Пределы могущества. Поэма

1. Бату

Облако пыли на многие мили,
Несутся ордынцы по Южной Сибири,
По улицам мчат золотой Бухары,
У Каспия ханские ставят шатры.

Их кони пасутся в предгорьях Кавказа,
Баскаки усердны на рынках Шираза,
По волжским степям их обозы идут,
Они свои песни в Тавриде поют.

Но все эти земли ещё не пределы
Угодий земных и намерений смелых,
Хан грезит о новых больших городах,
Загадочных девах, богатых дарах,

О сотнях и тысячах новых пленённых
Батыров, купцов, мастеров и учёных.
Стоянье на месте всё больше гнетёт  - 
Бату начинает в Европу поход.

Он через Карпаты ступил в край богатый,
Поляки, саксонцы, мадьяры, хорваты
Пытались в смятеньи с Ордой совладать  -
Снесла их с дороги несметная рать.

Хан четверть Европы прошёл за полгода,
Рабов караван, вереницей подводы,
По южным степям воротился назад,
Стал строить близ Каспия стольный свой град.


2. Мункэ и Хулагу

Монгольское ханство, с мечтой о порфире,
Царило в притихшем, растерянном мире,
Лился через край дерзкой силы поток  -
Мункэ двинул войско на Ближний Восток.

Коней горбоносых гнедая лавина,
Несущая всадников неутомимо,
Сминала колосья бескрайних хлебов,
Врывалась в ворота больших городов.

Багдада ковры, самоцветы, атласы,
Дамасскую сталь, перламутра запасы,
Красавиц капризных  -  вперёд на года  -
Катясь, поглощала степная Орда.

Командовал войском
в том долгом походе
Рябой Хулагу, властелин по природе,
Родной брат великого хана Мункэ,
Наметивший трон от Мункэ вдалеке.

Собрал под собой он обширные земли
И, давним своим устремлениям  верный,
Ковать стал державу свою Ильханат,
Столица  -  в Тебризе, средь горных громад.

Орда была сродни излившейся лаве  -
Начав хлопотать о заветной державе,
Не стал Хулагу всех стреножить коней,
Часть войска продолжила путь вдоль морей.
 
Черёд наступил  -  подошли к Палестине,
Застала их ночь в Изреельской долине.
Источник Эйн-Харод. А дальше, за ним  -
Под звёдами дремлет
Иерусалим.
               
До града Святого сто вёрст оставалось,
Для конницы  -  сущая, кажется, малость,
И сущая малость  -  рассвет подождать.
Во тьму погрузилась гудящая рать...


3. Битва на Святой Земле

Рассвет растворил долгой ночи посулы,
Орду разбудил нарастающим гулом:
В сверкающей дымке, от горной гряды
К шатрам мчались воинов конных ряды.

Из Мисра явилось нежданное войско,
Мамлюки султана Кутуза геройски
Походом прошли по пустыне Синай,
Ведомы девизом: "Врага упреждай! ".    

Тот рейд от Каира до дружеской Акки
Для них был дорогой к внезапной атаке,
У франков лишь день отдохнули в гостях
И к стану монголов помчали свой флаг.

Китбука-нойон, возглавлявший монголов, 
Прошедший побед многолетнюю школу,
Сумел сонный лагерь поднять на коней
И встретить атаку атакой своей.

Сошлись две стихии в просторной долине:
Бурлящая, бурая, запах овчины,
И ярая, яркая, в светлых тонах
Да с флером восточных духов на шарфах.

Два мощных потока ворвались друг в друга,
Смешались, кипели, вращались по кругу,
То сливочный, светлый над бурым брал верх,
То к бурому явно смещался успех.

Рёв битвы на версты висел над округой,
Лязг сабель, хруст копей, застрявших в кольчугах,
Свист стрел и арканов, удары булав,
Команды и стоны, хор конских октав.

Посменно друг друга к горам прижимали,
Посменно друг друга напор отбивали,
Весь день продолжался отчаянный бой,
Кутуз все же справился с грозной Ордой.

Китбука пал в поле под ловкою саблей,
Ордынцев поток распылился на капли,
На бурые точки на синих холмах,
Что быстро растаяли в диких лесах.

Остатки ордынской истрёпанной рати
Дошли до Дамаска. Мамлюки чуть сзади.
Покинул Дамаск устрашённый нойон,
Наместник монгольский, и с ним  -  гарнизон.

Все то, что от армии дерзкой осталось
Спешило в Тебриз, побеждая усталость.
Шок бегства, зной полдня и холод ночной
Сопровождали сей спутанный строй.


4. Постижение пределов

Сияла луна на серебряном блюде,
Мерцали наложниц янтарные груди,
Вкушал Хулагу свой вечерний шербет,
Когда шум обоза стал слышен окрест.

Сопящие кони, с тоскою о детстве,
Кибитки, разбитые гонкою бегства.
Батыры в седле в дымке сумрачных снов...
Хан вышел смотреть на своих беглецов.

Те, глаз не подняв на главу Ильханата,
Парадом позора свернули на плато,
Сбиваясь, свои сосчитали ряды
И стали на отдых для сна и еды.

Не спал Хулагу, в брызгах лунного воска
Стоял на дороге, истоптанной войском,
Не в силах поверить, что может бежать,
Что может быть слабою грозная рать.

Вновь день наступил, он стал днем размышлений.
Горячих молитв и тяжелых решений.
В прохладном дворце жарко спорил Совет 
Готовить поход на мамлюков иль нет.
 
Пергаменты карт на шелках расстилали, 
Нойонов, послов и купцов вопрошали,
Мощь вражеской рати смогли оценить,
Свои дерзновенья решили смирить.
 
От башен Пекина до портов хорватских
Орда побеждала в боях залихватски,
И было известно всегда наперед
Каков будет битвы грядущей исход.

Но в дни, когда Степь ворвалась в край Завета,
Немедленно сила нашлась для ответа,
И прежняя почва ушла из-под ног,
Бессменный триумф имел годности срок.

Земному могуществу круг надлежащий
Очерчен рукой неземной, Вседержащей.
Всему есть предел. Где, когда и какой
Решается только Небесным Судьёй.