1895) после выхода которого поэт, по его признанию, «был всенародно предан «отлучению от литературы» и все журналы отказались его печатать приблизительно на пять лет.
В предисловии он написал: «Печатая свою книгу в наши дни, я не жду ей правильной оценки…  не современникам и даже не человечеству завещаю я эту книгу, а вечности и искусству».

Следующую книгу — сборник стихотворений «Третья стража» с историко-мифологическими сюжетами — поэт посвятил Константину Бальмонту.
 Поэт публиковал свои произведения во многих московских и петербургских журналах, работал в московском издательстве «Скорпион».
В «Шедеврах» была широко представлена интимная лирика, где в духе символизма любовь представлена как болезненная страсть, а влюблённые – «изгнанники» , разъединённые навечно, обречённые на разлуку. (Стихотворения: «Перед тёмной завесой», «Тени», «Во мгле»,…).

Не сойдёмся мы вновь никогда, никогда,
О, любимая, вечно желанная!
Мы расстались с тобой навсегда, навсегда…
Навсегда? Что за мысль несказанная!
(«Всё кончено» 14 ноября 1895)

Лето 1896 года Брюсов провёл в Крыму и на Кавказе, жил в Пятигорске, а в 1897 году совершил первое заграничное путешествие, побывав в Германии.
Перу Брюсова принадлежит интересная фраза из его работы «Ключи тайн»:

«Искусство начинается в тот миг, когда художник пытается уяснить самому себе свои темные, тайные чувствования. Где нет этого уяснения – нет художественного творчества. Где нет этой тайности в чувстве – нет искусства». Для кого все в мире просто, понятно, постижимо – тот не может быть художником. Искусство только там, где дерзновенье за грань, где порывание за пределы познаваемого в жажде почерпнуть хоть каплю «стихии чуждой запредельности».

«Ключи тайн», как взгляд художника и поэта на современное искусство, очень точно, филигранно показывает нам Валерия Брюсова с позиции философа, человека, погруженного в поэзию, человека – исследователя тонких чувств. Вот небольшая выдержка из текста этой работы.

«Когда бесхитростные люди встречаются с вопросом, что такое искусство, – они не пытаются уяснить себе, откуда оно взялось, какое место занимает во вселенной, но принимают его как факт и только хотят найти ему какое-нибудь применение в жизни. Так возникают теории полезного искусства, самая первобытная стадия в отношениях человеческой мысли к искусству. Людям кажется так естественно, что искусство, если оно существует, должно быть пригодно для их ближайших маленьких нужд и надобностей. Они забывают, что в мире есть множество вещей, для людей совершенно бесполезных, как например красота, и что сами они в своей жизни постоянно совершают поступки совершенно бесполезные – любят, мечтают.
Конечно, нам смешно теперь, когда Тассо уверяет, что поэтические вымыслы подобны «сластям», которыми обмазывают края сосуда с горьким лекарством; мы с улыбкой читаем стихи Державина к Великой Екатерине, где он сравнивает поэзию со «сладким лимонадом». Но разве сам Пушкин, который частью под влиянием отголосков шеллинговской философии, частью самостоятельно дойдя до таких взглядов, поносил «печной горшок» и попрекал чернь за искание «пользы», в «Памятнике» не обмолвился такими стихами:

И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
А Жуковский, приспособляя стихотворение Пушкина к печати, разве не поставил дальше уже прямо:
Что прелестью живой стихов я был полезен…

Личная жизнь Валерия Брюсова.

В 1897 году Валерий Брюсов женился. Его избранницей стала  Иоанна Рунт, молодая гувернантка сестер поэта. Поэт писал в дневнике: «Недели перед свадьбой не записаны. Это потому, что они были неделями счастья. Как же писать теперь, если свое состояние я могу определить только словом «блаженство»? Мне почти стыдно делать такое признание, но что же? Так есть».

Иоанна Рунт очень трепетно относилась к рукописям Брюсова, до свадьбы не давала их выбрасывать во время уборок, а после — стала настоящей хранительницей брюсовских трудов и издателем его произведений.

Зинаида Гиппиус называла Иоанну Брюсову «маленькой женщиной, необыкновенно обыкновенной». «Если удивляла она чем-нибудь, то именно своей незамечательностью», - едко замечала она.
Иоанна дожила до 98 и стала хранителем архива поэта. При жизни мужа женщина стоически терпела его нескончаемые увлечения. А они как минимум еще дважды заканчивались трагически для тех, кого угораздило с ним связаться.

