Страсти Господни Поэма - глава - XXII

                XXII

               
Христос, шатаясь от сильной слабости,
Спускался из приёмной Пилата по ступеням,
Согбенный под крестом к общей радости.
Табличка с надписью Его вторила движеньям,

Раскачиваясь, тёрлась по шее больно.
Сдерживался шаг от перекладины креста,
Она грохотала по ступенькам грозно,
Сглатывая последние силы у Христа.

Издевались изверги над Несчастным,
Крича воинам – Пихните Его!.. Свалится пусть!..
- Богохульник!..- орали, злобствуя над Ним.
Лонгин, видя Агнца, знал, Он не выдержит путь!
 
Силы Христа таяли понемногу.
Лонгин поехал к Голгофе короткой дорогой.
Выбор такой в толпе вызвал тревогу.
К развилке кинулись те, кто хитрее сворой.

Не дали Ему выехать за ворота.
- Ты не должен этого делать!.. – орали они,
- Не должен!.. Стеной встали у поворота
Видеть Грешника всюду по закону должны!..

Стоящие в конце толпы, вдруг поняв,
Что там, впереди, хотят их лишить привилегий
Обманом, лишить сейчас каких - то прав,
Ринулись с криком – Не допустят притеснений,

Возможности, - наслаждаться зрелищем,
Страданиями, что достались Осуждённому!..
Лонгин возмутился мерзким игрищем,
Но бунт обойдя, посочувствовал Невиновному.

Продвинувшись же совсем немного, он
Приблизиться младшему офицеру дал знак,
Ему, прошептав что-то, отправил послом
К центуриям, решаясь, видно, на дерзкий шаг.

Офицер вдоль строя поскакал рысью,
Подъехав к каждому декуриону быстро,
Отдавал приказ и, надышавшись пылью,
Вернулся с ответом вмиг, улыбаясь лучисто.

Повсюду стояла страшная жара.
Горячий воздух затруднял Агнцу дыхание
Страдалец еле шёл, закрыв глаза.
Горели раны, почти терялось сознание.

В чёрных синяках разбитые плечи
Натирали древко креста и перекладина
Что взвалил на Себя Искалеченный.
И затрагиваемый венец тревожил ссадины.

Теперь нечестивцы не в состоянии
Бить Его под защитой воинов, однако,
Отдельные камни и палки в прицеле
Агнца достигали. Иудеи шли атакой.

На площадях так было, полных народа,
На узких улочках, кончались ступенями те,
На поворотах, в безопасной свободе -
Движение замедлялось, и били в тесноте.

Тут возникал кто - нибудь непременно,
Кинувший вызов копьям римлян для того лишь,
Чтоб Агнцу, добавить мук неизменно,
Даже рискуя, унижал и подрывал Его престиж.

Сколько воины не пытались защищать,
Копьями орудуя, вмиг Христа задевали
Вновь, заставляя Мученика страдать.
Видя же такое, злопыхатели  хохотали!..

Дойдя до определённого места,
Совершила внезапный маневр конница,
Направив всех, не слушая протеста,
По спускающейся к городской стене улице.

Та дорога была на много короче.
Лонгин знал, она уменьшит Христу страдания.
Тот задыхался больше и больше.
Кровавый пот тёк по лицу, усилив испытания.

Поднявшийся вдруг ветер вихрем носил пыль,
Залепив Ему лицо, горло, не дав идти дальше,
Добавив Несчастному в глазах резь и боль.
А толпа, у Судных ворот, пришедшая раньше,

Желая выбрать себе лучшие места,
Радовалась, когда Мученик, теряя опору,
Готов был упасть. Но от этого Христа
Спас воин, поспешивший к Нему на подмогу.

Стоял дикий хохот от удовольствия,
Кричали – Оставь Его!.. Он любил говорить всем:
«Восстаньте!..» - пыжась от самодовольствия,
- Теперь пусть Сам восстаёт на радость всем!..

