Прозой о поэзии. Пятая порция

ПРОЗОЙ О ПОЭЗИИ. ПЯТАЯ ПОРЦИЯ
(Из переписки с читателями на сайте и личных записей и заметок)

***
Нет на свете ничего более скучного, чем частные субъективные размышления о поэзии.
Я мог бы сказать именно так, если бы не думал иначе.
Мне, признаться, нравится размышлять о поэзии и даже в стихах писать о ней. Называю это — стихи о стихах. Или о том, как пишутся стихи. Размышлять именно субъективно, частно, метафизически, углубляясь и даже отвлекаясь мыслью в иные сферы культуры.
Но к этим заметкам все же прошу читателя отнестись с некоторой долей иронии (или, быть может, грустной иронии) и снисхождения к прочитанному, не обращая внимания на выползающий местами дидактический тон. Тем более что многие из них вырваны из контекста, являясь ответами на читательские рецензии.

1. О СТИХАХ

***
Поэзия — это область документальных и подлинных фактов или все же область фантазии и игры воображения? То, что было в прошлом, и то, что придумано о прошлом, для настоящего почти одинаково. Разница лишь в том, что первое — правда, а второе — вымысел.

***
Стихи могут быть короткие или длинные. Могут быть печальные или веселые. Их может быть много или мало. Их может вообще не быть! Последнее справедливо в том случае, если стыдно называть написанное стихами.

***
Многие считают, что поэзия должна непременно содержать актуально-злободневную сторону нашей жизни, выплескивать перед читателями что-то общественно значимое. Или то, чем сейчас полна, негодуя, блаженствуя или же высмеивая, душа или что доставляет боль или ликование сердцу.
Но при этом забывают, какая это вообще повседневная радость — работать с родным языком и его словарем как инструментом чистого творчества и игры воображения в его речевом изяществе.

***
Шумела бы так, красовалась бы так листва, если бы не было нас, чтобы на нее любоваться и писать о ней стихи?

***
Невозможно писать стихи и в этот же момент думать о чем-то другом. Поэзия требует полного подчинения и поглощения. Именно не просит, а требует, поскольку поэзия властительнее и могущественнее нас. И не она служит нам, а мы ей.

***
Но и написать стихи желательно так, чтобы хотя бы на время чтения они занимали у читателя всё его сознание, перекрывали любую возможность и желание отвлечься или переключиться на что-то другое.
Вы помните, как играла Анна Маньяни, помните ее роли? Вот задача: написать так, как она играла! Своими неподдельными переживаниями, своей невероятной энергией она занимала все сценическое пространство. Казалось, в кадре играет только она, а все актеры вокруг нее — просто массовка. Они бесформенно расплывались и не замечались, потому что в центре, радуясь или страдая, фонтанировала жизнь героини Маньяни, и от ее игры нельзя было оторвать ни глаз, ни свою душу.
Так и стихи. Они собою должны полностью заполнять кадр жизни. Если получается, конечно.

***
Поэтический язык — это живой организм, самодостаточный и уникальный, если что-то в нем не работает, он это просто отторгает.

***
Что-то всё же в стихах должно оставаться немного туманным и загадочным, прикрываясь вуалью метафоричности и иносказательности, и оставляя для читательского размышления подтекстовую фигуру умолчания. Если в них прямо называть вещи своими именами, это будет не поэзия, а протокол.

***
Скажу откровенно: я против толкования собственных стихов. Но если уж начать объяснять их, то в этом действии должны всё же оставаться недосказанность и недообъяснимость. Представьте, как приглашают на званый обед. Сперва гостей усаживают за стол и показывают красивые блюда, объясняя их. А затем любезно предлагают их вкусить. На этом словесное объединение гостей и еды заканчивается. После обеда никто из хозяев не продолжает объяснять гостям и демонстрировать на макетах дальнейший сюжет и судьбу съеденных ими вкусностей в их желудках и кишечниках. То, что вкушалось за обедом, каждый желудок примет по-своему.
Вот так и стихи, только не для желудка, а для ума и души. Каждый найдет в них что-то свое, ему близкое и доступное пониманию и чувствам. Пусть лучше даже они не до конца останутся понятными читателям, но не утратят читательский вкус и интерес к своей первоначальной свежести.

***
Стихи, чтобы назваться удачными, требуют ряда чудесных совпадений. Нужно чтобы возникшее у автора особое настроение совпало с особым настроем его мыслей, а эти мысли должны совпасть с его языковым настроем, чтобы их выразить на бумаге. А затем это выраженное стихами настроение должно совпасть с настроением читателя, которое должно случайно оказаться близким всему изложенному в стихах.

***
Начать писать печальные стихи — это начать приближать окончание печали.

***
Поэзия — это не только памятник самому себе, но и дерзновенная попытка открыть душу тому читателю, с кем не встретишься и не поговоришь никогда.

***
Даже в пейзажной лирике, кроме описания окружающих визуальных объектов и возможного любования ими, обязательно должна присутствовать какая-то философская мысль, вызванная увиденным, — о нашей жизни, о времени, о человеческих отношениях, о сущности вещей. Или даже коллизия нескольких мыслей, их противоречивые столкновения в размышлениях. В противном случае пейзажные стихи будут походить на речь идиота — «что вижу, о том пою» без какого-либо толка и смысла.

***
Народное искусство куда ближе к реальной жизни, чем элитарное поэтическое искусство. Посмотрите, кто главные герои народных сказок. Это дураки. Иванушка, Емеля. Именно дураки за короткий сказочный сюжет из самых ничтожных низов восходят к блистающим вершинам богатства и власти. Наблюдаю, что в жизни то же самое.

***
Всё искусство, а поэзия в основном, построено на субъективном мышлении и индивидуальном восприятии. Но в обществе потребления субъективное мышление и индивидуальное восприятие не заложено в качестве вектора или сегмента. За потребителя всё решают — что хорошо и что плохо, что, образно говоря, вкусно и что невкусно. Побудительным мотивом становится не образование и личное мировоззрение, а банальная массовая реклама, навязывающая всем поголовно одно и то же. Личность нивелируется, поскольку для потребления нужна не мыслящая личность, а управляемый потребитель. Другими словами, или ты в мейнстриме, но распрощайся с самостоятельными суждениями, или ты маргинализируешься, сохраняя личность. Во втором случае занимайся поэзией в свое удовольствие, но учти, что она не в тренде.

***
Многие наши сограждане переформатировались, приспособившись к новым веяниям эпохи. Выбросили всю домашнюю библиотеку с художественной литературой классиков и читают теперь книги из раздела «Прогностика и нон-фикшн», об искусственном интеллекте, об эзотерических домыслах  и о тотальном цифровом мире будущего.
Хочется спросить: вы это сделали, чтобы что? Духовную жизнь сменили на лихорадочное предпринимательство, чтобы что? Культурный досуг всецело вытеснили шопингом, а интеллектуальность — зрелищностью, чтобы что? Образование детей заменили электронно-информационными потоками и видеоиграми, чтобы что? Из нового поколения выращиваете не личности, а потребителей, чтобы что? Качество жизни станет лучше? Нет, ни качество, ни количество прожитой жизни лучше не станет. Мало того, самой жизни не станет. Вместо нее получите искусственный роботизированный суррогат существования, смысл которого не в состоянии ответить на этот прямой вопрос: чтобы что?

***
В какую бы нищету и бесправие ни ввергало интеллигенцию торгашеское время, всегда можно определить, что это жилье интеллигентных людей, хоть и находящейся на самом краю бедности. Такое жилье будут непременно украшать книги и рабочий стол с разложенными рукописями, а не залежи пыльного барахла.

***
Прожив относительно большую жизнь, рискну сказать, что лучшими и самыми интересными на свете оказались природа, искусство и человек в искусстве. В естественной среде и в биологических проявлениях человек бывает ужасен. Возможно, поэзия затем и была придумана, чтобы с ее помощью человек возвысился над своей животной природой.

***
У Хармса была мечта  — бессмертие. Хармс исповедовал три варианта достижения бессмертия: продолжение рода, большие земные дела, чтобы обессмертить свое имя, и жизнь святую и праведную.
На самом деле, мы боимся не самой смерти. Мы боимся умереть, что-то не сделав или не досказав. Или не доказав. Мы боимся уйти в вечность непонятыми и неоцененными по достоинству.
Мир, в который мы приходим, изначально задуман так, чтобы надолго нас в нем не задерживать. Для этого в мире расставлено множество коварных ловушек: болезней, несчастных случаев, голода и холода, бед и страданий, катастроф и войн. Старение, наконец. И всё лишь для того, чтобы мы выполнили за короткий срок главную свою миссию — продолжили жизнь на земле, не прервали ее цепочку, и уже можно уходить, оставляя ту же миссию другому поколению.
Но люди всеми силами противоборствуют такому закону. Они придумывают искусства и ремесла, культуру и науку, великие открытия и свершения. Они, во что бы то ни стало, хотят доказать свою значимость и нужность для жизни, показывая всем, что, кроме прямого земного предназначения плодиться и размножаться, у них имеется еще уникальная индивидуальная миссия, и что они достойны продления своего существования. Хотя бы ненадолго.
Поэзия — это маленькое, но элегантное по форме бессмертие, позволяющее после ухода остаться на земле еще на какое-то время.

