ОБС. Вып. 4. Дмитровские поэты 1930-36 гг

Остаться бы строкой…
Дмитровские поэты на страницах местной периодической печати

Редактор и составитель Евгений Курочкин

Выпуск 4. Дмитровские поэты первой половины 1930-х.

1930-е в Дмитровском районе были отмечены грандиозной стройкой канала Москва-Волга. Для строительства канала был организован Дмитровский исправительно-трудовой лагерь (Дмитлаг) – крупнейшее лагерное объединение ОГПУ-НКВД. При Дмитлаге действовали десятки газет, в которых местные авторы могли оттачивать свое литературное мастерство. Собственно, районную поэзию того периода можно смело делить на два этапа: до Дмитлага и после. В этом выпуске мы рассмотрим стихи авторов, опубликованные на страницах дмитровской районной газеты «Ударник» в период 1931-36 гг., то есть в условно до-Дмитлаговский период.

Стихотворений нами найдено немного. Более половины выпусков «районки» того времени уничтожено, поскольку будущие «враги народа» в них были упомянуты как «отцы» грандиозных свершений. Из сохранившихся текстов больше половины приходится на кое-как зарифмованные доносы, так называемую «сатиру» – ее мы рассмотрим в отдельном выпуске.

Сохранившиеся стихотворения тех лет представляют собой гимн технике. В каждом тексте – воспевание машинной мощи, призывы к покорению новых вершин, установлению новых трудовых рекордов. Стихи бесхитростны и примитивны. Их нельзя анализировать в поисках литературной ценности, но они представляют огромный исторический интерес как живой символ той эпохи – эры коллективизации и индустриализации.

«…Кричат кругом – даешь! даешь! / Даем! Даем! – Повсюду отвечают…» – эти строки из стихотворения Коханькова «14-й Октябрь» как нельзя лучше характеризуют то время. Новое поколение (дети победившей Революции) мечтало о господстве человека над миром природы («…– Эх, как-бы Волга-матушка вспять пошла!...», А. Мороков-Арум) и верило, что машины помогут человеку в осуществлении его смелых мечтаний («…Где кони вязли по колено, / Теперь пройдет автомобиль…», Шумилов). Стихотворения приведены в газетной редакции с сохранением орфографии.

У станка
Стучи, станок! Живей стучи!
Пусть брызжут искры, как лучи!

У нас с тобой один порыв
Мы ликвидируем прорыв.

Пусть первым выйдет наш завод…
На штурм, мой друг! На штурм! Вперед!
(Ив. Басов, Кромино, 1931 год)

Селькорка
Помню, помню вечером то было,
Пригибались у рябины ветки,
Шла, а голова кружилась
Шла торопко с первою заметкой.

Помню, в поле озимь улыбалась,
Резвый ветер набегал с пригорка.
В вечер то, я помню, обещалась
Стать серьезной, вдумчивой селькоркой.

И с тех пор лишь только опояшет
Деревушку вечер темной сеткой,
Голова упорно мысли вяжет
Я сижу подолгу над заметкой.
(Ив. Басов, 1931 год)

Стальной конь. Песня трактора
Под заводской красной крышей
Дан рабочий мне закал,
Из-под молота я вышел, –
К вам, вот, прискакал.

Тонконогий жеребенок,
Хвост задрав, умчался в луг,
И косился меж избенок
Из подлобья плуг.

За околицу, судача,
Всем селом народ бежит:
«Верно-ль будет-ли удача?
Нет ли фальши лжи?»

Не один тут рот разинул,
Как попер я напрямик,
Как под дымкою бензинной
Межи стерлись в миг!

Отмежованный осколком
Притаился мироед
И скулил, ощерясь волком,
Подкулачник вслед.

Видел я, как грань иная
Меж народа пролегала:
Мысль рабочая стальная
В коллектив влекла.

Кончен путь. Лоскутья поля
Превратилися в простор…
Так наказ заводской воли
Выполнил МОТОР
(П. Чванкин, Дмитров, 1931 год)

14-й Октябрь
Не бури свист, и не раскаты грома,
Не вихри темные бушуют,
Грохочет молот, гремит машина,
Комбайн и трактор на полях воюют.

Как огненный вулкан дымятся трубы.
Как солнце горит, в сердцах – пожар.
За пятилетку в четыре года
Народ трудящихся повстал.

