Патология

Недавно на теле-экране
Один сюжет показан был,
Он в память врезался, как рана,
Дождём холодным окатил.

…Тот дом за городом стоял,
Его народ сиротским звал.

….В коляске инвалидной на дорожке,
Сидел мальчонка, был росточком мал,
Бессильно свешенные ножки,
Платок пуховый укрывал.
Другой, в резиновом сапожке,
Ударил в сердце, как обрез,
Одна была здоровой ножка,
А на второй желтел протез.
Мальчонки весело смеялись,
Плыли на алых парусах,
И волны грустно отражались
В наивных голубых глазах.

….И всё вокруг тревожным стало,
Цветенье краски потеряло,
Вот только что комфортно было,
И вдруг душа моя застыла…
Озноб по телу пробежал,
Как будто совесть потерял.
Печаль сиротства исходила
От этих детских голосов,
И собственные беды были
Ничтожной перебранкой слов.

…Сюжет совсем коротким был,
Он незаметно проскочил.

…А на экране шоу суетились,
На всех каналах весело звездились,
Фальшивыми талантами сверкали
И рты под фонограммы открывали.
И каждый зритель мог узнать,
Как поживает эта знать.
….Во сколько этажей на море дачка,
Здорова ли элитная собачка,
Удобны ли грудные силиконы,
И есть ли спрос на ретро-панталоны.
….В домах романовские вазы
И золотые унитазы.
Потоки денег без стесненья
Швыряют лихо в дни рожденья.
И так стремится эта знать
Друг друга перещеголять.
Все шоу движутся по плану,
Морально-нищему экрану,
И знаменитый женский зад
Мелькнул, как праздничный наряд.

….А от казённого порога
Петляла узкая дорога,
Мальчонка тяжело хромал,
Коляску старую толкал.
Который год по переулку
Возил он друга на прогулку.
Они о птице счастья пели
И голосочки их звенели.
Колёса медленно вращались,
На всех изгибах спотыкались.
Бессильно ноженьки висели,
Шаги протезные скрипели,
И общая была у них
Одна дорога на двоих.

У каждого мечта таилась,
Чтоб чудо чудное случилось –
Коляску новую купили,
Протез по росту заменили…
Но у сиротского приюта
Спина от бедности согнута.
И горе с детскими глазами
Бродило робкими шагами
У той черты, где знать гуляла
Но в дверь войти не позволяла.

Сюжет совсем коротким был,
Он незаметно проскочил.
И сострадания не встретил.
Его никто и не заметил.
И как набат, как тяжкий грех
Звучит в ушах тот детский смех.