2. О ПОЭТАХ И АВТОРАХ

***
Мне кажется, по одному стихотворению вообще ничего нельзя сказать об  авторе. Один стих — это как один ноготь с его тела. Нужно прочесть всё, что он написал, все стихи, чтобы, как пазлы, составить из них, из множества его мыслей, представление о цельной личности автора и его творчестве.

***
Поэт зачастую бывает одновременно трагичным и комичным, поскольку сама жизнь — есть и комедия, и трагедия.

***
Поэт придумывает тему как цель и намечает путь для ее раскрытия. Талант — это его навигатор, позволяющий быстро и правильно достичь цели. Остальным приходится вслепую брести к цели на ощупь, спотыкаясь и падая, и часто проходя мимо цели.

***
Поэт пишет миру и о самом мире, который не может переделать.

***
Обычные люди гибнут, если их не любят. Поэты гибнут, если их не хвалят. Они всегда находятся на грани сомнения в себе и саморазочарования.

***
Поэты – уникальные люди, потому что они могут быть одновременно и счастливы, и несчастны.

***
Поэтов можно разделить на две категории: талантливые и все остальные. Есть еще, конечно, гении. Но нам туда нельзя.

***
У поэта должен быть не только свой голос, но и свое звучание и даже своя акустика.

***
Когда в рецензии один поэт пишет другому, что от прочтения его стихов пришел в неописуемый восторг, то это не означает, что от прочтения стихов другого поэта он пришел в неописуемый восторг. Это означает, что стихи ему приглянулись. Но слова «приглянулись» нет в поэтическом словаре, а есть там только восторг.

***
Не люблю совсем невнятных стихов, где нет ясной и яркой занимательной мысли. А вместо этого — отблески издерганных чувств, сумбурных ассоциаций и мутных символов. Когда кажется, что не только ты, но и написавший их автор не совсем понимает, что написал. Или просто не умеет свои богатые, фонтанирующие ассоциациями чувства осмысленно организовать в поэтическую речь.

***
Слово «популярный» меня всегда настораживало, как могут настораживать люди, вызывающе ведущие себя в обществе, открыто эпатирующие, достающие окружающих диковатыми эмоциями  или говорящие грубости и глупости. Но делающие это с определенным расчетом — привлечь к себе как можно больше внимания. Популярность в моем сознании всегда граничила с массовостью, с пошлостью, с безвкусицей и поверхностным восприятием мира. Возможно, так оно и есть на самом деле. Кстати, «попса» от слова «популярный». Если популярные люди имели талант, то нередко это был талант лести и хитрости, умения подстроиться под низкие и низменные интересы толпы, талант прямого надувательства и скрытой выгоды.

***
Есть авторы на сайте, которые пишут исключительно о любви. Вернее, о том, как они ею занимаются или мечтают заниматься. Чисто физиологически. И по их откровенным стихам создается впечатление, что эта тема их волнует круглосуточно, т.е. гораздо больше, чем предполагает человеческая природа. Патологически много. И что, кроме этой темы, на свете вообще ничего нет. Читая их бурные, но наивные влажные фантазии, невозможно удержаться от смеха. Но сайт их молча терпит. Читатели тоже.

***
Графоман – это пишущая бездарность плюс тусовка, которая помогает ему не видеть своей бездарности.

***
У меня в поэме «После Трои» Одиссей некоторые свои письма пишет заточенной палочкой не на восковой табличке, как было принято в те времена, а на прибрежном песке. Пишет тогда, когда не уверен в правильности своих мыслей, когда чувствует, что призраки заблуждений еще ходят за ним по следу и настигают его. Набежавшая морская волна наползет на песок и смоет письмо. Тогда его можно написать заново, иначе. Мне иногда кажется, что многим авторам следовало бы сперва писать свои творения на песке. Да и мне порой тоже.

***
Читателю иногда может показаться, что автор остановился в своем развитии и продолжает постоянно эксплуатировать в стихах одни и те же темы, становясь устаревшим и неоригинальным. На самом деле, отказавшись подстраиваться под современность и потонуть в мейнстриме, автор занял свою нишу в литературе, именно став оригинальным, а не таким, как все.

***
Испытывали такое чувство? Читаешь с улыбкой молодого стихотворца и словно видишь его. Как он восторгается своим творением! Ему кажется, что в нем ему удалось достичь вершины своего духовного и интеллектуального откровения. Хотя мысль в стихе всего одна, и она проста и прямолинейна. Как он радуется найденной им удачной и, на его взгляд, абсолютно новой рифме. Хотя ты уже лет тридцать такую рифму отвергаешь как избитую и неоригинальную. Конструкция стиха ему кажется совершенной, где точно подобран кирпичик к кирпичику. Но ты сразу видишь, что там ни кирпичика, ни фундамента нет, а стих неумело слеплен из мокрого песка и косо сбит из старых досок.
Но главное — ни в чем не пытаться разубеждать начинающего автора и молча оставить его в собственных заблуждениях. Иначе он просто обидится и замкнется. Пусть учится и до всего дойдет сам. Если продолжит писать, то очень скоро поймет, какую чушь написал когда-то и порвет эти нелепые стихи безжалостно. И напишет новые достойные стихи, за которые порадуется не только сам, но и взыскательный читатель.
Пройдет время и начинающий стихотворец перестанет быть начинающим. Он достигнет определенной мудрости, так необходимой для творчества.

***
Немного поворчу на современную поэзию молодых, уж простите меня бога ради, ведь говорю не обо всех, а только о тех, кого удалось прочесть. Пытаюсь понять их настроения. Часто кажется, что в устроенном ими мире не хватает координат. Есть реперные точки, обозначенные сгоряча и неосознанно, по общепринятому в среде образцу. По ним и шагают.
Молодые пишут стихи. Эти стихи состоят из нелинейного сюжета и слов, которые так давно знакомы друг другу, что порядком надоели. Но все равно ставятся авторами рядом, поскольку они мыслят и пишут по аналогии. За аналог или образец выбран какой-нибудь популярный песенник. Песенный текст воспринимается как поэзия. Первичен драйв. Но куда он ведет — неясно.
Я читаю их стихи, которые читаются сами и обходятся без моего участия. Они не просят, чтобы я над ними думал. Они построены как современное кино со спецэффектами — вдумчивость не нужна, просто смотри и радуйся драйву. Важна фактурная обработка предмета, определяющая его внешний вид. Остальное — содержание, внутренняя моральная начинка, идея, целеполагание, подтекст — всё это вторично. Скорее всего, не нужно. Поэтому такой драйв огорчает, а не радует.
Есть еще те, что пишут с претензией на сокрушающую все грамматические правила и каноны оригинальность. Эта оригинальность неизменно граничит с безграмотностью и глупостью. Сейчас эта глупость авторам не видна, но станет очевидна с возрастом. О таких вообще говорить не стоит. Хотя порой просто хочется избить их увесистым орфографическим словарем.
Существует выражение: человек взял работу выше своей квалификации. Тогда зачем им литература? Для обозначения себя в любом виде творчества. Не важно, в каком — в том, что приносит больше лайков. Лайк — это поглаживание по голове. А поглаживаний много не бывает. Этот постулат хорошо известен кошкам. Потому молодые поэты торопятся сесть на любой поезд — без разницы, куда он едет. Только бы поскорее ехать за драйвом и лайками.
И, несмотря на всё сказанное, всё же радуюсь, черт возьми, что молодые пишут стихи, а не заняты чем-то иным, неблаговидным и сомнительным.

***
Вы же знаете, что прогулки для поэтов важны и полезны. Кроме того, ученые убедительно доказали на графиках, что поэты способны совершать длительные прогулки практически без ущерба окружающей среде. И в этой их особенности они, пожалуй, являются единственными представителями фауны, поскольку настолько поглощены собой и очарованием природы, что им больше ни до чего и ни до кого нет дела.

***
А теперь серьезно. Поэт во время прогулки не просто смотрит по сторонам и видит стоящие или движущиеся объекты. Он с интересом рассматривает их, задавая вопросы и строя теории. Если увиденное потом попадает в стихи, то не потоком сознания, или лучше сказать — потоком увиденного, а тем искусным по заданной теории монтажом, который из всего увиденного способно сделать сознание.

