МАМЕ

С майских яблонь розовую пену
будет ветер трепетно сдувать,
я приду и, преклонив колено,
стану твои руки целовать.

На руках, как на земле родимой,
отдохнет от смут моя душа,
и тяжёлых гроз раскаты
                мимо
громыхнут,
                дождями чуть шурша.

В доме солнце осветило половицы,
ходики стенные и комод,
и на маме платьице из ситца
самых лучших, самых нежных
                мод.

Сядем мы к столу,
                я выпью чарку
сладкого домашнего вина,
первая звезда, хотя не ярко,
но в углу привычном мне видна.

А потом пойдут, пойдут рассказы:
о соседях, выводке утят,
что теснятся под тенистым вязом,
может быть,
                когда-нибудь – взлетят!

И во всём есть мамина
                забота,
и во всём есть мамино
                тепло,
и, наверное, ещё есть что-то,
что на грусть внезапно
                навело.

С майских яблонь розовую пену
будет ветер трепетно сдувать,
я всю жизнь
               стоял бы на коленях,
только б маме
               никогда не умирать.