Он

 Его не каждый мог увидеть,
       Не каждый чуял зверь его…

*   *   *
В дешёвых стоптанных ботинках.
В штанах коротких, без пальто,
Как уж болотный перед линькой,
Из ниоткуда шёл в ничто…
Тщедушный Призрак незабвенный,
В руке, сжимая посох свой.
Взгляд, устремляя в глубь Вселенной…
И с непокрытой головой,
Молясь на каждого бродягу
И, низко кланяясь крестам…
По бездорожью и оврагам,
По людным и глухим местам
Шёл этот Призрак одинокий,
Сквозь пресловутый грязный быт,
Через интимные пороки…
Сам, не ухожен, не умыт.
Дабы не очень отличаться
От серой массы, в толкотне
Со всеми вместе преклоняться,
Кнут, ощущая на спине.
Такой же согбенно-кровавой,
В рубцах и язвах от седла…
И, с рукоплещущей оравой
Идти туда, где гуще мгла…
Полой рубахи прикрывая
Свечу, зажжённую свечой,
Невнятно что-то напевая.
Подняв свой посох на плечо,-
Лишь для того, чтоб шедший рядом
Вдруг не споткнулся об него.
В давно нестираном наряде,
На твердь земли ступал ногой
Воскресший призрак незабвенный…
Со всеми вместе, шагом в шаг,
Взгляд, устремляя в глубь Вселенной,
Но кто-то рядом крикнул: «Враг!»
Приняв тот посох полустёртый
За меч, нависший над толпой.
Свечу, достав на воздух спёртый,
Чтоб смог прозреть народ слепой,
Устало Призрак поднял руку,
По ней струился жидкий воск.
Воскликнув: "Боже...", тут же рухнул…
Толпа топтала его мозг.
Он шёл спасти, но был раздавлен.
Шёл сохранить, а был убит.
Приди же снова к православным…
Пусть, не ухожен, не умыт.
Мы отличим Твою походку
Средь серой массы, в толкотне.
Лишь Ты, не будь таким же кротким,
Кнут, ощущая на спине.
Не прячь свечу, как подаянье
Под мешковиною одежд.
И, примешь наше Покаянье.
Вернёшь, надежду всех надежд…

25 февраля 1990 года