Сразу за воротами – ручей и мостик.
Трудно идти Христу по неровным поверхностям.
Вот и крест Его – тяжких мук источник
С грохотом подпрыгивал по пружинистым доскам.

Там же, несколько человек закидали
Искупителя камнями, стоя в воде Кедрона,
Рваных ран, ушибов Христу добавили,
Да и вся в булыжниках тяжкая тропа подъёма

К Лобному месту, где пройдёт расправа.
Все душевные, физические Христовы раны,
Крови большая потеря, лихорадка
После бичевания, страшный зной забирали

Силы благие у Агнца так надолго.
Иисус падал, не выдерживая веса креста.
Сборище ревело под мощью восторга.
А Страдалец, еле встав, не бросал креста.

Поднимаясь, Он падал без звука вновь.
Вот Искупитель, опять споткнувшись в одночасье,
На колени свалился, разбив их в кровь.
Крест вырвался из рук, придавив Его к несчастью.

Он, еле встав, взвалил на спину тяжкий груз.
Кровь отметила тунику багровым пятном.
Свора, в хохоте, глядела на Христов конфуз.
- Надо спешить!.. – крикнул воинам центурион.

Те, ударами плашмя коротких мечей,
Заставляли Агнца, прибавляя то и дело шаг,
Двигаться дальше под окрик – Скорей!.. –
В полу обмороке, шатаясь, видя сплошной мрак,

Он натыкался на шеренги воинов,
Вызвав смех у зевак и глумливые шутки:
- Гляньте!.. – закричали из толпы, заржав, -
- Сбили Его собственные учёные толки!..

Священство, смеясь и развлекаясь,
Кричали – Нет!.. Это ещё действуют пары
Застолья Лазаря!.. – орали, издеваясь,-
- Приятно, ведь, было, да?! Угощения даны!..

- Теперь попробуй их!.. - гоготали злобно.
Лонгин, слыша это, жалел Осуждаемого,
Отметив состояние Христа скорбно,
Решил устроить привал для Несчастного.

Чернь начала оскорблять центуриона,
Да такими ругательствами, что тот, не стерпев,
Дал приказ центуриям к атаке сброда.
Испугавшись копий, подлое сборище, обомлев,

В ужасе кинулось прочь, врассыпную,
С диким воплем, бросаясь на землю там и тут.
Чтоб видеть Агнца, имея цель благую,
Вышли из укрытий пастухи, не зная, что найдут

Христа в таком бедственном состоянии.
И друзья потрясены до самой глубины души.
Участливое, почувствовав внимание,
Обернулся Страдалец на этот поток любви.

По лицам, залитым слезами скорби,
По чувству вины и отчаянию в глазах
Христос понял, какое же море боли
Сейчас бушует в их верных сердцах.

Печально, но тепло, Он улыбнулся им.
Был отдан приказ возобновить движение.
Христос шёл мимо них с крестом своим,
Слышал чьи-то тихие рыдания и моление.

С трудом, поворачивая голову
Под тяжестью креста, Он вновь улыбнулся им.
- Спасибо!.. Дорогие…  за поддержку...
Внезапно Мученик рухнул на землю без сил.

Упав во весь рост, как подкошенный, в пыль,
Разбив лицо о камни, Он потерял сознание.
Крестом придавленный, словно мёртвый был.
К Страдальцу воины кинулись со вниманием,

Пытались поднять Его, но безуспешно.
Решив, что Христа больше нет, устрашились,
К Лонгину пустились бегом поспешно,
Вернувшись, увидели – Жив?!.. – поразились.

Один из воинов поднял крест Ему,
Другой – встать помог, удержав от падения.
- Положено гибнуть на казни Ему!.. -
Кричал фарисей из толпы в возмущении.