***
Смысл жизни — в деятельности. Именно деятельность придает жизни полезность и осмысленность. Даже в преклонном возрасте человек, сохраняющий способность к творческому труду, ремесленному или даже механическому, если не обладает богатым интеллектом, будет хотеть жить и видеть в своем существовании смысл.
Старости нет — есть зрелый возраст. В принципе это та же молодость, только с ограниченными возможностями. Но для написания стихов в такие годы у человека есть всё: опыт прожитых лет, накопленная мудрость, а вместо молодой горячности — уравновешенность и спокойный здравый смысл.

***
Приход с возрастом мудрости — это когда то, что тебе хочется, и то, что тебе действительно нужно, и то, что у тебя получится хорошо, начинает совпадать.

 ***
Да наплевать, кто, как и где похоронит поэта. Вот у Гумилева и Мандельштама вообще нет могил. Если уж поклоняться, то стихам, а не могилам.

3. О ЧИТАТЕЛЯХ

***
Поэт пишет стихи не обязательно для того, чтобы давать в них ответы. Но чтобы задавать в стихах важные и правильные вопросы, ответы на которые будет находить сам читатель.

***
Усердный читатель, поставивший себе за цель разгадать подтекст читаемого стиха, обязательно его найдет и разгадает. Хотя и не всегда именно тот, что имел в виду автор.

***
Стихи обладают зоной расширения. Поэт задумывает что-то одно. Помимо этого, в стихах у него получается и что-то другое. А читатель еще находит в них что-то третье.

***
Читателю нравится в стихах не мое словами сказанное, а свое в этих словах найденное.

***
Конечно, желательно, чтобы стихи были понятными читателю. Но порой непонятными они могут быть в силу разного уровня развития автора и читателя. Поэтому для стихов лучше всего, когда уровень развития у автора и читателя приблизительно одинаковый.

***
Считаю, что читатель, нахваливая автора, не должен говорить ему, что его поэзия стилем или чем-то иным напоминает стихи другого автора. Это грубая и глупая медвежья услуга. Представьте, что пришли к Пушкину с такой похвалой: «Ваши стихи прекрасны! Они так напоминают стихи Жуковского! Но иногда Сумарокова. А от Баратынского вас вообще не отличить». Думаю, Пушкин молча запустил бы в такого доброжелателя своей тяжелой тростью.

***
Примитивные стихи не нравятся взыскательным ценителям поэзии. Зато они нравятся большинству читателей.

***
Читатель чаще восхищается красотой слов, а не красотой мыслей автора.

***
Если случайно забредшего читателя что-то в стихах не устраивает или не нравится, говорите ему: это означает лишь то, что эти стихи написаны не для вас. Поэтому проходите молча мимо чужого счастья и удовольствия. Как говорил профессор Преображенский, нельзя ходить по персидским коврам в грязных калошах.

***
Если получили от читателя отрицательную рецензию, в шутку отвечайте ему так: «А никто не обещал, что стихи вам понравятся. Может, изначально делался расчет на отрицательное восприятие».

***
Читательская рецензия помогает понять автору, достиг он цели или промахнулся. А иногда пытается убедить, что промахнулся, когда он цели достиг.

***
Автор — лучший читатель своих произведений. Плохо, если единственный.

***
Женщины — лучшие рецензенты поэзии. Проверено опытом. Все они пишут исключительно добрые и приятные отзывы. Нет, попадается, конечно, и среди них один процент тугих на ухо к поэзии или просто, извините, стерв по жизни. Но это ведь всего-то один процент, даже меньше! А рецензенты-мужчины через один — тролль и завистник. И пусть на меня не обижаются. С улыбкой делаю вывод: женщины лучше мужчин. И нравственно, и, на мой искушенный взгляд, биологически.

***
За десять лет посещения сайта заметил стойкую тенденцию: читателей стремительно становится меньше, пишущих стихи авторов — больше. Все теперь пишут и, что бы из этого ни получалось, публикуют. Теперь все поэты! Кажется, это становится национальным бедствием. Шучу, разумеется.

***
И всё же понимаю, что читателей будет всё меньше и меньше. Потому что, увы, с каждым годом становится меньше настоящих любителей поэзии и ценителей поэзии, образованных и с хорошим вкусом. Они уходят. Или стареют и умирают. А остаются те, кто воспринимают поэзию не умом и сердцем, а цифрами рейтингов и лайков. Собственно, это и не настоящие читатели вовсе, т.к. самостоятельно дать чему-либо оценку не умеют.

***
Скажу, что считаю главным при чтении стихов. Уловить оригинальную стилистическую тональность, авторский настрой сегодня и его манеру вообще, его, так сказать, лексический набор инструментов, которыми организует свои мысли и чувства. Господи, только бы эти сказанные мною слова были поняты!

***
Никакой текст не может быть совершенным. Окончательный вариант, предоставленный читателю, всё равно остается вариантом — режиссерским монтажом автора, находящегося в конкретном настроении в конкретный момент времени. Приблизить текст к совершенству может сам читатель — богатством своего мышления, масштабом своей фантазии и индивидуальной интерпретацией.

***
Совет читателям. Жизнь — бесценный дар небес. Но он, к сожалению, краткосрочный. Поэтому, я считаю, не стоит тратить драгоценное время этого дара на пустые дела, как и на чтение всех стихов подряд, большая часть из которых и вовсе стихами не является.

4. О ГРАМОТНОСТИ

***
Писать грамотно – важное цивилизационное достоинство, которое в наше время вдруг стало ненужным. Но я продолжаю писать грамотно. Стараюсь, по крайней мере. Не могу сказать, что никогда не допускаю ошибок или опечаток. Невнимательность еще никто не отнимал. Ну вот, и сейчас в торопливом письме допустил ошибку: не «отнимал», а «отменял», разумеется. Кроме того, всего знать невозможно и нередко в отчаянии приходится хвататься за Бархударова и Крючкова. Не могу также сказать, что некогда очень прилежно изучал правила грамматики. Просто много читал и невольно запоминал визуальный образ фраз.

***
А есть люди, так называемой, нетекстовой культуры. Это те, кто мало сталкивался в своей жизни с книгой. Или вообще имеет предубеждение к чтению и привык ощущать жизнь не в художественном, а в ее биологическом развитии и в естественной для них окружающей среде.
Но в какой-то возрастной период времени таким людям вдруг до ужаса хочется начать сочинять стихи, просто до кожного зуда! И тут они, на свою голову, неизменно сталкиваются с правилами грамматики и правописания, о которых остались лишь смутные представления еще по далеким школьным годам бессмысленной зубрежки частей речи и синтаксических разборов предложений.
Стать людьми текстовой культуры им уже поздно, вот и начинают чудить с текстами своих «стихов», пытаясь скрыть или затушевать свою малограмотность немыслимой графикой, пунктуацией и капслоком.

***
И всё же не стоит исправлять автора, указывать ему, какое слово каким другим нужно заменить. Паук, плетущий паутину, сам в ней никогда не запутается.

***
Чтобы писать хорошие стихи, нужно очень много знать. Чтобы просто писать стихи, не обязательно очень много знать — достаточно просто много знать.

***
Хороший филолог обязан писать хорошо. Если не стихи, так прозу. Если не прозу, то просто письма. Если не художественно, так хотя бы грамотно.

***
Меня умиляет, как нынче дельцы от искусства на любое талантливое произведение говорят «качественный продукт». Представляю себе, скажем, Мандельштама, который рассказывает о создании своего стихотворения: мол, ждал в ночи вдохновения, но, так и не дождавшись, поднатужился и всё же выдал весьма качественный продукт. В виде рифмованных строк, разумеется.

***
Образование дает не столько Университет, сколько Библиотека. Человек пишущий не может не быть человеком читающим.

5. О ВЕЛИКИХ ПОЭТАХ

***
Для лирической поэзии есть вечная тема. В юношеских стихах — грёзы о будущем. В стихах молодых поэтов – ностальгия по ушедшей юности. В зрелые годы поэты ностальгируют по ушедшей молодости. А в старости — по ушедшей зрелости, которая, оказывается, была не хуже молодости. Бывают исключения. Скажем, молодой поэт пишет горестные стихи, где сожалеет об ушедшей молодости. В 26 лет Есенин ощущает, что его молодость ушла навсегда. И это не кокетство, а именно самоощущение.
 «Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым».
1922 (1921?)

***
Трудно сказать, какие любовные чувства и в каком возрасте возникшие — самые зрелые для поэзии. Вот, к примеру, знаменитое стихотворение Есенина «Выткался на озере алый свет зари…», одно из моих самых любимых. Официально оно датировано 1910-м годом, когда поэту было 14 лет. Чувства, описываемые в строфах, более чем горячие и откровенные:
«Зацелую допьяна, изомну, как цвет,
Хмельному от радости пересуду нет.
Ты сама под ласками сбросишь шелк фаты,
Унесу я пьяную до утра в кусты».