Даешь чугун! Даешь металл!
Пшеницу, рожь – кричат – даешь!
Таков уж век сейчас настал,
Кричат кругом – даешь! даешь!

Даем! Даем! – Повсюду отвечают.
Социализму все даем.
Пусть знают все капиталисты –
Мы победим, или умрем.

Мы раздавили гадов – интервентов:
Меньшевиков – злодеев всякой масти
И победим оппортунистов
Стальной когортой нашей партии.

Мы открыли Волховстрои,
Привлекли в колхозы миллионы,
Пускаем в ход мы Автострои,
Даем продукции – эшелоны.

Сегодня празднуя победы
Решающего года пятилетки,
Страна Советов, скажет всему свету,
Что наш союз, большой и крепкий.

Здесь техника и пролетарская культура.
Здесь, темпы – подлинных большевиков.
Вперед товарищи, за диктатуру!
За соцстроительство, вперед!
Коханьков, 1931 год

К новым победам!
Скорей,
Скорей,
Шагайте!
Комсомолец,
Ударник –
Вперед!
Сегодня
Встречаем все мы
Пятилетки
Последний
год.

Рапорт борьбы
Нашей прошлой
Ныне мы
все отдадим.
Двинемся
С силою новой
Завершающий год
Укрепим.

С новою силой будем
Строить
Страну
Мы свою.
Если же
Враг нападет на-нас
Первые
Будем
В бою!
Н. Тресков, 1932 год

Биографии поэтов тех лет утеряны вместе с архивами. Из представленных авторов мы можем уверенно опознать лишь двух. Один из них – это А.М. Мороков-Арум, пермский поэт-народник, выпустивший в 1920-х две книги: «Деревенские сказы»  и  «Сто частух». В 1932 году он работал в «Ударнике», дальнейшая его судьба нам неизвестна.

Ударные дни (Из цикла Москва-Волга)
Конвейер большевистских лет
Бросает пламенные дни.
Горят сигналами побед
Гигантов доменных огни.
Кузнецк, Магнитострой и Днепрострой,
Березники, АМО, Волгрэс
И сотни новых МТС
Вступают в строй.
И гонят натиски бригад
Кривую стари быстро вниз
Ни шагу с подступов назад!
Наш путь – социализм.
Дел большевистских боек бег.
Недаром же решил Цека
Чтобы «царица» русских рек
Свои спрямила берега.
Недаром же забрал Цека
«Царицу» рек в рабочий план
– Эх, Волга, матушка-река,
Катись-ка до кремлевских стен.
Ударнее снабжай водой
Заводы наши и поля
И будб дорогою большой
От Каспия и до Кремля.
***
На шоссе Москва – Савелово
У Деденева зигзаг.
Дачка дряхлая засела
Старушонкою в кустах.

Необычны гости тут
На балконах дачи.
Не ругаются, не пьют,
Не бузят, не плачут.

И когда по вечерам
Всходит летний месяц,
Про любовь никто из дам
Сдесь не куралесит.

От зари и до зари
Разговорцем бойким
Москвичи и Волгари
Говорят о стройке.

– Эх, как-бы Волга-матушка вспять пошла!
***
На старой дачке нет буденной прозы,
На старой дачке ударный штаб.
Рабочей махоркой пропитан воздух.
Начальник штаба, Бажанов – прораб.
Много забот у прораба Бажанова
Надо все выполнить срочно и планово
Не забывать установки Цека,
Вспять, чтобы двигалась Волга-река.
Много забот у прораба Бажанова:
Жизнь не легко переделывать на-ново.
Надо, чтоб кривобокая Яхрома
Не извивалась змеей, не была хрома.
Икшу заставить по-новому течь.
Силу и время надо беречь,
Еще многое впереди.
А тут, агитирует кто-то за столиком
«Чтобы выпрямить русло реки
Нам нужны не расчеты только,
Нам нужны, и кролики, и капуста,
И колеса и сапоги.
– Эй, дворяне и короли!
Реки вспять потекут не для вас.
Изменяет лицо земли
Уничтоживший рабство, – рабочий класс.
Пролетарий сбросивший с плечь
Рухлять прошлого – барский хлам
Заставил Волгу по-новому течь
Не на радость своим врагам.
Боек дел большевистских бег
И не даром решил ЦЕКА
Чтобы бывшая «царица» рек
Распрямила свои берега.
(А. Мороков-Арум, 1932 год)

Второй – П. Пудов, районный комсомольский и партийный деятель. Кроме приводимого ниже стихотворения он знаменит участием в «деле кулаков Коньковых» – первом кулацком процессе в Дмитровском районе, состоявшемся в 1932 году в селе Вороново. Он лично выезжал в район, чтобы разобраться в том, как партийная ячейка позволила кулакам проникнуть в члены колхоза.

