Владимир Патаралов

ВЛАДИМИР ПАТАРАЛОВ
(1925–2008)

Учились в Некрасовской школе.
Над школой кружили стрижи.
За школой колхозное поле
звенело колосьями ржи.
Цвели в палисадниках маки.
Кудахтали куры в тени.
А в омутах прятались раки
от резвых атак ребятни.
Пускала дымы сыроварня.
Корьё насыпал кожзавод...
В сознанье вихрастого парня
судьба прибавляла забот.
Забыты мальчишечьи драки,
и лихо пришло к матерям:
пилотки на нас цвета хаки,
поём «По волнам, по морям».
Уходит на фронт пароходик
по имени «Минин Кузьма»,
в бои наша юность уходит,
и матери сходят с ума.

Кисет

Я рожден в октябре
В «пошехонских хоромах».
Мир звучал во дворе
Медью лип и черемух.
В предрассветную сонь –
До зари с петухами –
Вдруг живая гармонь
Задышала мехами.
Ветер листья срывал
С догорающих ветел.
Дед меня целовал,
Разволнован и светел.
В жизни нашенской дед
Скромно принял участие:
Подарил свой кисет
Сатаненку на счастье!
Погрозил крикуну.
Закурив, улыбнулся…
Ушагал на войну,
А назад не вернулся.
В чужеземном краю
Сгинул дед-непоседа.
Отродясь не курю!
А кисет – память деда.
Талисман мой пузат:
Он набит самосадом.
Дорогой самосад:
Детством пахнет
И садом.

Колокола

Когда сержанты выводили
Парней из банного тепла,
Парными, розовыми были
Разгоряченные тела.

А стужа жгла лицо и руки,
Крепчала, за душу брала.
На парнях были полушубки
Похожи на колокола.

Затем оружие вручали
Команде стриженых голов.
Большие валенки торчали
Из-под больших колоколов.

И в бой впервые на рассвете
Рать необстрелянная шла,
Напористо морозный ветер
Бил в звонкие колокола.

А бомбы яростно визжали
Из-под крестового крыла.
И, падая в сугроб, лежали
Умолкшие колокола.

Осень

Ярко-красная осина
Лист осыпала к ногам.
И летит косяк гусиный
По неведомым тропам.
«К югу, к югу — путь вам добрый», —
Шепчут солнца им лучи.
Так же ярки, так же бодры,
Хоть не так и горячи.
Леса в золоте макушки,
Да в тумане ближний луг.
Слышен где-то у опушки
Дятла глуховатый стук.
Нету той поры прелестней,
Мне она мила вдвойне.
Осень схожа с грустной песней
В нашей русской стороне.

22 июня 1941 года

В апреле серёжки на вербе
под окнами мирных квартир.
В июне стервятники в небе
и бомбами взорванный мир.
 
Уходят за витязем витязь,
прижав автоматы к сердцам,
и машет ивановский ситец
вослед уходящим бойцам.
 
В слезах причитающих женщин
рассвет над родной стороной
на памяти сердца отмечен
как первая встреча с войной.