Поменялось

Вокруг меня всё резко поменялось:
нет яркости и живности, зато
есть удручённо–серая усталость
и страх за то, что толком не пришло.

И может быть так было постоянно,
но только угол взора мой был мал,
я не смотрел на мелочи детально,
не задавался тем, что не встречал.

Но с возрастом меняются привычки.
Теперь я взор свой обращаю вдаль
и всматриваюсь в мутные таблички
контор гнилых, забывших слово «жаль».

Смотрю туда, где мрачные созданья
бранясь последней фразой на земле
в глазах таких же ищут пониманья,
и не найдя, печалятся вдвойне.

Смотрю туда, где шаткие лачуги
последний свой достаивают год,
где громко делят обиход супруги
напротив ям извилистых дорог,

где яркий мир – разводы от бензина
на лужах возле лавки во дворе,
что в скоре сгинет разом в половину,
а после весь, поддавшийся хандре.

И я б хотел опять смотреть как раньше,
но взор мой снова улетает вдаль,
и я боюсь стать на год ещё старше,
у взора возрастив диагональ.