Подборка для Турнира поэтов, 1 тур

Хороший.

«…но Тебе, Господи, я напишу хороший», —
Так Вавилен искал благодати в рекламном клипе,
Так я шепчу теперь, будто в предсмертном хрипе:
Лоб я разбил, осталось хлопать в ладоши.

Светом души моей можно согреть полмира
Было бы. Но до поры она светит в тоннеле эго,
И отражает — альбедо почище снега —
Лик Твой. Но мне всё так же темно и сыро.

Я не нуждаюсь, Господи, как иные,
Сыто, тепло, и нет за спиной браслетов,
Есть даже время прикидываться поэтом,
Так отчего шалят синапсы разрывные?

Вот он я. Мелочен, чтобы сказать «hineni»,
И напоказ другим, а не в тёмной келье,
Разве Тебе так пишут, с корыстной целью
Вырваться из проекций и отражений?

Правой — к Тебе, а левой — небрежно брошен
Самый простой приём, для дешевой драмы,
Чтобы сложился стих мой, дешевый самый…
Но тебе, Господи, я напишу хороший.


8 лет и снова.

Начиналось как обычно: каждый первый виноват,
Из благих пустых намерений проклевывался ад,
Но пока что не усыпан хвойным лапником весь двор,
Нет начала трибуналу и не слышен приговор.
День проходит, снег оттаял — начинается весна,
И теперь уже не важно, человек или страна,
Забывается мгновенно опостылевший уют:
не до тепленькой кроватки, если где-то наших бьют.
мальчик с палкой сучковатой отдыхает на броне
из окопа красный крестик все как будто бы во сне
громко хлопнула петарда мальчик выбыл из игры
сполз под ноги одичалой повзрослевшей детворы
станет фронтом тыл квартирный дети там и дети тут
и пока одни воюют остальные тихо ждут
папа больше не вернётся поскорей ложись в кровать
после этой мясорубки мы устанем воевать
после этой мясорубки мы устанем воевать
после этой мясорубки мы устанем воевать
лучше и не начинать чтоб не пришлось переставать.

Ода Пустоте.

Жалко, что нельзя описать Пустоту.
Ей можно молиться, боготворить — и счастье,
Что это всегда бесполезно, а значит — не будет честней.
Если ты всегда искал Ту,
Которая будет всегда, до конца, ты искал её власти —
Так вот, ты нашёл. И теперь извини, но ты с ней.

Любая, казалось бы, вещная сущность есть
Ноль. Даже больше нуля, очень сильно нулее.
Ты хочешь увидеть, как раньше, что есть — но ты видишь Её.
И Она — то, что есть. Не потрогать, не съесть,
Не схватить — ничего нет добрей, как и злее.
"Чужое", "другое" и прочее — всё точно так же Она, как родное "своё".

Размеры и каверзность букв не важны, их
Теперь не напишешь с различием, чувством, игрой:
Повсюду Она. И ты хочешь хотя бы как раньше, пусть всё искорёженно, но не одно.
И пишешь, покуда ты веришь. Покуда эмоции вывих
Ведёт, существует, и будто небесный герой
Тебя ещё слышит. И будто бы он существует. И будто бы он не пустое немое кино.

Пустое, пустое, пустое. Тебя ещё злит, но
Уже понимаешь, что так изначально, всегда,
Что всё, что казалось — казалось. Что форма Её — это всё. И что формы и нет.
Вот что-то мелькнуло, вот что-то как будто бы видно,
А это Она. Очень скоро тебе не составит труда
Любить, сочинять, танцевать — об одном. И надежда — что есть у Неё хоть движение. Хоть силуэт.

Былёкое.

На твои десять слов у меня есть две тысячи рифм,
они плавно скользят, разбиваются изнутри,
не доходят до главного и не изречены —
мне не хочется слов на фронте твоей войны,
мне — сидеть и молчать, ты вскрываешь меня насквозь,
без тебя всё равно, всё едино и всё — ничто,
ты мой призрачный, мой неизменно желанный лось,
я — всегда твой маршак, ты — навеки моя барто.

Дверь.

За волшебной дверью — люди,
Ходят, молятся, едят,
Так и было, так и будет
Много сотен лет подряд.

Гаснут люди, гаснут звезды
В человечьих головах:
Было рано, стало поздно
Делать паузы в словах.

И теперь другие ходят
До Пятёрочки — и в храм,
Точат гайки на заводе,
Разливают по сто грамм.

Ты лежишь. А сверху реки
Нападают на мосты,
Сверху ходят человеки.
Сверху — дверь. А снизу — ты.

А читаю я эту подборку здесь, там же можете и проголосовать: http://stihi.ru/tv/turnir2022/2