Колесование

Утомлённое собственным жаром, к закату клонилось Солнце,
Остывали крыши, бетон крошился, асфальт проступил чёрным потом смолы,
Мы уже не могли бы вернуться — и день покатился, посыпался тускло, уныло, скучно,
Наши головы — раскалённые глиняные кувшины, побитые и пустые, тупые от древности.

На поверхности неба пурпурного вспыхнули фейерверки снова,
Распустились колосьями резаных ран, взмыли в прохладный воздух,
Изумрудами и карбункулами битого бутылочного стекла
Врезались в мои руки, ушли под кожу и приобщились крови.
Я не хочу вставать. Было многое. И любой такой вечер
Мог бы расправиться со мной навсегда, если бы только хотел,
Мог как угодно меня распять, навсегда рассеять, колесовать,
Оставив мне только жизнь и неправильно сросшиеся конечности.

The puppet is being held on its own white & red living bloody tendons,
Controlled with its pain from existence and love for pain

Сутки спустя, увязая в чёрной немой тоске,
Которая разрастается плесенью, после
Осыпается пресными каплями сырости с потолка
Точно так же, как распускает ядовитое семя прямо под коркой сердца,
Которая настигает того, кто в вечном бродяжестве, когда
Уставший под небом на голой земле он ночлег обретает,
Точно так же, как поражает окопавшегося под двумя одеялами,
Ощутил, как некто, разлитый повсюду в недобром пространстве,
С неотвязным усилием ввинчивает в твой бедный мозг ледяную тяжесть
каждой судьбы,
каждой боли
и каждого страха,
разрыва,
непоправимости,
безвозвратности,
каковые только возможны были
во все времена.


1 мая, 2022 год