Портниха

Живи на окраине русского города.
На окраине Томска или Керчи’.
Ты – портниха, ладошка иголкой исколота,
Живи на окраине, слушай всех и молчи.

Мужа не надо, хватит сына Петеньки.
Прячь от него иголки, чтобы он пальчик не уколол.
Живи на окраине тихо и бедненько.
Петенька – это длинно.
Дай сыну имя другое – Фрол.

Всех слушай, молчи, пришивай рукавчики.
Иногда в окно смотри. Окраина? Да.
Храни в зелёном фанерном ящичке
Тайну.
Какую? Да так, ерунда.

Сын полюбит, как ты, картошку с селёдкою,
Будет тоже, молча, смотреть в окно.
А сосед про тебя: «Баба тихая, кроткая,
Никому не даёт и не пьёт вино».

На стене часы, влево-вправо – маятник,
Картинка старая: три пионера трубят.
Сосед зайдёт под градусом: «Ты чё такая-то?
У меня супружница есть, а охота тебя…»

Возьмёт ладошку твою, она исколота,
И след от напёрстка. А где? Да вот.
Уйдёт, рассказывать будет: «Соседка – золото,
Плохо одно – никому не даёт».

Ночью ставнями окна задраены,
На цепи собака, в дому остывает печь.
Спит портниха на томской тихой окраине.
Может, это не Томск, может, - город Керчь?

Утром она – за хозяйку и за хозяина.
Утром – делает дело, слушает всех и молчит.
Частный сектор, дворы, городьба, окраина.
Окраина города Томска или Керчи.

Стучит в семь тридцать утра сковородкою.
Есть заказ на платье длиною в пол.
Если и скажет что, то - слово короткое:
«Печь», к примеру, или слово «Фрол».

Простая портниха, простое личико,
Стеклянные камешки – две серьги.
Фрол, как вырастет, станет зенитчиком:
Форма, шапка с кокардою, сапоги.

Далеко, в самом центре, горит храма маковка,
В центре – красиво – почти Москва.
Знает портниха: жизнь везде одинакова.
Иголочку взять да пришить рукава.