пепел

любо мне в столице, брошенной людьми;
здесь зарево мельчает, будто бы готовясь сниться
в самом ярком сне, где нет тюрьмы,
лишь одинокий вал событий, где хранится
— на устах недвижной бронзы гулкая мелодия
всяк тиражной жизни. то пора бесплодия!
и трагедия минуется репризой лет, где не задеть
занудным уговором повзрослеть.
так пусть горит, пусть к крымскому югу имена
летят с гуртом, гурьбой, пусть стеблем
с ужаса пожарища взойдут упрямо города,
пусть наперебой забвенью треплем
песней новый одиссей, и пусть осада илиона,
лишь на деле, — только рождена средь миллиона
одинаковых смертей в дороге возвращенья,
сменит лавры по цене прощенья.

2017


Рецензии