Из Питера в Пушгоры и обратно

Ребята здесь на Псковщине простые,
Недаром, что мальцами  остаются до седин.
Врагом назвался – вмиг дубинами забьют,
Не спросят даже, как тебя зовут.
А если друг, то На! Держи стакан!
И с нами до утра попробуй выжить!
И если с честью, все ты испытания пройдешь,
И сохранишь полдюжины зубов,
То станешь ты почетным Скобарем!
А по нечетным – будешь похмеляться.
И это звание, чуть ржавое на слух,
Но с грозными, загнутыми концами,
Дается в жизни только раз
И расстаются с ним, лишь голову сложив
На поле брани  или плахе
Оно по статусу серьезней будет
Даже чем спецназ.
И краповый берет к нему не надо.
Ну разве только шлем с ветвистыми рогами подойдет,
Когда-то сбитый топором с далеких предков Рыжего Чубайса
Что б было чем с соседом после бани по бодаться
Сказал по-тихому: «Скобарь» -
И недруг вмиг пошел штаны менять.
А если громко, то на всех, глядишь, еще кустов не хватит.
Не веришь?! Так сходи проверь, на местной дискотеке!
А забуреешь вдруг, зеленый пеной доллар из карманов поползет,
Отстроишь терема под небеса,
Тебе здесь быстренько устроят ночью «гриль»,
А следом ко всему еще и «темную» в придачу.
А могу запросто и, очередность поменять местами.
Традиции старинные такие
С глубокими, глубокими корнями.
Мне так историк местный рассказал
С фингалом свежим под обоими глазами.
«Ты что, братуха?! В детстве Маркса не читал?!
Он здесь во всех сенях на гвоздиках весит
И мы тут все его отпетые фанаты.
Ведь по прищуру и всклоченной бороде
Он точно родом с наших!»
Но если Вас вдруг по нужде в дороге прихватило,
То здесь, на Псковщине, кругом такая «благодать»:
Поля все лесом заросли и прятаться не надо.
Врагам здесь трудно путь по-прежнему найти.
Куда ни глянь – везде солдат зеленый борщевик –
Гибрид зарина  и дубового кола.
Несет он службу от границ до медного Петра.
Гигантским  ядовитым частоколом
Нам конница Батыя не страшна:
Их кони передохнут сразу.
А если танки поползут,
То здесь для них «коктейли» с детства пьют.
В избенке каждой – целый арсенал,
С ватагой удалых мальцов в засаде,
Разгоряченных донельзя столь долгим ожиданьем.
Да и Сусаниных никто не отменял,
Их в сельских школах здесь готовят с октябрят.
Бывает, внуки бабок так в леса уводят,
Деды потом волками месяц воют.
Здесь в сундуках окованных
Оружие еще с войны хранят,
Торжественно вручая по наследству.
И партизанский труд по-прежнему в почете.
Не раз бывало, всей семьей
Уходят подработать на «железку».
И наловчились черти так,
Что паровозы на металл
Дербанят прямо на ходу,
Лишь оставляя свист и пар
Да бляху машинисту.
И речь на Псковщине чудная до потехи:
Вражина точно не поймет, и шифровать не надо.
Здесь теща зятя так изысканно пошлет,
Что в словарях до дыр страницы разъедает
«Кто нонче к Пушкину?
Ребята, пропушшай!»
Раздалось с легкой хрипотцой из темноты,
Лишь чуточку подсоленное матом.
И показались, вдруг из-за кустов
Такие лица перекошено родные….
 Ну, в общем, в Питере спокойно можно жить:
На Псковщине враг намертво завязнет
Но это, правда, если он не двинет из Москвы.
Тогда  ……..ц (конец) мы точно все пропали.
А он, похоже, ко всему уже давно в Кремле сидит.
Пока мы обороной извне занимались.
К такому выводу невольно ты придешь
Когда проедешь по губерниям российским.
Враг притаился за зубчатою стеной
И сверху зрит на всех цинично алчным взглядом.
Видать все ждет, когда российская земля совсем отчистится от люда,
Что б до песчинки всю ее продать
С земными потрохами вместе,
С лесами, реками, бескрайними полями,
И даже с братскою могилой на пригорке,
С побеленным на праздник обелиском.
Под красною звездой
Смотри, вражина, жив еще Скобарь!
А вдруг возьмет,… да обернется!
За океан ведь не успеешь сдриснуть!
Такой вот выдался шутливый стих
С серьезным не по детски эпилогом.
Пушгоры – наш последний бастион.
Мы ни за что его не отдадим,
Иначе, пропадет Россия!
Ну, а пока, возложим скромненький букет
Из полевых, михайловских цветов
К могиле Величайшего Поэта
И поклонимся ниже поясницы.

Лазаренков А.Н.
Времена рыжего Чубайса , пьяного Ельцина ,тихого Путина
Часть запятых мы растеряли на ухабистых дорогах