Живешь один...

Устав от буффонады и гротеска
Живешь один у сумрачных озер,
На розвальнях окошек занавески
Едут под вечер в солнечный костер.

Все позади, бесстыдство и наивность,
Седых униформистов хворый вид,
Галактик позабытых сиротливость
В твоей душе, мой славный Инвалид.

Ты рыжим был на жизненной эстраде,
Стал белым клоуном наверно от скорбей,
Словно кусочек солнца в лимонаде
Искрится сто непризнанных смертей.

Под мышками вновь вечность стала тесной,
Поправилась от горестей душа,
Все позади, безветрие, прелестность,
Клыки страстей, беззубость малыша.

Какая нынче тихая погода,
Машет платочком белым окоем,
От белолицей шутоватости Свобода,
Сидим под вечер в комнате вдвоем.

Открыты настежь сны и саркофаги,
Бери что хочешь, грустный мой паяц,
На кончике твоей бумажной шпаги
Повисла вместо крови Мира грязь...

Бери что хочешь, возбуждение иль слабость,
Синиц безногих нервную возню,
К гноящейся душе немая жалость,
Я все равно тебя безрукого люблю...

Ты не прижмешь меня и нежно не погладишь,
Хоть языком притронешься к щеке,
Отлично с тещей умершей поладишь,
Шепнешь на ушко что-то о семье...

Обмолотили ангелы упрямых,
Гуляй теперь как ломоть по столу,
Мой тихий клоун из житейской ямы,
Мы будем есть тел наших пастилу.

Вкушу тебя и ты меня надкусишь,
Копченую культяпку сунешь в слизь,
Переломивши небосклон, не струсишь,
Ползя по саркофагу только Ввысь.

Все позади, скелеты и куплеты,
Костяк побед и мумия надежд,
Ты инвалид до косточек раздетый,
В благодарении пробита нынче Брешь.

Отверстие, промоина, лазейка,
Пролом в стене из тушек Бытия,
Ты мой урод, я в клетке канарейка,
Но мы опять как крепкая семья.

Устав от буффонады и гротеска,
Навстречу дуя в дырочки сердец,
Уже теперь не для дурного Блеска
Ломает крылья самке злой самец.

Давит концом Вселенной на начало
Рубец жестокий, инвалидство душ,
Любовь твоя, нетлеющая жалость,
Которой я над Пропастью горжусь...

Все позади, шальное и простое,
Дымок в ноздрях роскошной тишины,
Ты мое счастье глупое, хромое
На кончике Воспетой слепоты...

Давай же пить допущенную святость
Из заплетенной в косу синевы,
Приняв убогость, слабость и горбатость
Мы уж не Жертвы чистенькой Мечты...