- Если Он умрёт, не дойдя до Голгофы,
Каждый ответит тогда пред  Проконсулом, -
Гневный голос гремел, будто оковы.
- Казнь вершится над живым преступником!.. -

Вопили начальствующие зло, хором.
Сам Лонгин, боясь, что Христос умрёт дорогой,
Пустил своего коня длинным путём,
Что вкруг Лобной горы вился узкой тропкой

И был не так крут, и усыпан камнями,
Как этот, главный, по которому двигались.
Ругались зеваки гадкими словами.
Так уж мук прибавить Иисусу стремились.

Другой тропинкой поднималась группа
Женщин со скорбно опущенными головами.
Они, закрыли покрывалом лица,
Их глаза же открыты, переполнены слезами.

Орава шла женщинам наперерез.
Христос, приблизившись, услышал рыдания,
Глядел безучастно, лишая надежд.
Они кинулись к Страдальцу со стенаниями.

Солдаты копьями преградили путь.
Одна, приоткрыла офицеру своё лицо,
Поняв, кто она, приказал – Идут пусть! -
Узнав Иоанну, жену Хузы, тот дал добро.

Бросились они к Христу, горько плача,
К Его стопам припали, разбитым до крови.
Он, едва отдышавшись и скорбь пряча,
Тепло улыбнулся им сквозь тяжкие боли.
 
Протянув, амфору с водой, Иоанна,
Пыталась напоить Христа, но Он отказался.
Задыхаясь, от пыли, пота и кашля,
Не смог бы пить Искупитель, как не старался.

Боли, кровопотеря и лихорадка
Делали дело, так желаемое толпой.
Агнец постоянно терпел. Иоанна
Тихо плакала, наполняя душу тоской.

Другая же, подав платок Иисусу,
Чтобы с израненного лица Он кровь обтёр
Заметила, как тяжко Страдальцу
Сделала это осторожно сама под общий ор.

Она промокнула лицо Учителя.
Прохладная ткань, хоть, на краткое мгновение
Облегчила муки у Искупителя.
Христос, благодарный, но, испытав смущение,
 
С трудом говорил женщинам  – Спасибо!.. -
По имени, обратившись, видел, - те безутешны.
Шептал им, задохнувшись невыносимо:
- Не плачьте... обо Мне!.. Эти... слёзы... бесполезны ...

Плачьте... дочери... Иерусалима...
Не обо Мне, а... о грехах... ваших... и тех, кто...
Был в нём!.. Вина их неизгладима.
Благословенна ты, Иоанна, - шептал, - что...

Не будет... у тебя... де... детей... больше...
Знай, что... это... милость Божья: ... не иметь детей...
Они бы...  страдали... от... этого дольше...
Ты, ... Елизавета, ... потеряв...  мужа и сыновей...

Лучше так, ... как случилось, ... пойми... это...
Чем... были бы... средь богоубийц,  - шептал тихо, -
Вы же, ... матери, ... плачьте, - выдохнув это,
Он продолжил, - о... ваших... детях, - и еле слышно, -

Потому что... такое... не обойдётся...
Без наказания, ... и... какого... наказания!.. -
Прошептал Он, -  это не обойдётся,
И повторил, добавив, - коль, ... такое...наказание...

Для Невинного!.. Тогда жалеть... будите...
Что... забеременели... и что... вскормили... и что, -
Прошептал Он, - и рыдать... ещё... будите...
Есть... у вас... и ещё... дети!.. Истинно говорю... что...

Что будет счастлив, ... кто тогда... упадёт...
Под грудой... обломков... первым, - предрёк, задыхаясь.
Выдохнув, - Благословляю вас!.. Идите...
Домой... молитесь... обо Мне, ... - просил их, шатаясь.

Под звуки громких и горьких рыданий,
Под крики грязных ругательств оголтелой толпы,
Христос вновь пошёл по Пути Страданий.
Нещадно палило солнце. Раскалённый склон горы

Усилил этот дикий жар Светила.
Близилась гроза, и духота отнимала
Последние силы Искупителя.
Он тяжело дышал, дурнота подступала.

