А. С. Пушкину

Твои признанья послужили
Не мне лишь только одному,
Они надеждой стали многим,
Тем, кто затворником в плену
Был заключён под стражей музы,
В котором негой ты томился,
Где бился с юностью своей,
Держа её во все объятья,
Хранил сокровище тех дней
Противоядьем от несчастья
И не спускал с неё ты взор,
Боясь утратить на мгновенье.
Но её ветренный задор
Изчез, как дым, как сноведенье.
Ты знал, что будет ей конец,
Как не держи узды младые.
Свой вечный творческий венец
Она сорвёт с главы твоей
И возвратит в года былые,
Где ты уж боле не жилец,
И примет лавры золотые
Самоуверенный юнец.
Ты дал надежду тем, что молвил
Про свой писательский закат,
О том, что жар душевных ливней
Уже не тот, что год назад,
Не говоря о том, что два
И пять и восемь лет,
Горел, пылал, шумел, гремел
И льстил себе: "Уж тридцать лет!"
Ты знал, что ты в рассвете сил,
Ты знал, что ты неповторим.
Тот океан, что ты излил
Не повторить поныне нам,
Как не под силу было всем
Твоим усатым юнкерам.
Признай, что ты лукавил, брат,
Ты тешил собственную гордость.
Ты знал, что недры дум твоих
Лишь только начали пылать.
Ты в них горел, ты исторгался в них,
Тебе ли этого не знать...
Но, боже мой, зачем пророчил ты вперёд
В своём безвременном романе,
Как белым паром из груди
Вся сила, мощь твоя найдёт
Свой выход в кровоточной ране.
Кончина Ленского, увы, была твоей Голгофой,
Ты, описав её, дарил последующие строфы,
В которых людям дал завет:
"Представьте же, вы, люди?!
Как испарится злобный гнев,
Когда уже не будет
Того глупца, что как и вы,
Затеял спор никчёмный,
Он как и вы, как все глупцы
Нелепой смертью обречённый.
Представь, глупец, твои заслуженные лавры
Падут на камень ледяной,
Те, что при жизни были хрупкой
Недостижимою мечтой.
С увядших глаз девицы юной
Падёт горячая слеза,
Утешит мирой чудотворной,
На век сплетённые сердца.
Ты гордостью своей
Себя же сам казнил.
Ты предпочёл игру на смерть,
Назвав себя "невольник чести",
Тем самым силой наделил
Того, судьбою быть кому дано
Служителем сердечной песни.

2011 год.