Но эти стихи датируются по наборному экземпляру, готовящемуся к изданию первого сборника поэта, а, значит, написаны были еще ранее. Как утверждают исследователи творчества Есенина, в них речь обращена к первой любви поэта Анне Алексеевне Сардановской (1896-1921) — дочери родственников константиновского священника отца Иоанна, которые приезжали в село погостить на лето. Наиболее распространенная версия их отношений — 1907 или 1908 год. Есенин родился 4 октября 1895 г., т.е. летом 1907 или 1908 ему было 11-12 лет. Анне Сардановской, которая годом младше Есенина, соответственно — 10 или 11 лет. Не уверен, по силам ли было одиннадцатилетнему поэту поднять на руки возлюбленную, да еще унести ее в кусты, тем более, пьяную в столь юном возрасте. Но пусть даже фантазийные, поэтически придуманные в горячих грёзах, эти смелые строки молодого поэта говорят о его вполне зрелых чувствах и намерениях.

***
Пушкин создал новый языковой стиль. Или, быть может, лучше сказать — новый литературный язык. Среди его современников в поэзии был узаконен приподнятый и напыщенный слог, нарочито закрытый и отгороженный от реального разговорного языка. А Пушкин словно открыл литературный язык в его простоте и доступности подлинным человеческим чувствам. От этого и поэзия стала богаче, и бытовой язык от нее стал более художественным. И Пушкин был первым, кто это сделал. Он был, так сказать, первопроходцем в создании подлинного литературного текста.
Читая и оценивая классиков, всегда нужно помнить, в какую эпоху был написан ими текст, какое было литературное окружение того времени и какой тогда бытовал язык.

***
Пушкин, уже много написав, жаловался в письме Александру Тургеневу, что чиновники высоких рангов по-прежнему видят в нем лишь коллежского секретаря. «А я, признаюсь, — писал Пушкин, — думаю о себе что-то другое». Поэтом себя великий поэт из скромности не именовал.

***
Любящий азартные карточные игры и часто проигрывающий, Пушкин нередко ставил на кон свои неопубликованные стихи. Такие ставки всегда с легкостью принимались. Пушкину платили тогда в издательствах по 25 рублей ассигнациями за строку. Попробовал бы сейчас какой-нибудь современный поэт поставить на карточный кон не деньги или недвижимость, а свою рукопись стихов. Думаю, за такую неслыханную наглость его растерзали бы.

***
Меня всегда интересовало, курил ли Пушкин. Оказалось — курил! Во всяком случае, как утверждает история, когда жил в Одессе в период южной ссылки, ежедневно после утреннего морского купания выкуривал свою первую за день трубку и пил кофе по-восточному. Затем гулял по набережной, читал свежие новости в газетах и объедался излюбленным лакомством — устрицами, доставленными из Стамбула. Мне подумалось, что когда в ранние советские годы начали ссылать в первые лагеря просвещенную интеллигенцию, им представлялось, что это будет нечто вроде южной пушкинской ссылки.

***
Стихотворение Пушкина «Осень» (1933) нам представляется незаконченным. 12-я октава начата и оборвана в самой первой, даже незавершенной строке. Как будто внезапно поразившая поэта мысль останавливает его на ходу и останавливает его размеренный шаг шестистопного ямба. Но сама строка, с поставленным в ней вопросом "Куда ж нам плыть?", сглаживает ощущение незавершенности и недосказанности. Словно читателю предоставляется, открывается простор для дальнейшего развития его собственных мыслей, для выбора жизненного пути из множества возможных вариантов, а также для дальнейшего движения сюжета осенних дней. Блистательная, на мой взгляд, пушкинская находка, когда незавершенность речи является органичным завершением повествования. Вот почему всю жизнь мы учимся у Пушкина!

На пушкинский вопрос "Куда ж нам плыть?" ответ, думается, один — плыть дальше. Плыть, внимательно всматриваясь в то, что окружает нас, что вызывает у нас восхищение, вопросы или ассоциации. И если внутри нашей души есть экспрессия, есть способность полемического рассуждения и есть любовь к литературе, — лучшее из увиденного и осознанного нами нужно, как всегда это делали, переводить в рифмованные слова, в поэтическую речь. Ведь этим мы живем и больше всего любим в жизни. А любимые наши поэты, и Пушкин в первую очередь, нам только в помощь. Мы всю жизнь их читаем и учимся у них. Учимся и мысли, и слову, и вкусу, и такту. Уверен, что пушкинская конструкция стиха и его лексика, повлиявшая на нас еще в детстве, воспитала нас и научила правильно оформлять нашу поэтическую речь.

***
Пушкин в подзаголовке к поэме «Евгений Онегин» написал — роман, а Гоголь назвал свой авантюрный роман «Мертвые души» — поэмой. И как тут быть, испытав такой смешанный жанровый удар со стороны классиков? Ничего не остается, как считать Гоголя поэтом. Да он и был настоящим поэтом, если обладал такой красотой слова, и столько его фраз разошлось на афоризмы и цитаты. Ведь легче и чаще цитируется поэзия.

***
Гоголевский вопрос: а стоит ли жениться? Если вы, дорогой читатель, собрались жениться, то отказать себе в этом удовольствии можно лишь в двух случаях.
Во-первых, если ваша избранница вас раздражает и многое в ней вам не нравится, даже если вы по уши в нее влюблены. И во-вторых, если вы — Подколесин.
А теперь главный вопрос: стоит ли писать стихи? Однозначно — да, даже если вы — Подколесин.

***
Когда в литературных статьях или ТВ передачах разговор ведется о Гоголе, у меня, признаюсь, возникает чувство, как будто говорят о моем давнем и близком знакомом или даже любимом родственнике. Так всегда хочется, чтобы непременно на все лады хвалили Гоголя, восторгались его сочным и метким словом, всеми его неувядаемыми в веках творениями. Чтобы я в очередной раз мог гордиться этим обожаемым мною и родным сердцу человеком, как на детском утреннике, незаметно сидя в темном зрительном зале, гордится тихая бабушка выступлением на яркой сцене своего дорогого питомца, когда ему шумно аплодируют. Как не любить Гоголя!

***
Гений не обязательно во всем гений. И талант не обязательно во всем талант. Скорее, в чем-то одном своем. Не думаю, что Леонардо метко стрелял из лука, Моцарт мастерски играл в шахматы, а Эйнштейн отлично подтягивался на турнике. Тогда и от поэта не следует требовать еще каких-то дополнительных талантов или просто умений.

***
О Кавафисе.
Стихотворение «Итака» величайшего греческого поэта ХХ века Кавафиса (одно из лучших, на мой взгляд, в его творчестве), переводом которого мне посчастливилось заниматься, уже более века составляет предмет бурного обсуждения, с высказыванием разных мнений критических аналитиков.

Одни считают, что Итака Кавафиса — символ главной цели человеческого бытия, и только в сторону этого острова неизменно нацелен наш курс и длится все наше путешествие.
Но, по Кавафису, сам путь важнее конечной цели. Конечная цель — ничто, тупик, а в процессе пути мы проживаем нашу жизнь, приобретая знания и опыт, испытывая трудности и радости, удовольствия и разочарования. И счастье наше тоже достижимо лишь в пути, а не по прибытии на последний остров.

Может показаться, что здесь Итака — это символ смерти. Не совсем так. Итак много — тех островов, к которым за время пути мы причаливаем. Сам по себе весь этот путь к последней Итаке и есть содержанием нашей жизни. И смыслом ее тоже.
Смысл жизни — в самой жизни, а не в конечной цели.

Приходилось мне также встречать мнение, что Итака символизирует у Кавафиса возвращение на Родину. Куда бы судьба ни забросила человека, он должен с благодарностью помнить о месте своего рождения, о своей Родине, и стремиться к ней, как Одиссей после Трои десять лет, проходя через бездну приключений, стремился добраться до родного дома.

Кроме того может быть смысл стихотворения такой. Итака и есть конечная цель, и достигнуть ее человек может, лишь пройдя через долгую жизнь, через ряд многолетних преодолений и познаний, за время которых воспитывается его душа и приобретается настоящая мудрость. Иными словами, на Итаку следует прибывать подготовленным, прошедшим школу жизни, зрелой состоявшейся личностью, т.е. достигнув старости, а не в молодые пустоголовые лета. Такой вариант смысла стихотворения мне тоже видится.

Скажу еще вот что. Возвращаясь к затронутой мною недавно теме важности первой строки произведения. Тут уж Кавафис, как мне кажется, по парадоксальности высказывания всех литераторов в мире опередил. Именно первой фразой он с ходу невероятно поразил меня.

Взяв на Итаку курс, возьми с собой надежду,
что это странствие твое продлится долго...

