На высоком холме...

На высоком холме. На зеленой траве.
Без нужды, без вражды. Без надежды, без цели.
Посиди со мной рядом, чужой человек.
Молча выпьем вина. Мы с тобой не успели.

На дворе просвещенное время стоит,
Вдалеке налегке веселится столица.
Ричард Львиное Сердце уже не болит,
И Крестовый поход больше не состоится.

То ли дуб, то ли зуб. В общем, было дупло.
Аж до самых корней. Аж до чувственной дрожи.
У птенца-молодца отрастает крыло.
Почему-то одно. Из шагреневой кожи.

Ты не плачь, мой палач, кукушонок совы,
Здесь ты будешь один до последнего взмаха.
Посреди пустоты всенародной молвы
Потаенная дверь под какой-нибудь плахой.

В Лобном месте полно потаенных пустот,
Лабиринт, уходящий во глубь Мирозданья.
Но звонок на урок прогудит пароход,
Навсегда утверждая твое опозданье.

То ли волк, то ли пес, то ли огненный лис
Грыз сухую Луну под корягою Млечной.
Там от края Земли отошли корабли
За звездой, за проклятой и бесчеловечной.

Ты приди, мой пират! Ты возьми мой пирог!
Он тебя не спасет. Он тебя не излечит.
Десять тысяч наград. Десять тысяч дорог.
Посредине бредет пожилой человечек.

Десять тысяч ночей – это двадцать семь лет.
Это жизнь удалась. Это – в точку. И мимо.
И в груди не стилет, и в шкафу не скелет.
Сигарета и плед, серый кот у камина.

Десять тысяч ночей прожила, не любя.
И смешно, и грешно. И до боли знакомо.
Моя радость! Твой сын уже старше тебя!
Он совсем не такой. Он останется дома.

И плывут корабли в ожиданьи Земли
Полу-Млечным путем, полу-Лунной дорогой.
Ричард! Львиное Сердце уже не болит.
И почти не стучит. Только тянет немного.