День клонился к реке...

День клонился к реке. До заката бежал,
На последок холодную воду лакал.
Тени ночи на шкуре холодной лежат.
Кровь уходит рекою на стылый закат.

И по этой реке, протянувшейся ввысь,
На последней тропе трое вместе сошлись.
Волк, собака, шакал в свой серебряный рай
Поспешали рысцой в лунный, призрачный край.

Не грызутся теперь, они тени уже.
Звери рыщут внизу на земле в дележе.
А у них не отнять я ничего им не дать.
Им с высокого неба на всё наплевать.

Их архангел встречает у райских ворот -
Крылья, уши, усы и по облику кот.
Кто такие? Про жизнь расскажите свою?
Место вам укажу я в зверином раю.

Первым, спину сгибая, протявкал шакал.
Всё кругами ходил, нюхал, ноги лизал.
Толком, что рассказать? Всё хитрил, подвывал.
Он на слабых, больных со спины нападал.

Не сходился ниразу он в честном бою.
И хвостом прикрывал он натуру свою.
Никого не любил и боялся всего.
И дрожала презренная шкура его.

После пёс выходил. Свой рассказ начинал.
Про собачью, нелёгкую жизнь рассказал.
Как он жил на цепи, как он дом охранял.
Как куски и пинки он в ответ получал.

На дворе, в конуре век собачий прожил,
Был голодным, но счастьем был счастлив чужим.
Как он смело на бой за своих выходил.
И до вздоха последнего предан им был.

Ну а волк ничего рассказать не сумел.
Он завыл. А вернее, он песню запел.
Пахла песня смолою и хвоей лесной,
А ещё пахла кровью своей и чужой.

Как охотился он, как он жизнь отбирал,
Капли крови с холодной брусники лизал.
Рвал горячий жакан впалый бок на куски.
Как на небо ушёл у холодной реки.

Долго думал, зажмурясь архангел-окот.
Жизни разные прожил лохматый народ.
Рай положен им всем - ведь не люди они.
Будут в здешних краях в окруженьи родни.

Сгинул в тёмную сторону хитрый шакал.
Верный пёс с костью сахарной гордо лежал.
Ну а волк на луне песни вольно поёт
И с друзьями тусует архангело-кот.