Трактор
Трещит брюшина поля,
Вытряхивая ил, –
То трактор «Комсомолец»
Рога в нее вонзил.

Рычит. Ломает межи,
Кладет их вниз лицом…
Как будто бы и не жил
Порядок праотцов.

Рога сверкают сталью…
Колхозный шире фронт!
Подернулся печалью
Кулацкий горизонт.

Полоски прошлогодние
В одну переплелись.
Вчерашняя, уродливой
Сегодня смотрит, жизнь.

Тянулась к солнцу травка,
С веной пришел обоз.
Деревня кратко трактору
«Веди меня в колхоз»
(П. Пудов, 1932 год)

Комсомол, за руль!
Наследством царской старины
Осталось злое бездорожье…
Дороги – нервы для страны
И на Артерии похожи

Мы не боимся больших зол…
И раз в дорогах недостача.
Краснознаменный комсомол,
На штурм очередной задачи!

Свое внимание острей.
Будируй массы для помоги.
Социалистической стране
Нужны хорошие дороги.

Сильнее юности задор,
Сдвигающий большые горы,
И с комсомолом АВТОДОР
Бессменным загудит мотором,

И там, где раньше топь и пыль,
Где кони вязли по колено,
Теперь пройдет автомобиль,
И зазвучит рожок сирены…

И опоясан, окаймлен,
Переплетен дорожной сеткой,
Наш СССР могуч, силен,
Победно кончит ПЯТИЛЕТКУ.
(Шумилов, 1932 год)

Челюскинцы спасены
I
Поля ледяные, – немые поля,
За ними, на запад – далеко земля,
За ними – яранги, – тепла очаги,
Звериные тропы, людские шаги.

II
Север суровый, снег ослепительный –
– Мы не сдадимся в борьбе утомительной!
Север серебрянный, стужа, дали, –
– Мы не сдадимся, товарищ Сталин!
Пусть к побережью дорога закрыта, –
– Красное знамя над лагерем Шмидта!

III
Холод таежный, волны туманов,
Мчался Доронин, летел Водопьянов.
Быстро окончив починку в доке
«Красин» отправился в тыл глубокий,
Люди не спали, стремились в Анадырь,
Приступом взять ледяные громады.

IV
В сумерках сосен пронзительный ветер, –
Смело его Ляпидевский встретил.
– Вырвет нас родина, вырвет из плена!
Слушали Лондон, Париж, Вена…
Сдался Север…
«Все выше и выше
Стремим мы полет
Наших птиц…
И в каждом пропеллере дышит
Спокойствие наших границ».
---------------------------------------
И вот рапортуют Герои страны:
Челюскинцы все спасены!
(Павел Карюкин, 1936 год)

ХХ МЮД (Международный юношеский день)
Разве мало в ударных бригадах
Нашей юности, славящей труд?
Крикнем мы в этот день на парадах:
– Здравствуй славный двадцатый МЮД!
Побеждающей силой мы стали,
Мерой доблести радостных дней…
С новостроек снимаем леса мы,
Урожаи с колхозных полей.
Враг наш чует конец и расплату,
Будет грозным невиданный суд:
Обвинительный акт поднесут
За пролитую кровь в казематах,
За войну, грабежи и за казни,
За убитых Триполья борцов…
День суда – торжествующий праздник,
Цель, мечта матерей и отцов!
Мы выходим на улицы радостно,
Без’избыточна сила – наш труд.
Здравствуй, наше рабочее празднество,
Здравствуй, славный, двадцатый МЮД!
(Павел Карюкин, 1936 год)

Стихотворения Павла Карюкина – последние из найденных нами, в которых еще сохранились отголоски наивности и народности. К 1937 году практически при каждом Доме культуры действовал литературный кружок. Существовало общегородское литературное объединение. Дмитровская поэзия вступала в новую фазу своего развития.

Евгений Курочкин http://stihi.ru/avtor/venyacurvic