В 1913 году застрелилась из подаренного Брюсовым пистолета поэтесса Надежда Львова. Вечером накануне смерти девушка звонила Валерию Яковлевичу, умоляя приехать. Тот заявил, что занят, и появился только утром. Потрясенный, он отправился в санаторий под Ригой, где провел полтора месяца.

Еще одна история связана с другой поэтессой - Ниной Петровской. Ее отношения с Брюсовым длились семь лет и смаковались в обществе.
Нина была замужем за владельцем издательства, что-то писала, но талантом не блистала. Зато тоже стала завсегдатаем спиритических сеансов, которыми забавлялась богема.

К Валерию Яковлевичу Нина переметнулась от Андрея Белого, сохнувшего, в свою очередь, по жене Блока Любе Менделеевой. Петровская стала прототипом героини поэмы Брюсова «Огненный ангел» Ренаты - истеричной, склонной к мистике, жаждущей гибели. Войдя образ, Нина тронулась умом. Она допекала поэта сценами ревности, изменяла, увлеклась наркотиками и чуть не умерла. Поправившись, уехала в Европу, откуда писала Брюсову страстные письма. В отчаянии выбросилась из окна - сломала ногу и осталась хромой.
Вернулась к морфию, много пила, страдала нервным расстройством. Последние годы Нина голодала, просила милостыню. После смерти Брюсова она открыла газ в общежитии Армии спасения в Париже…

По словам поэта Владислава Ходасевича, «Брюсов всю жизнь любопытствовал женщинам. Влекся, любопытствовал и не любил. Было все: и чары, и воля, и страстная речь, одного не было - любви». Тем не менее «донжуанский список» Валерия Яковлевича весьма солиден. Вот еще несколько имен.

С Талей - Натальей Дарузес - Брюсов играл в любительских спектаклях. Познакомились в июле 1893 года, а в октябре сошлись. Девушка первой открылась ему в своих чувствах.  Признание Тали - как называл ее Брюсов - не вызвало у него восторга. Но Дарузес была настойчива, и через несколько месяцев после знакомства они сблизились.
Людмила Вилькина. Поэтесса, хозяйка литературного салона, жена поэта-символиста Николая Минского (Виленского) и «муза» философа Василия Розанова, писателя Дмитрия Мережковского, художников Констатина Сомова и Льва Бакста и многих других.

Общение с пожирательницей мужских сердец впечатлило Корнея Чуковского: «Вилькина принимала гостей лежа на кушетке и руку каждого молодого мужчины прикладывала тыльной стороною к своему левому соску, держала там несколько секунд и отпускала».
Брюсов путешествовал с дамой сердца в Финляндию, о чем докладывал законной супруге: «…Людмила меня приняла в некоей уединенной комнате, полтора часа она меня соблазняла, но не соблазнила, конечно, да и не соблазнит… Сегодня опять буду у ней…»

После расставания с Вилькиной поэт не без удовольствия размазал экс-любовницу как поэта, публично описывая ее способности.
Аделина Адалис - молодая поэтесса, которой Брюсов покровительствовал в последние годы жизни. В литературных кругах ходила эпиграмма: «Расскажите нам, Адалис, / Как вы Брюсову отдались».
Марина Цветаева называла Аделину - одесситку с египетским профилем, длинными острыми ногтями цвета черной крови - «приблудой из молодых волков».

«Я люблю»
Я люблю тебя и небо, только небо и тебя,
Я живу двойной любовью, жизнью я дышу, любя.
В светлом небе -  бесконечность:
                Бесконечность милых глаз.
В светлом взоре – беспредельность: небо,
                Явленное в нас…
26 июня 1897

Следующий свой сборник Брюсов озаглавил «Tertia Vigilia» - Третья Стража.
Название взято из древнеримской истории. Воины, которые охраняли дворцы императоров в самое трудное время суток, на рассвете, были своего рода эталоном мужества и стойкости. С этой книги  в 1900 году началось, по словам автора,  его «признание» как поэта, она получила положительную оценку критиков. Лучший раздел сборника – цикл «Любимцы веков».
В одном из стихов приведён портрет  древнееврейского пророка и мудреца Соломона:

Я сын греха, но полн, - как кубок
                Мой, вином, -
Безмерной мудростью, вещаю правду с
                Трона;
И дьявол выбрал бы меж ним и божеством
Судьёю Соломона.

Во второй половине 1890 годов Брюсов вошёл в круг наиболее известных символистов, общение с которыми оказалось чрезвычайно важным.
«Вечера и ночи, проведённые с Бальмонтом, - писал он в «Автобиографии», - …останутся навсегда в числе самых значительных событий моей жизни»; «…через Бальмонта мне открылась тайна музыки стиха». А благодаря И. Коневскому Брюсов «научился ценить глубину замысла в поэтическом произведении», «его философский или истинно-символический смысл».