В самой это первой фразе, еще не видя дальнейшего текста, читатель тотчас видит логическое противоречие. Звучит она как-то нелепо, да? По крайней мере, весьма лукаво и кокетливо. Я бы даже сказал, в привычном для нас ироническом стиле Оскара Уайльда, где все вывернуто наизнанку.

Ведь отправляясь куда-либо, мы хотим поскорее добраться к цели нашей поездки, а не двигаться к ней долгими зигзагами, оттягивая приезд. Здесь же всё наоборот. Это все равно, что сказать больному, вместо ободряющих слов «выздоравливай поскорее», совершенно противоположные слова: «не торопись выздоравливать».

Но разбираясь в дальнейшем тексте повествования, углубляясь в него, постигая философичность мысли Кавафиса, всё для нас логически становится на свои места. Хотя, на мой взгляд, эта первая фраза Кавафиса априори могла бы претендовать своей антиномией, если не на афоризм, то на антиафоризм уж точно.

Есть в антропологии понятие Homo faber (человек творящий). Имеется в виду человек как творец своей судьбы, самостоятельно выбирающий свой путь и контролирующий его. Я думаю, что Кавафис обращался в своей «Итаке» к молодым людям такого склада, но еще не определившимся в своем пути. Им он завещал не только всегда помнить о конечной точке пути Итаке, как неизбежности, но и о том, какой увлекательной может быть сама дорога к этому острову.

Впервые о Кавафисе я узнал от Бродского в середине 1990х, вернее, прочитав его статью о Кавафисе, как помнится, в «Иностранке». Имя Кавафиса и представление о его творчестве тогда открылись мне на страницах литературной статьи так ярко и заманчиво, что тут же хотелось прочесть все стихи расхваливаемого греческого поэта. Та глубокая увлеченность, с которой говорил о Кавафисе Бродский, выявляло незаурядность предмета обсуждения и отношение к нему как к учителю.

Александрия, где Кавафис прожил большую часть жизни, по блистательно поэтическому описанию Бродского, — «запущенный, безрадостный мир, на той стадии упадка, когда чувство горечи ослабляется привычностью разложения».
А Кавафис как бы поверх этого буквального реального города рисовал свой метафорический и мифический город Александрию и мир эллинизма. Философичность и поэтический дар поэта превращал заурядность места его обитания в дивное царство, состоящее из множества притягательных островов, на которых непременно стоит побывать и насладиться ими по пути к последней Итаке.

***
Знаете, был в недалеком прошлом такой период — время великой классики: и в литературе, и в музыке, и в кинематографе. К сожалению его уже нет с нами, но память о нем сохранилась в наших сердцах, обретая особую ценность на фоне нынешнего печального уровня мировой культуры.

6. О САЙТЕ

***
Сайт поэзии дарит авторам надежду, что их мысли и труды не канут в забвение. Но гарантии не дает. А гарантия и не нужна. Всё равно в далеком будущем проверить это не сможем, а значит, и не расстроимся. На свете вообще нет никаких гарантий — только надежды.

***
Как-то уж повелось на сайте, что лицевая страница должна быть снабжена авторской фотографией. Не картинкой дикого какого-то зверя, что намекает на агрессивный характер автора, а именно его человеческим портретом. Думаю, это правильно. Лицо поэта — надлежащее дополнение к его творчеству, добавочная характеристика. Но некоторые еще помещают на своих страничках такие размытые или микроскопические фотографии, что сразу и не поймешь, что на них изображено —  то ли лицо автора, то ли корзинка с пирожками.

***
Хороших стихов на сайте, таких, которые непременно нужно прочесть, и так очень немного. А среди моря других посредственных стихов и не стихов вовсе их почти невозможно найти. Но читающим это не всегда обязательно — многие читают в основном тех, с кем познакомились и даже подружились. Читают и хвалят всё подряд и наспех, — поскольку друзей обижать неприлично, — а не ищут для души стихи хорошие и талантливые. Хотя всегда говорят, что ищут. Или даже, что уже нашли.

***
Сайт хорош тем, что для многих является местом для свободного искусства. Т.е. того, что создается не по заказу, как проект, который, по большому счету, я бы и искусством не назвал, разве что предметом потребления, поскольку обладает зависимостью, а не свободой.
Меня всегда привлекали такие личности, как, скажем, Хармс или Курёхин, именно потому, что они были в искусстве свободны. Но даже и на вольном сайте некоторые умудряются терять эту свободу. Они погружаются в азартное жульничество по накручиванию себе рейтинга или хитрого заманивания на свою страницу большего числа читателей, заботясь не о качестве своих «творений», а лишь об увеличении, по сути, бесполезных цифр, говорящих о количестве посещений. Или они видят, что их произведения одного жанра или типа читаются лучше, чем их стихи другого жанра. Тогда они начинают подстраиваться под ожидания читателя и попадают в зависимость. Не лучше ли писать и публиковать то, что хочется, вне читательских интересов и ожиданий, а на бессмысленные цифры вообще не обращать внимания?

***
Как номинируют на Стихи.ру. Стихи вообще-то вещь субъективная. Пойди оспорь какое-то творение автора, сказав, что у того лучше, а у этого хуже или вообще никуда не годится. Кто больше заплатит жюри, того стихи и лучше. Вот так обстоит дело. Напишет кто-нибудь такое: «Прыгнул зайка на лужайку, на лужайку прыгнул зайка», и его «шедевр» признан в конкурсе «Поэт года» победителем. А вы все от удивления только разводите руками и глазами хлопайте.

***
В целом сайт организован умело: удобно и продуманно. Он объемный, разнообразный, и каждый может найти для себя и стихи по душе, и читателя для своих произведений.
Нельзя сказать, что сайт просто кишит талантами, но интересных авторов много.
Жаль только, что в последние годы здесь стало процветать жульничество бесталанных. Накрутка рейтинга, подключения бот-программ, искусственно созданное количество читателей. Зачем это авторам? Мне не ведомо. Если в этом какая-то материальная выгода, тогда понятно. Они такими мошенническими хитростями на пропитание зарабатывают. Но если моральная выгода, то это смешно. Это как самому себе отлить орден, на грудь повесить и красоваться перед зеркалом.
Я не знаю, сколько должно пройти времени – несколько лет или целое поколение, чтобы люди очнулись и осознали, какие фальшивые ценности себе придумали и жили в них, как под гипнозом. Но я верю, что так будет. Человечество покается и вернется к корням, к порядочности и честности.

***
Литература, оценивающаяся по количеству «лайков», не может считаться литературой, а относится к разряду рекламных трюков. На сайте вывел закономерность: чем больше у автора визитов читателей в сутки, тем дальше автор от поэзии. 200, 300, 500 читательских накруток в день — это уже за гранью добра и зла. Смотришь на такого и понимаешь, что это не только не поэт, но даже не автор. Это попросту запустивший бот-программу мошенник, которого следует бдительно обходить стороной.

***
То первое, на что мы наткнулись...
Да, мы тратим свое внимание и свое время на то первое, на что мы наткнулись, что просто оказалось под рукой. Мы утратили волю к поискам действительно нам нужного. Может, беда в том, что искусство в наше время стало очень доступным? И это сделало нас невероятно ленивыми.
Сидишь, к примеру, просматриваешь новинки кино в интернете, которых тонны, и думаешь, какой фильм посмотреть вечером. Вдруг вспоминаешь какой-то давний фильм, который действительно хотел бы посмотреть. И здесь наступает самое страшное. Можно пойти в другую комнату, открыть дверцы шкафа и порыться в своей коллекции дисков, где этот фильм точно есть. Но это же надо идти! Можно скачать этот фильм через торрент в интернете. Но закачиваться он будет минут пять. Это же надо ждать! Можно в интернете его посмотреть онлайн, нажав лишь одну кнопку. Но все фильмы онлайн загажены рекламой. Это же надо терпеть! Ты мучаешься, не зная, какой сделать выбор и, потворствуя лени, в итоге смотришь совсем другой фильм, который просто оказался под рукой и не нужно ни идти, ни ждать, ни терпеть рекламу.
Но еще хуже то, что возникло невероятное количество подделок под искусство, в котором настоящее искусство утонуло и почти растворилось. Особенно это печально для людей без вкуса, знания и собственного мнения. Они смотрят всё подряд или ту чушь, что массово смотрят другие, а до настоящего искусства никогда не добираются.
Так случается и со стихами на сайте. Время и внимание у многих уходит на то первое, на что наткнулись, что просто оказалось под рукой.

***
Обычно как бывает. Автор отсылает на сайт свой стихотворный текст и терпеливо ждет читательских комплиментов в виде понимания. Авторы попроще — те, что напрочь лишены литературного дара — ждут лайков в виде цифр (Поскольку они на сайт пришли не для людей, а именно для цифр). Я же, честно говоря, жду, когда мой текст, по мере его чтения другими глазами, станет не моей авторской принадлежностью, а частью души тех, кто его поняли, осознали и впитали в себя. По их отзывам и комментариям это всегда заметно.

