Бабушкина сумка

   Какая могучая сила неуемной радости подхватывала нас с братом, едва из высокого окна квартиры, открытого прямо в летний знойный вечер, издалека удавалось увидеть крошечную фигурку с деревянной палочкой-падожком в руке, бодро идущую от автобусной остановки!
Бабушка!..
   Мы неслись наперегонки, сбивая дыхание.Ах, счастье целовать темную морщинистую щеку, обнимать сухонькое тело, чуть не отрывая его от земли.
   -Ну, будет, будет,-приговаривала она тихонько и гладила нас по головам большой темной рукою с глядящими в разные стороны кончиками перекрученных ревматизмом пальцев, и смотрела ласковыми смеющимися родными голубыми глазами.
И -вожделенный миг!-открывала прямо там, на дороге, перед нами свою большую чёрную дерматиновую сумку.
Ах, как пахла эта сумка! Она пахла сказочно, волшебно, как пахла, наверное, пещера Али-Бабы, полная сладких сокровищ.
   Эти сокровища бабушка доставала и оделяла нас. Тут были слипшиеся подушечки и конфеты в бумажках, с прилипшими к бокам крошками печенья, пряники, ириски.
Нам, городским детям, выросшим в достатке, вовсе не в диковинку были любые конфеты, вафли, шоколад и прочие съедобные удовольствия.
Но они не шли ни в какое сравнение с гостиницами из бабушкиной сумки.
   Мы испытывали совершенно первозданную, первобытную радость от вкуса этих сладостей, даже если пряник был такой твёрдый, что только наши юные и крепкие, как у бобров, зубы могли разгрызть его.
   Бабушка в ту пору, когда церквей по округе едва ли можно было насчитать больше двух, совершала в меру своих -мы только после поняли, насколько были они крепки, -сил требы, которые полагалось исполнять священнику.Она крестила младенцев, отпевала упокоившихся, молилась за больных,а в праздники одна отправляла службы.
И вот за эти труды свои неусыпные и получала  плату теми самыми нехитрыми леденцами и печеньками, которые привозила нам.
Радость была обоюдна:мы радовались сластям, а она -тому, что есть чем порадовать внуков.
   Денег она не получала никогда, поскольку не состояла ни в одном колхозе.
А работала всю жизнь - складывая дрова, моя полы по людям, водясь с детьми, окучивая огороды, кося сено на чужих коров, убирая за скотиной и возясь потихоньку в маленьком огородике.
Никакой работы не гнушались эти руки. Потому их и скрутил ранний ревматизм.
   Бабушка новую власть не приняла. Власть была безбожна, а потому и обсуждать было нечего. Она не воевала с нею, не боролась, она просто не участвовала в том, в чем не считала возможным.И была в этом тверда.
   Всё забрали в тридцатые, когда единолично хозяйствовать стало нельзя, угнали мужа, отломали у дома даже сени. Осталась она с четверыми детьми без всякой поддержки.
Готовились уж было выслать их, да мир не дал, отстояли. А то совсем некому стало бы отправлять православные обряды.А вера в людях, несмотря на рьяно насаждаемый атеизм, никуда не делась.
Так и пошли с детьми по миру. И кормились как-то, и выжили в страшный голод.
   Мы тогда ещё ничего не знали о бабушкиной молодой жизни,о детстве своих мам, слишком глупы и малы были.
   Но я помню, когда уже подросли, что внезапно лишились однажды счастья этих бабушкиных посещений, -она просто переехала в город в старую нашу квартиру.И мир наш стал беднее, он утратил одну из своих волшебных красок.
   Бабушка моя! Если бы ты знала, как мне хочется сейчас, через годы и годы, прижаться к твоим тёплым изработанным рукам, облить их слезами моей бесконечной любви! Ощутить снова твою ладонь на моих волосах, услышать тихий голос, читающий мне наизусть Пушкина, Сурикова, Кольцова,Тютчева, Плещеева, и это на девятом десятке! Ты была лучшей ученицей в школе и сохранила до глубокой старости всё, чему училась. Оттого мне легко потом было в классе, когда мы ещё только открывали в учебнике пушкинское "К няне", взять и прочитать стихотворение наизусть. И даже спеть... Потому что ты мне его именно пела, а не читала.Ты должна была ехать в гимназию и стать учительницей, но жизнь перевернулась. И учительницей, много-много лет спустя, стала я...
Увидеть бы мне опять, как покалеченные пальцы переворачивают старые листы священной книги, как умиротворяюще горит лампадка...
   И ещё -я так хочу вдохнуть волшебный сказочный запах из старой твоей сумки! и, может быть, на миг опять стать блаженно счастливой и беззаботной, огражденной от всякого зла этого мира.
Где ты, там свет...