К началу XX века в Москве С. А. Поляковым организовалось книгоиздательство «Скорпион», быстро ставшее центром «нового искусства», сблизившее московскую группу Бальмонта, Балтрушайтиса, Андрея Белого с группой старших символистов, петербургских писателей – Мережковского, Гиппиус, Сологуба, Минского и др. При их совместном участии были изданы ежегодные альманахи «Северные цветы». Здесь следует отметить, что само название сборника  был взято из истории русской литературы. В «Северных цветах» еще в 19 веке печатались Пушкин и его современники, поэты золотого века русской поэзии.

Новая книга Брюсова «Urbi et Orbi» (Граду и миру»1903) названа формулой благословения римского папы, распространяющейся на весь мир. Сам автор писал о сборнике следующее: «Его заглавием я хотел сказать, что обращаюсь не только к тесному «граду» своих единомышленников, но и ко всему «миру» русских читателей.

«К близкой»
Предстанет миг, и дух мой канет
В неизмеримость без времен,
И что-то новое настанет,
И будет прах земли, как сон.

Настанет мир иных скитаний,
Иных падений и высот,
И, проходя за гранью грани,
Мой дух былое отряхнет…
1903

Весной 1903 года,  путешествуя по Европе, в Париже поэт знакомится с Вячеславом Ивановым.
«Вячеславу Иванову, поэту, мыслителю, другу» посвящен сборник 1906 года «Stephanos» («Венок»), героиней которого стала писательница-символистка Н. И. Петровская.
Следует упомянуть переводы Брюсова. Он познакомился с бельгийским поэтом Э.Верхарном (1855 – 1916). Творческая дружба двух созидателей продолжалась  в виде переписки с 1906 по 1914 год, это было личное знакомство и общие взгляды на искусство и литературу. До конца жизни Брюсов работал над переводами произведений бельгийского поэта.  Так в 1923 году вышло четвёртое издание Верхарна в его переводе.
Продолжая традиции русской пейзажной лирики, Брюсов рисует картины природы (цикл «Родные степи»):

Безмолвно поле, лес безгласен,
Один ручей, как прежде, скор.
Но странно ясен и прекрасен
Омытый холодом простор.
(«В моей стране» 8 октября 1909)

Стойкость и верность поэтическому призванию позволяет Брюсову выстоять в череде самоубийств поэтов. Он пишет  цикл «Святое ремесло» со стихами «Поэт – музе», «Родной язык»…

Я изменял и многому и многим,
Я покидал в час битвы знамена,
Но день за днем твоим веленьям строгим
Душа была верна.
Заслышав зов, ласкательный и властный,
Я труд бросал, вставал с одра, больной,
Я отрывал уста от ласки страстной,
Чтоб снова быть с тобой.
В тиши нолей, под нежный шепот нивы,
Овеян тенью тучек золотых,
Я каждый трепет, каждый вздох счастливый
Вместить стремился в стих…
(«Поэт – музе»)

Общественная деятельность Брюсова

С 1917 по 1919 год он возглавлял Комитет по реорганизации печати.
С 1919 года и до последних дней жизни был Председателем Всероссийского союза поэтов.
В Государственном издательстве готовил первую Большую Советскую Энциклопедию (с 1920 года он – член Коммунистической партии).
Брюсов был профессором 1-го МГУ…

С пафосом и верой в грядущее обращался он к Родине:

«И вновь в час мировой расплаты,
Дыша сквозь пушечные дула,
Огня твоя хлебнула грудь, -
Всех впереди, страна – вожатый,
Над мраком факел ты взметнула,
Народам озаряя путь».
(«Россия», 1920)
Эти строки неизвестный воин написал на стене фашистского рейхстага в мае 1945 года.
Похоронен поэт был на Новодевичьем кладбище Москвы.

Литература
1. Судьбы поэтов серебряного века.М.,Издательство «Книжная палата», 1993
2. Бурлаков Н. Валерий Брюсов: Очерк творчества. М., Просвещение, 1975
3. Валерий Брюсов. М., Издательство «Наука», 1976
4. Ровесник «серебряного века»: («Записки» Б. А. Садовского)// Встречи с
    Прошлым. М., 1988. Вып. № 6
5. Валерий Брюсов. Избранное. Санкт-Петербург, «Диамант», 1997

Июнь 2022г.