***
На свете много зла и людского ожесточения, невежества, хамства и пошлости. И порой всё это пробирается на сайт. Хорошо бы, чтоб хотя бы поэтический сайт оставался заповедной территорией светлых сторон человеческой души.

7. О СЛОВАХ

***
Поэт — это тот субъект, кто способен неделями, погруженный в себя, ходить и искать к слову одно самое точное прилагательное.
Где-то читал. Когда на военно-грузинской дороге Пушкину нужно было подать обычную записку, чтобы ему выдали лошадей, он исписал три черновика. Привычка работать прилежно с рукописью не покидает поэта в любой ситуации.

***
Мне, как филологу и лингвисту, интересны в жизни не только ощущения, мысли и поступки человека, но и то, как они могут быть выражены в слове.

***
Первая строка стихотворения. Она может служить и лейтмотивом для всех последующих строк и строф, и важным вступлением ко всему дальнейшему повествованию, и легким эскизом, создающим общее настроение для чтения всего стихотворения.
Хотя, признаюсь, больше внимания и важности я придаю в стихах финальным строкам. Думаю, именно они должны нести в себе основную смысловую нагрузку. Хотя случается по-всякому. Но поразмышлять об этом интересно, на мой взгляд. Как иногда поразмышлять над уже написанными стихами интереснее, чем написать их.

***
Последние строки стихотворения по выразительности должны быть высоки настолько, чтобы при всем своем рационализме дополнительно оказывать на читателей иррациональное воздействие.

***
Допущенную в слове ошибку или описку всегда можно представить пытливому читателю неким стилистическим или структурным художественным приемом. Наполеон говорил: «Настаивайте на своей ошибке и окажетесь правы». В поэтическом тексте, где мышление подается образами, ошибка в слове или инверсия (нарушение нормального порядка слов в предложении) может дать всей фразе новую неожиданную трактовку.

***
В наше время, если текст пишется на смартфоне, подключается еще один авторский источник — сам смартфон, или редакторская программа, заложенная в него. Поэтому всегда можете сказать, что хотел написать одно слово, а смартфон написал другое.

***
Лексический парадокс. Фраза «Не надо было тебе это говорить» может означать: «Ты напрасно мне это сказала» и «Я напрасно тебе это сказал».

***
Искал для стихов один глагол, обозначающий такое простое дело, как помыться в душе. Почему для любых наших бытовых действий такого рода существуют одиночные глаголы без существительных — проснуться, одеться, умыться, позавтракать, — а вот в отношении душа и ванны таким глаголом не отделаешься? Их надо «принять», понимаете ли, словно высоких гостей.

***
Словообразования от разного времени суток получают совершенно разные значения. Утренник — детский праздник, дневник — тетрадь, вечерник — студент, ночник — лампа, а полуночник — гуляка. И только полдник — еда.

***
Слова «выключить» и «отключить» почти равны по смыслу, но кардинально разнятся ударением.
Выключу, выключил, выключит, выключим — ударение на первый слог.
Отключу, отключил, отключит, отключим — ударение только на последний слог.
Но в противоположных по смыслу глаголах «включить» и «отключить» ударение одинаково.
Свет включЁн (отключЁн). Лампа включенА (отключенаА). Всё включенО (Электричество отключенО).

***
Из грамматических советов некоторым авторам. Следует отличать краткие причастия от кратких прилагательных.
Не разгадан — краткое причастие, образованное от глагола разгадывать. С частицей «не» пишется раздельно.
Непонятен — краткое прилагательное, образованное от слова непонятный. С частицей «не» пишется слитно. Имейте это в виду. Да, кстати, «иметь в виду» пишется в три слова.

***
Многие авторы любят украшать свои тексты графическими значками и разными изображениями. Но им достаточно начать изучение грамматики — морфологии, синтаксиса и пунктуации, — и наносной декор в виде постоянных многоточий, выстроенных в ряд круглых скобок, дебильных смайликов и прочих неуместных знаковых явлений на письме, постепенно пройдет.
А к смайликам у меня не то чтобы отрицательное отношение, просто считаю, что любые мысли можно выразить словами, а не наскальными рисунками из пещерных времен раннего развития человеческого общества.

***
Заметил, что некоторые авторы любят давать пояснительные ссылки к словам в текстах своих стихов и порой очень этим делом увлекаются, поясняя чуть ли не каждое слово. Это не только бывает лишним, но и читателя может обидеть, словно ему, как малограмотному, всё разжевывают и растолковывают. В шутку представил, как бы выглядели две известные пушкинские строки, если в них к каждому слову давать совершенно ненужное пояснение:

«Мой (1) дядя (2) самых (3) честных (4) правил (5),
Когда (6) не в шутку (7) занемог (8)...»

(1) «Мой» — Притяжательное местоимение, указывающее на признак объекта по его принадлежности, т.е. конкретный намек автора, что, мол, этот дядя — мой, а не чей-то там еще, и на это у меня имеется документальное свидетельство, заверенное у нотариуса.

(2) «Дядя» — Обычно брат матери или отца. Хотя слово это используется еще в качестве обращения к взрослому человеку, малоизвестному или проходящему мимо: «Эй, дядя, дай закурить!» Но в тексте дядя точно обозначен, как «мой дядя», из чего следует, что он не мимо проходил, хотя закурить у него тоже вполне можно попросить.

(3), (4), (5) «Самых честных правил» — В сочетании с существительным слово «самых» выражает крайнюю, предельную или очень высокую степень проявления его важного свойства. В данном тексте говорится о неких правилах, степень честности которых, превосходила любую другую честность, даже разумную. Т.е. жизненные правила, принципы и уставные обычаи дяди были такими честными, что уличить его в каком-нибудь подлоге или мошенничестве не представлялось возможным. Хотя по поводу этой фразы существует ее иное толкование. Дядя мог работать редактором в издательстве, где правил, т.е. редактировал, исправляя ошибки в рукописях самых честных авторов.

(6) «Когда» — В данном случае это относительное местоименное наречие и является союзным словом, а как член предложения выступает в значении обстоятельства времени. Не путать с обстоятельствами места «куда» и «откуда». Пушкин в этой фразе говорит уклончиво, не указывая точного времени, когда дядя занемог. Возможно, в роковой для дяди момент у поэта сломались часы и этот момент он не мог зафиксировать для врачебного протокола с точной датой начала болезни (или кончины больного), а спросить «Который час?» у кого-то в доме было как-то неудобно или просто не у кого.

(7) «Не в шутку» — Вероятнее всего, что дядя по жизни был большим шутником. Притворится умирающим, созовет полон дом всех родственников, якобы для прощания, а потом как вскочит со смертного ложа с радостным криком: «А я пошутил!» Но в пушкинском тексте виден явно серьезный намек на то, что в этот раз дяде уже было не до шуток.

(8) «Занемог» — слово архаичное, ныне малоупотребительное в речи, означающее «заболел, захворал, почувствовал сильное недомогание, осознал свою немочь». Приставки: за-не-; корень: -мочь-. Т.е. дядя раньше мог и еще как мог! А вот теперь вдруг не смог. Потому он в отчаянии и слег в постель, напрочь перестав шутить. Дело-то ведь, как оказалось, нешуточное! Оно может кого угодно ошеломить, обескуражить, опечалить и с депрессией в постель уложить. Вот и с дядей такая досадная неприятность приключилась. Кстати, еще одно важное пояснение к тексту. Депрессия — это не женское имя, а дополнительная дядина хворь, вызванная хворью основной.
Ну, вот, дядя занемог не в шутку, а я написал об этом исключительно в шутку.

8. О ТАК НАЗЫВАЕМОМ ЛГ

***
Любые, даже самые невероятные, теории, принципы, верования и убеждения жизнеспособны, если их невозможно проверить (возникновение вселенной, существование бога, устройство земного шара, верность избранницы и прочее). Фактическое содержание стихотворного сюжета тоже не стоит проверять, допытываясь у автора: то, что описано в стихах — это с ним было или с каким-то там вымышленным ЛГ?

***
Считается, что поэт создает ЛГ по образу и подобию своему. Думаю, что скорее — по мечте о своем образе и по грёзам о своем подобии.

***
Автору всегда хочется, чтобы его герой был умнее и талантливее его самого.

***
Даже если поэт пишет не о себе, а от лица своего лирического героя, вполне можно, хотя бы в общих чертах, иметь представление о характере автора, о том, чем он живет, чем дышит.

