По мыслям, по взбрыкам, по чувствам и настроению

Исколошматив себя изнутри кулачками
по мыслям, по взбрыкам, по чувствам и настроению,
и выбив оттуда как пыль из ковра обнаглевшую дурь,
я заменила её красотою - лугами, морями, горами,
грёз очищающих и вдохновляющих дивным и пёстрым роением,
и оказалась вдали от зловещих хоть и потасканных бурь.
Едва я воспряла навстречу махиной голодной,
размером с десяток не меньше галдящих высоток,
с глазами в которых угроза наверное с детства,
мордастый зубастый с бронёй в ту эпоху столь модной
чудовище, монстр, динозавр то ль зловонный, то ль потный,
лишённый сочувствия, мечущий ярость конкретно.
- Вот это попала, - подумала я не случайно, -
как будто опять окунулась с размаху в реальность,
тебе тут агрессии море, жестокость без меры,
бездушия и нежелания слышать бескрайность.
Его не разжалобишь, копия злобно-ментальных,
которыми двигает только "хочу" душ их мерзких,
сейчас разорвёт, не дав времени мне помолиться,
бесправная жертва в его я звериных понятиях".

Усилием воли себе приказала я: "Стоп!
Мне мысленно нужно хотя б перед ним извиниться.
От страха совсем исказилось моё восприятие,
и я погрузилась в бездарную разума топь.
Живёт он инстинктами, голод измучил его,
когда бы не голод меня не хотел бы убить,
ему всё равно где родИлась я, гражданство чьё,
я просто добыча, не ватник, не тля, не изгой.
Реальные чудища - люди, они страшный бич,
сдают на отлично всегда по убийствам зачёт".


Но хватит о зверствах. Какая вокруг красота,
согласны со мной гимн природе поющие птицы,
и пчёлы, шмели как на праздник к цветочкам летят.
А род человечий как будто в развитии отстал
от милых созданий, не может никак примириться
с планетой, друг с другом. И мир наш крушат и крушат.
Замылился глаз, заросла сорняками душа,
поли не поли в чьих-то душах опять прорастают,
но всё-таки нужно полоть, чтоб совсем не исчезнуть.
Никто не подарит планеты чудесный дублет,
на силы здоровые делать нам следует ставку,
ведь всем угрожает совсем не старинный чекан.