Я графоман...

В моей поэзии бессовестный обман…
Но я готов поведать по секрету:
Я не поэт, я просто графоман,
Мне далеко до звания Поэта.

Поэт был Пушкин, Лермонтов Поэт,
Есенин, Блок себя дарили миру,
Некрасов, Тютчев, Афанасий Фет —
Великой нации великие кумиры.

И Ерофеев Веня, Венедикт,
Хотя не в рифму, даже не верлибром,
Высоцкий с сердцем рвался на конфликт,
Паля в Поэзию из главного калибра.

Я не поэт, простите, люди, мне,
Они, Поэты, умирают рано…
Они сгорают в чувствах, как в огне,
В сердцах глаголом выжигая раны.

Лишь по ночам, когда душа чиста,
Теперь уж, к сожаленью, редкой гостьей,
Приходит в дом забытая мечта,
Спокойная, как сторож на погосте.

И шепчет про проталины весной,
Про Южный Крест, про зимние рассветы,
Про облака над вечной тишиной,
Про краски осени и мятный запах лета.

Садится рядом, смотрит мне в глаза,
И взгляд ее наполнен укоризной…
— Мечта, Мечта, мне нечего сказать,
Ты так и будешь грызть меня до тризны?

Я не священник и не психиатр,
Мне самому не нужно лишней боли,
Я уяснил давно, что жизнь — театр ,
Где лишь по блату предлагают роли.

Тебя я предал в гонке за тельцом,
И Южный Крест остался где-то в прошлом…
Прости, Мечта, но стал я подлецом,
Циничным, наглым, дерзким, хитрым, пошлым.

Она молчит, — печаль ее нема, —
Ко мне прижавшись и чуть-чуть краснея,
И в сердце тает долгая зима…
И плачу я: «Ну что ж я сделал с нею?!»

И в этот миг полночной тишины,
Когда душа расстелется над миром,
А чувств смятенья превратятся в сны,
Я достаю свою больную лиру…

И льется стих на белые листы,
Вальяжен слог, и рифма чуть небрежна,
Эпитеты воздушны и чисты,
Размер мудрен, фантазия безбрежна…

Летит мечта по Млечному Пути,
И ей легко, и мне бы не проснуться…
— Лети, Мечта… лети, лети, лети!!!
Но обещай ко мне еще вернуться!

Просматривая утром свой сонет,
Я с высоты небесного эфира
Пойму, что это алкогольный бред —
Мне не о чем вещать сегодня миру.

Все главное написано давно…
Моя судьба — быть просто у подножья
И скромно пить Поэзии вино
С душевной болью и сердечной дрожью.

Я графоман, я вовсе не поэт,
Я не знаток анапестов и ямбов,
Мои стихи — срифмованный сюжет,
Не нужно здесь излишних дифирамбов.

Убог и скуден рифм моих набор…
Мне рифмовать — как получать занозы…
Рифмую я: «топор — укор — простор»,
«любовь и кровь», «мимозы — розы — слезы».

Я не оставлю свой великий след
В анналах мировой литературы,
Никто не скажет: «Это был Поэт!»,
Прочтя мою бездарную халтуру.

Я графоман, а значит, никогда
Я не увижу вечность из багета…
Когда падет в ночи моя звезда,
Никто мне не напишет «Смерть Поэта»…

Я графоман, я вовсе не поэт,
Ничуть мне это слово не обидно…
Я просто вижу там хрустальный свет,
Где большинству людей ни зги не видно…

Но час придет, и я в седой дали,
Паря над миром облаком Нирваны,
Увижу столп «От жителей Земли
С любовью и почтеньем — Графоману!»