***
Уверен, что жизнь нашего ЛГ (хотя он у всех разный) гораздо богаче жизни автора. Ведь у нас есть только наша жизнь, ею и пользуемся, пока существует такая возможность. А у нашего героя есть жизнь плюс богатая авторская фантазия, которая вполне может считаться второй жизнью. Возможно, ЛГ еще и после нас надолго останется. Возможно...

Наш ЛГ силен и бесстрашен по нашей прихоти. Он печален и меланхоличен, но философски рассудителен, опять же, по нашей прихоти. Предела его терпению и выдержке нет, как нет предела всем его преодолениям на пути всего лирического сюжета. Предел может быть лишь для авторской фантазии.

Никогда не открещиваясь от нами написанных стихов, мы с легкостью открещиваемся перед читателем от нашего ЛГ, говоря, мол, я — это не он, и он — это вовсе не я, хотя и передоверяя ему разобраться во всем, что случилось в нашей жизни, но еще больше — в том, что могло случиться, но как-то мимо прошло. Мы запускаем его в придуманный нами сюжет, зная, что он во всем толково разберется и из любых ситуаций успешно выкарабкается.
Как часто своей фантазией мы толкаем ЛГ в гущу самых невероятных коллизий, заставляя его порой совершать то, на что, возможно, сами не были бы способны в подобных ситуациях!

***
Меня часто путают с лирическим героем моих стихов. Я и сам себя с ним путаю, порой сомневаясь, кто из двоих реально существует.

***
Как ни стараюсь, чтобы в стихах меня было поменьше, то в одной, то в другой строчке за широкой спиной своего ЛГ нет-нет да и мелькну.

***
ЛГ — это наша литературная маска.

9. О СОНЕТЕ И О РИФМЕ

***
В сонете не только правильная форма важна — два катрена, два терцета (14 строк), пятистопный ямб, рифмовка по формуле abba abba cdc dcd, с чередованием мужских рифм (с ударением в словах на последний слог) и женских рифм (с ударением на предпоследний слог) — но и композиционное построение содержания. Композиция сонета следующая: зачин или экспозиция в первом катрене (утверждение заявленной темы), подъем во втором катрене (развитие темы), кульминация в первом терцете и разрешение или развязка (вывод, главный тезис заявленной темы) в последних строках второго терцета. Последние две строки сонета — самые сильные и яркие по мысли и образности.

Сонеты могут иметь «французскую» или «итальянскую» последовательности рифм. Во «французской» последовательности — abba abba ccd eed (или ccd ede) — первая строка обоих катренов рифмуется с четвёртой (опоясанная рифма), а вторая с третьей (смежная рифма), в «итальянской» — abab abab cdc dcd (или cde cde) — первая строка катренов рифмуется с третьей, а вторая с четвёртой (перекрестная рифма).

Но! Классическая (или каноническая) форма — это соединение ит. и фр. форм сонета, только с четырьмя рифмами в сонете (a, b, c и d) по формуле — abba abba cdc dcd. Т.е. в катренах применяются опоясанная и смежная рифмы, а в терцетах перекрестные. Оба катрена обязательно рифмуются друг с другом. И, как видно в формуле, рифмуются между собой и терцеты. Обязательно чередование мужских и женских рифм.
Потому, когда говорю о правильном сонете, имею в виду именно классическую форму.

Относительно Шекспира. Его стихи в 14 строк сонетами можно считать условно. Недаром их не могут отнести ни к одной из известных сонетных форм, и в истории литературы они выделены в отдельную форму, которая так и называется «Шекспировский сонет».

Приведу пример, на мой взгляд, правильно написанного классического сонета. Это сонет Валерия Брюсова 1895 года. В сонете четыре рифмы по формуле abba abba cdc dcd, с чередованием женских рифм (связи-алмазе-фантазий-фразе) и мужских рифм (цветка-пока-облака-века), размер пятистопного ямба и точное композиционное построение текста:

«Есть тонкие властительные связи
Меж контуром и запахом цветка.
Так бриллиант невидим нам, пока
Под гранями не оживет в алмазе.

Так образы изменчивых фантазий,
Бегущие, как в небе облака,
Окаменев, живут потом века
В отточенной и завершенной фразе.

И я хочу, чтоб все мои мечты,
Дошедшие до слова и до света,
Нашли себе желанные черты.

Пускай мой друг, разрезав том поэта,
И буквами спокойной красоты
Упьется в нем, и стройностью сонета».

***
Сонеты — штука весьма полезная. Их чтение развивает понимание поэтической гармонии и ритма в строке, чувство синтаксиса, а также укрепляет зрение, избавляя от близорукости и астигматизма. Последнее — не обязательно.

***
В календаре каждый день — какой-нибудь праздник. Будь моя воля, я бы настойчиво рекомендовал Всемирному Обществу Любителей Поэзии назначить еще День Сонета, сделать его праздничным и выходным, и разрешить в этот день всем на свете желающим безостановочно писать сонеты, даже тем, кто еще путает Венок Сонетов с Ветхим Заветом.

***
Осень и поэзия, как они близки! Осень, на мой взгляд, — десятая муза. Она расположилась где-то между Эвтерпой и Мельпоменой. Она, как и мы, обожает поэзию. И как тут не ублажить красавицу осенними стихами да сонетами? И сам невольно станешь для нее Мусагетом.

***
Не люблю частично рифмованные стихи. К примеру, в строфе вторая и четвертая строки рифмуются, а первая и третья — нет. Они всегда напоминают мне стишок «У попа была собака». Там та же картина недорифмовки.

***
Стихи нетерпеливы. Им хочется наспех зарифмоваться, поскорее высказаться и улечься в строфу. Но поэт должен быть терпелив. И нетороплив. Он должен суметь обыграть горячность стихов, остудить их суетность, упорядочить слова и уложить их в строфу правильно. А рифму обязательно нужно искать, перебирать, подбирать, пробовать на точность, как мысли, так и звука, а не пользоваться первой пришедшей в голову.

***
Вы когда-нибудь слышали, как звучат свадебные колокола? Когда проходит венчание в церкви, должны звонить в колокола. Если вслушаться в мелодию, звучат они очень тревожно. Как будто предупреждают об опасности. Тот, кто для свадебной церемонии придумал такое звучание, обладал, на мой взгляд, как большим жизненным опытом, так и блестящим юмором.
В стихах тоже должен слышаться звон, возможно, не тревожных колоколов, но такой, как будто к каждой строке привязали хрустальную люстру и раскачали.
Раскачивание в обе стороны создает повторяющуюся звуковую гармонию. Качнется направо — один звук, налево — другой. Это и есть строфа с перекрестной рифмой. Поэзия — явление языковое. Значит, и звуковое. И без рифмы она теряет необходимую ей мелодичность.

***
Надо помнить, что Муза — женщина. И для ее благосклонности автор должен хоть иногда вести себя с нею, как мужчина. Не надо ждать, что Муза, как собачка, побежит и принесет в зубах рифму.

***
Если часто возникает бессонница, ей нужно найти какое-нибудь применение. Я, к примеру, научился предчувствовать бессонницу. Тогда я включаю свет и начинаю записывать пришедшие в голову строчки. Да, забыл сказать, бессонница именно потому и возникает, что не расслабляюсь, чтобы уснуть, а продолжаю подбирать рифму и сочинять строчки, которые, включив свет, записываю.

10. О СЕБЕ, СКРОМНО И НЕ ОЧЕНЬ

***
У Гоголя были «Выбранные места из переписки с друзьями», а у меня тут получились, так сказать, «Выбранные места из переписки с читателями» да плюс что-то из моих заметок в записных книжках.

***
Я против любых споров в поэзии, и чтобы отстоять это мнение, готов яростно за него спорить.

***
В детстве, до увлечения классической поэзией, я с наслаждением слушал бардов. Михаил Анчаров, Александр Городницкий, Юрий Визбор, Евгений Клячкин. Конечно, Окуджава и Высоцкий. Тексты песен мне нравились. Думал, что это и есть поэзия. Но взрослел, и потом все-таки победила классика.
И поныне мое излюбленное занятие за чашкой кофе — перечитывать «Гамлета» в переводе Пастернака. Не уверен, что эту гениальную пьесу сочинил Шекспир, но то, что ее перевел Пастернак, я уверен. Короче говоря, читаю «Гамлета» Пастернака и еще какого-то невероятно умного англичанина, таланту которого готов благодарно поклониться.

***
Я не пишу стихи на злобу дня. Ну, вроде тех, кто в рифму горячо откликается на текущие новостные события. Скажем, потонул какой-то кораблик и замусорил пустыми бутылками речку. Или кто-то на весь мир выступил в защиту синих китов и домашних тараканов.

