Немного о геральдике

Двадцатый век
          все извратил цвета.
Был красный -- цветом
          святости и рода,
и солнца, и наследований хода.
Стал -- крови, боя; гибели черта.

Был белый -- цветом
             чести, высоты,
достоинства и веры постоянства.
Стал -- цветом
             поражения и пьянства;
потерянных и веры, и мечты.

Был золотой -- цвет
             силы и побед,
могущества, величия, богатства.
Стал жёлтый -- сумасбродства, святотатства;
гнилых застенков и сиротских бед.

Был синий -- океан
              и вглубь, и ввысь.
Цвет купола и -- дальше -- небосвода.
Стал голубой -- бесплодная свобода
свистать всё вверх --
              за что бы ни взялись.

Коричневой всегда была земля.
На ней росла тяжёлая пшеница.
Но цвет земли -- в цвет гноя превратился,
глухих рубах, что пытки мерзкой для...

Был серый -- следом мысли на листе.
Стал серый -- цветом тупости и смерти.
И времени...
              но в это вы не верьте,
коли не знаете,
              что времена -- не те...

Зелёный, может быть, остался цел.
Но я о нём не знаю слишком много.
Ислама и тайги -- земной предел,
не доходящий, впрочем, до итога,
но расширяющийся, спектру вопреки.
(Лишь в нём шахиду все простят грехи...)

Вот чёрный -- цвет
              орлов на решете,
цвет твёрдости стальной,
              следа от пули, --
не изменился.
              Все к нему прильнули,
к измене и несчастий полноте.


...Двадцатый всё умел перемешать.
Но он закончен.
              Менторам в забаву
пора его оставить -- и по праву
живущих ныне -- верно возвращать
палитре смыслов -- точно
              каждый цвет.
Иного смысла у палитры нет.


Май 2022.