Остроконечность

Соткана пропасть в череде глухих ночей
С пронзенным одиночеством никто не хочет встретиться
Глаза устали видеть одноитожность на повестке дней
Глаза устали в отраженьи обесценениваться
Опустошенность среди металла и стекла
Сквозь шумоизоляцию равно не слышны ни стоны, ни мольбы, ни крики
В один лишь раз в эту реальность была извлечена
Тонкая рябь чьего-то голоса на изнеможденья пике
Скупое, затяжное и переломлённое дыхание
Из скованной, раздавленной груди
Никто и никогда не слышал этого желания
Выйти из-за наскоро закупоренной двери

Спёрто дыхание, затянутая ложь
Последняя глубина этого неба - плинтус
Как ярко блестит над сердцем вознесенный нож
Как ярко слепит заключённого под призмой
Под призмой вширь разросшейся вдруг яви
Когда из четырёх углов тянулось время
Где было вокруг тела места слишком мало
Где было соткано кем-то начало
Где разбивалась о берег вся мечта
И люди целовались, все так же мимо проходя
Но в каждой женщине - черты её лица
Но в мимо проходящих стук с самого дна
Где тихо плещется кровь не смелясь обогреть
Она устала, она тянется, когда её не видно
И резкий плеск как будто это плеть
Словами на сердце останется обидно

А слова сомкнутся камнем над челом
Буквы знакомые, и в них все тот же смысл
Остаться как запертым в воспоминании одном
Кому-то тому, чья душа прокисла?
И разгноилась плача от тоски
Изослоилась, распалась, обескровела
Ведь её, такую робкую и хрупкую размозжили тиски
Ведь её ... Её пустили по миру
Смеялись, обзывали, резали в куски
А в одиночестве меняли гнев на милость
Чтоб пред другими не было тоски
Чтобы никто не понял, что в душе творилось

А она кричала о былом
Её не слышали, ее обманывали, лгали
Она просила всего лишь об одном
Чтобы за дверь её обратно взяли
Чтобы она вернулась к былой муке
Где в расстоянии меж болью и мечтой
Она жива, излечена от скуки
Ведомая гневом и мольбой
Кричать бы где ей сколь было угодно
И собирать все кольца на пальцы и запястья
Страдать лишь так, как ей было удобно
И в ненависти находить осколки счастья

Когда смотрели на него - не понимали
Когда же слушали - смеялись про себя
Когда он рядом был - его не замечали
Когда ушёл он - ни вспомнил уж никто
И он страдал, раб своей тоски
Он загонял себя в отравленные воды
Он с кем-то был, смотрел на гладь реки
И в отражение скапывались от горя разводы
И плёнка эта застилалась дымом
По его клубам сетчатка терялась образ угадать
Мысль бесконечная всего одна манила
Вернуться туда, где у двери стоять

Вернуться туда, где все было знакомо.
Где сердцу никчёмному не нужны обещания
Где все по-прежнему, необратимо снова,
Кружится среди сфер на безмолвном расстоянии
Где неизвестна разница между днем и ночью
И тихая музыка кружит пыль над паутиной
А по бумаге бежит сломанный почерк
Её - бумагу - лишая быть невинной
И открывает меру одиночества и щели
Через которые плавают забытые все чувства
Где кто-то кому-то открывает двери
Кровь с молоком перемешивая густо
И крепким виски разбавляет творчество
Их обоих вырвав из мира где только лишь враги
Эти цветы вьются как пророчество
Глаза его задерживая на грани темноты

По небоскрёбам растеклись все слёзы
Камни покрыли все допустимые цвета
Вся кожа на руках перестала иметь цвет знакомый розы
Вся кожа на руках состариться успела уже к лету
И в нем все эти люди, их проблемы, сны
Тепло не греет, лишь обжигает ложью
Здесь кто-то видит тьму глядя на свет
Речи не смелые перебивая сильной дрожью
И в этих лицах распятая судьба
Весь белый цвет разжигает ненависть
Примет ли кто-то с другой стороны сна?
Примет ли кто-то это имя в ведомость?

Дикие чувства смешались с красотой
Изящность спешилась, развернулась и ушла
В груди - сильное сердце с дотлевающим огнём
Иль слабое? Покой утратившее даже среди сна
А бездна ширится ослепляя очи
В толпе из судеб она выбирает только одного
Кого-то того, не особенного точно
Кто существует рука об руку с горем и мечтой
Указывает пальцем, скалит во крови измазанную пасть
И мерно провожает обречённого сквозь мысли 
С трусливым бешенством чтобы  его голову закласть
И оторвать кусок, не дав лишиться жизни

К нему приблизиться может только смерть
И он в ней видит красивое, живое
Что-то за гранью, что просочится сквозь твердь
И вырвет отсталое... Любимое, не злое
Сомкнется на лице, дыша прямо на губы
Глаза закроет, погрузив во тьму
Обнимет его одной рукой, другою
И голосом тихим пронзая тишину,
В его сознание мысль донесет такую :
"покуда сложен выбор и нету пути
Сбрось с плеч обиду прежнюю , рябую
И след найдёшь у запертой двери"

Сквозь петли недостижимых равенств
По контуру оплавленных колец
На ободах давно ушедших празднеств
И татуировке, чьей на длани конец
Сменяя привычность выскобленных рун
И образы слов складывая в неуловимость нот
Никто не слышит капель из ослабевших рук
Меж отрицанием и верой раскалывая мост
А ведь на нем зиждилась надежда
И прикасался к коже омраченных лик
Взгляд у кого-то оставался тем же
Когда тот кто-то снова приблизился к двери