***
Почему нынче почти не пишу больших стихов, по объему близких к прозаическим вещам? А ведь раньше моей излюбленной формой было стихотворение в 96 строк (двенадцать октав, 12х8). Мне стало трудно в объемном тексте долго сохранять высоко поднятую планку оптимизма и жизнелюбия. Непременно скатываюсь в сарказм, иронию, даже в мрачную обреченность. Но чаще всего — в стихотворную печаль. С короткими стихами всё хорошо, успеваю до финала не уронить эту планку жизнерадостной бодрости. А задумывая большие тексты и зная заранее к каким умозаключениям они могут привести в финале, мне становится жаль читателя — негоже морить его понурой безнадежностью мысли, это негуманно. Дидактическая сторона литературы этого не предполагает.

***
Если я и следовал какому-либо литературному направлению в своих творческих усилиях, то это направление, особенно проявившееся в нулевые-десятые годы этого века, можно было бы назвать «Стихотворный энвайронментализм», хотя такого направления в литературе не существует, и я его сам придумал. Это пейзажная лирика, но не совсем. По сути, это была лирика, тематически связанная с природой и философским осмыслением жизни человека через природу.

***
О пейзажной лирике. Почему мне чаще хочется писать о природе, чем о людях и социальных явлениях, т.е. лирику гражданскую? В конце восьмидесятых старшее поколение, т.е. шестидесятники, обрадовались второй волне свободы еще больше, чем тогда, в начале шестидесятых, в годы Оттепели. Кинулись читать хлынувшую потоком свободную прессу и обсуждать каждый шаг открывающейся ежедневной правды. Потому что увидели, что в своем размахе это был не новый виток свободы, а полная свобода, о которой они и мечтать не могли 25 лет назад, в период короткой Оттепели.
Но сразу же начались девяностые, со всеми предельными зверствами и жестоким переделом норм и законов человеческого общества. И тут-то они, постаревшие на четверть века, прозрели, увидев, во что все эти перемены вылились, и почувствовали не просто жуткое разочарование — они почувствовали себя подлейшим образом обманутыми и обворованными. Ведь они хотели совсем другого, мечтали еще в шестидесятых о другом, а пришло то, чего они и предполагать не могли и своей добротой даже не подозревали такого антигуманного безжалостного свирепства в своих согражданах.
Такое же разочарование пришло и ко мне, когда всё стало развиваться дальше и привело к тому, что не может не ужасать. Ощущение обманутой и отобранной жизни привело к уходу во внутренний мир, когда понимаешь, что с миром внешним уже ничего сделать нельзя. Если нельзя его отменить и нельзя закрыть его новый социальный уклад, то нужно хотя бы закрыть на него глаза и как бы не жить им и в нём вообще. Потому что связь твоей души с ним прервалась.
Но пишущий человек всегда найдет, чем жить, о чем писать. И окончательно от мира не отвернется, а обратится не к его социальной и цивилизационной сфере, а к природной и земной. А тогда рядом и люди хорошие отыщутся, понимающие, добрые сердцем, интересные собеседники и единомышленники.

***
Если жизнь не очень нравится, ее можно придумать в стихах.
Я никогда не вру. Но иногда выдумываю, сочиняю, фантазирую. Можно сказать, мифологизирую. Греки, к примеру, намифологизировали целый пантеон богов и их деяний. И за долгие века их никто не посмел обвинить в греховности вранья.
Чем я хуже? Нельзя называть ложью богатое воображение.
Поэзия — это область необыкновенного. А что необыкновенное без фантазии? Оно скроено из нее. Поэтому ни на стихи, ни на автора никогда не следует обижаться или задавать ему неудобные вопросы. Нужно воспринимать все так, как он пишет, и смотреть на мир его глазами. Хотя бы во время чтения его совершенно бессмертных, на его же собственный взгляд, произведений.

***
Нам дается на время жизни свет земной, свет истинный. Но его еще осилить надо. Ежели не можем, то сползаем в метафизическое пространство, в поэтические фантазии. И чем чаще не можем, тем больше поэзии. Но мы убеждаем себя и других, что не сползаем, а возвышаемся над мрачной реальностью.

***
Поэт и его поэзия — не обязательно непреложная и святая истина. А, скорее, проговаривание своих же предположений, допущений, догадок, ошибок и, возможно, ложных умозаключений и заблуждений. У обожаемого мною Виктора Шкловского, на книгах по теории литературы которого я всю жизнь учусь, есть и книга под названием «Энергия заблуждения». Эту фразу Виктор Борисович в свое время благополучно позаимствовал у обожаемого им Толстого и построил на ней целую теорию. А я, опять же, в свое время, воспитываясь на литературных теориях Шкловского, позаимствовал это понятие «энергия заблуждения» в качестве композиционного приема для сюжетного построения некоторых стихов.
Что это значит? Выстроить композицию стиха таким образом, чтобы все утверждаемые в строфах авторские догмы или хотя бы предположения в финальной строфе самому же разбить в пух и прах. Т.е. показать собственные заблуждения или просто сомнения.
Этот прием, на мой взгляд, интересный и даже полезный. Он позволяет не воспринимать мысли автора как истину в последней инстанции, а показать его человеческие размышления, те же сомнения и заблуждения, духовные поиски и философские искания.
В прямой речи как бы разворачивается и утверждается истина, которая, в конце концов, неожиданно перечеркивается другой истиной, объявляющей все вышесказанное заблуждением, но все же оставляя в осадке некоторые сомнения. Таким образом, перед читателем не решаются наболевшие вопросы, а предоставляется право самому читателю поразмышлять на эту тему — искать ответы и решать всё своим умом.

***
Какое счастье, что я родился в те времена, когда просвещению уделяли основное внимание! Особенно гуманитарному. Я учился в школе в 1960х-70х, где учили, а не «оказывали услуги по обучению». Я удачно застал те времена! К тому же, у меня были культурные образованные родители, и от них мною взято немало.
Моему поколению повезло, что мы воспитывались на великой литературе. Не устаю благодарить Бога за счастье, что я рос в детстве не на комиксах с роботами и трансформерами, с капитаном Марвелом и с битвами лазерным оружием супергероев в космосе, а на лирике Пушкина, Тютчева и Блока, на рассказах Чехова, Бунина и Куприна, на романах Толстого и Достоевского.

***
Иногда читаю неизвестных мне авторов сайта. Но что забавно, мы никогда не можем привыкнуть к плохим стихам.

***
Меня часто наставляли быть попроще с людьми и писать стихи попроще, без подтекстов и всяких двойных и тайных смыслов. Пару раз мне это удавалось, хотя я становился противен самому себе.

***
Для меня стихи — это философия нашей жизни, всего того, что имеется в ней хорошего и плохого. И даже просто философия быта. Этих тем и стараюсь придерживаться, когда пишу.

***
Мои стихи — это частные мнения человека, со своими частными мыслями и чувствами. И это мне нравится. Я никогда не замахивался на что-то актуальное, глобальное, на что-то мировой значимости — мне это чуждо. Всегда старался укрыться от толпы, от площадной крикливой эпатажности и широкой публичности, наслаждаясь в тишине и благоразумии своей скромной жизнью.

***
Засыпая, думаю о судьбе стихов, позабыв о судьбе собственной.

***
Для творчества с возрастом выработал для себя одно правило, которое, возможно, пригодится и другим. Когда трудишься над стихами, не нужно думать, что ты трудишься. И если в этом труде ты усердствуешь и превозмогаешь, не думай о том, что ты усердствуешь и превозмогаешь. Просто неуклонно следуй за своей мыслью и своим сердцем.

***
Когда завершаю писать стихи и ставлю точку, считаю, что сфера моей ответственности закончилась. Стихи начинают жить собственной жизнью и собирать комментарии. А я вроде как смотрю на всё это со стороны.

***
В сорок лет читаешь то, что писалось в двадцать, и понимаешь, что многое написано нехорошо и неправильно. Читаешь в шестьдесят то, что писалось в сорок, и понимаешь, что так хорошо и правильно уже не напишешь.

***
Думаю, мне нужно начинать больше писать не о природе и человеческих чувствах, а об архивах, музеях и галереях, поскольку я сам становлюсь похожим на музейный экспонат.

***
В стихах мы оставляем жить наше прошлое. Человек, не изменяя своей главной сути, со временем всё же существенно меняется. Человек не камень, а, скорее, вода — быть может, та же апрельская вода, как у меня в стишке «В апреле», которая не стоит на месте, она в движущемся потоке и постоянно изменяется.
Сейчас, вспоминая себя в дни юности и молодости, я всё же думаю не столько о себе того времени, сколько о том человеке, который сейчас стал мною. Я наблюдаю за ним и анализирую его поступки с совсем других позиций и логики другого человека, которым являюсь в нынешнее время.
Это энтропия времени. Время разрушает всё...
Но, разрушая прошлое, время создает на его месте новое.
Мы грустим, мы ностальгируем по ушедшему прошлому. Но и в новом времени находим себя и радуемся новой жизни и новым обретениям.


2016 – 2022