Качаясь в полу обмороке, Он опять,
То и дело натыкался на шеренги солдат,
Сгибаясь вниз, пытаясь прямо встать,
Иисус бросал перед собой невидящий взгляд.

Нечестивцы ждали падения Его.
И чтобы больше не случилось такое с Христом,
Офицер решил обвязать Несчастного
Верёвкой  несколько раз вокруг пояса, а потом

Её, будто поводья, натягивать
За оба конца. Предотвратив падение,
Лонгин думал Агнцу так уменьшать
Мучения, и у Того хватит терпения,

Чтоб потом мог дойти до места казни.
Но страдания не сократились, а добавились.
Ведь, верёвка при натягивании,
Двигала крест, и плечи до язв растирались.

Вот и древко билось о терновый венец,
Тот сразу впился острыми шипами в голову.
Лоб у Агнца сплошная рана! Наконец,
Крест и верёвка сильно натирали поясницу,
 
Где от бичевания много ран и так.
Они, едва затянувшись, открылись опять.
Вновь в глазах Иисуса появился мрак.
Желая помочь, Лонгин заставил Его страдать.

На перекрестии тропы с дорогой
Мария с Иоанном встретились со злобной толпой.
Под затенённой, отвесной горой
Они и спасались до встречи Христа  в этот зной,

Иоанн укрыл Мать Христа от духоты.
Пришедшие с ними женщины, прятались там же,
Ожидая Агнца, мучились от жары.
Завидев Лонгина, бросились к Марии тут же.

Мать со слезами  и горестным  лицом
Не страшась, поспешила Сотнику навстречу,
Лишь, шагнув назад, перед его конём.
Офицер не смог прогнать плачущую Марию,

В своей скорби столь величественную,
Объехав Её стороной со всей конной свитой.
Пытаясь пройти сквозь воинственную
Шеренгу, Она была чуть не избита толпой.

Её тут же забросали камнями,
А солдаты, торопясь, страдая от жары,
Отпихивали Марию копьями.
Ненавистники громко орали из толпы:

- Что застыли?! Скорей!.. Завтра Пасха!..
- Всё должно быть закончено сегодня вечером!..
- Эти с Ним!.. Нарушители Закона!..
- Все, и сообщники, и притеснители скопом!..

- Смерть Его приближённым и их Христу!..
- Они Его любят!.. Гляньте, как любят Его!..
- В вашем проклятом городе место Ему!..
- Не нужен Он нам!.. Забирайте себе Его!..

- Так и быть, мы уступаем Его вам!..
- Подлеца к подлецам!.. Прокажённого к прокажённым!..
Гневно Лонгин рявкнул – Ну я вам дам!..
И, пришпорив коня, кинулся к нечестивцам прожжённым.

За ним ринулся десяток копьеносцев.
Свора мигом пустилась в страхе врассыпную.
Лонгин, видя одного из киренейцев,
Крупного, сильного, позвал его на подмогу:

- Эй, - крикнул он зеленщику, - иди сюда!..
Мужчина сделал вид, что не услышал его.
Чтож, офицер приказ повторил тогда
Таким тоном, что тот не ослушался его.

- Видишь Человека этого? – спросил он,
Обернувшись, указывая на Иисуса,
Средь солдат заметил Марию, Она
Умоляла пустить Её, увидеть Сыночка.

Над Ней сжалившись, Лонгин приказал им:
Пропустите эту Женщину! – продолжив затем,-
Сказал строго Киренейцу, - Мы стоим,
Потому что Он дальше не может идти совсем...

- Ты крепкий, Зеленщик, бери ношу эту,
Его крест, подними и неси до вершины!
Тот не захотел и сказал офицеру:
- Осёл упрям!.. Сыны не справятся с этой скотиной!..

- Нет, не могу!.. Не справятся с животным...
Лонгин вскипел – Пойдёшь, или осла потеряешь!..
Ты будешь наказан бесповоротно!..
- Получишь двадцать ударов плетей, осознаешь,

- Что лучше всего для тебя – помочь Ему!..
Киренеец не дерзнул больше сопротивляться,
Крикнув сыновьям – Я скоро  к вам приду!..
Отправляйтесь домой, и не стоит возмущаться!..

- Идите!.. Идите же домой быстрее!.. -
Просил он их в ужасе, отправляясь к Христу.
Спеша подойти к Нему поскорее,
Услышал слова Страдальца, тронувшие душу.

Тот, воскликнул, увидев перед Собой Мать:
Мама!.. – Сыновний зов, отразивший всю Его боль
Крик, истерзанной души, хотевшей рыдать,
Первое слово - тихий возглас отчаяния, вопль,

Всхлип испуганного ребёнка, которого
Мучают ночью кошмарные видения, и вдруг,
Он, проснувшийся, от чего-то ужасного,
Хочет к маме, потому что, лишь тепло её рук,

Нежный поцелуй уймут жар его горячки.
Ласковый голос, прогонит жуткие приведения.
Дар любить преданно залечит болячки.
Чуткие Сердце и Душа дадут умиротворение.
 
Объятья избавят от незащищённости
И горького тоскливого одиночества,
Сознания абсолютнейшей брошенности
И богооставленности, как гласило пророчество.

Средь зла, ненависти, лицемерия,
Лжи, жестокости, предательства, нечистоты.
Любящий же взгляд снимет мучения,
Даст терпения, спасения от черноты.

Само присутствие Матери рядом
Сделает смерть для Него не такой устрашающей.
Очистит Душу от сомнений разом.
Поможет справиться с тьмой, к себе призывающей.

Чернота велела забыть веру в Бога,
В  Любовь и Верность на Земле,  Доброту и Свет.
А меж тем, Христос качался, дорога
Его вымотала, сил не было, это не секрет.

Мать, прижав руку от боли к сердцу,
Вглядывалась в Иисуса истерзанного.
Вдруг Её немного повело в сторону,
Как будто бы от удушья мгновенного.

Собравшись с духом, к Нему пошла навстречу.
Нежно, раскрыв объятья, воскликнула – Сын!..
Зеленщик, услышав вскрик Матери к  Христу,
Видя, как тщетно рвалась, Она, хоть раз один

Обнять Своё Несчастное Дитя,
Но Ей это не удавалось из-за креста.
Поняв, - усилия затратятся зря,
Любая попытка Матери будет пуста,

Зеленщик осторожно снял тяжкий крест
Со спины Иисуса, чтобы, наконец - то, Мать
Могла обнять Сына. Этот добрый жест
Киренейца, отечески тёплый, помог понять,

Увидеть Христу,  - на Пути Испытаний
Уже не один Он. Но Мать, не рискнула даже
Коснуться Сына, не вызвав страданий
Его истерзанного тела, чтобы и дальше

Он выдержал всё, что отмерено Небом.
Она лишь тепло улыбалась, глотая слёзы,
Нежно обнимала любящим взглядом
Своё Измученное Дитя. И никакие силы

Крепость объятий души Матери и сердца      
Не смогли бы разорвать или разбить на веки.
Яростный напор мерзостного сборища
Разлучило сейчас Мать с Сыном, но не их души.

Христос свободный от тяжёлой ноши
Вновь задыхался, прикладывая руку к сердцу.
Наверное, боль была такой силы,
Что перехватывала дыхание Страдальцу.

Мария с женщинами, пропустив толпу,
Поднялись кратким путём к вершине Голгофы.
Христос на вороте развязал тесьму,
Пошёл, ровнее дыша, уверенно ставя стопы.

Последний виток дороги вокруг горы
Преодолели быстрее, но запружен путь
К вершине. От ранее пришедшей толпы,
Не оставалось лазейки, чтобы пройти тут.

Злясь, Лонгин приказал место казни.
Полностью очистить от галдящих наглецов.
Выставив перед собой копья, солдаты
Сбросили безжалостно вниз жутких подлецов.