Человек и природа Мемуарный очерк

СЕРГЕЙ  НОСОВ
ЧЕЛОВЕК И ПРИРОДА
ЭССЕ
         По моему опыту в жизни человеческой очень важна и весьма многое определяет (чаще исподволь и скрыто, чем явно) окружающая природа.
       И я чувствовал это с самого раннего детства.
        Я уже неоднократно писал в своих воспоминаниях и  мемуарных очерках, что я родился и прожил первые шесть лет своей жизни на Шестой Линии Васильевского острова, недалеко от Малого проспекта В. О.  по этой линии и довольно близко от полноводной Невы. И уже там и тогда я почувствовал сколь многое определяют в восприятии мира даже в раннем детстве окружающие ландшафты.
        Казалось бы какая может быть природа на одной из первых линий Васильевского острова? Но рядом была Нева и Тучков мост через нее, в  первые годы моего детства заново построенный на  новых бетонных опорах. А за мостом слева - сразу  и сады и скверы  Петроградской стороны, и рядом с ними к северо-западу обширные заросшие деревьями и кустами  вольные тогда пространства Петровского острова.
          Эти зеленые просторы совсем близко от моего дома и сама ширь вольной Невы рядом с ними  - все вместе очень влияло на мое детское сознание и восприятие окружающего мира.
          Простор я полюбил уже с самого раннего детства. И тогда же в раннем детстве я невзлюбил и любые тесные замкнутые пространства - хотя бы вот эти петербургские старые дворы-колодцы, которые тоже были всегда рядом на моей Шестой Линии.
            Надо сказать, что я в целом не очень люблю леса.  Это тоже  характерно для моего восприятия природы и окружающего мира
         Особенно меня не располагают к себе густо растущие так называемые «дремучие леса» - с бесконечными пнями, корягами, ямами и какими-то заросшими мхом и высокой травой промоинами. Этот дремучий лес (обычно еловый или лиственный)  навевает на меня тоску. Хотя там казалось бы легко дышится и царит успокоительная тишина.
           Но в таком лесу совершенно нет простора.
          В нем чувствуется не только стихийная мрачная угрюмость, но и какая-то вечная теснота - о бесконечные пни, упавшие гнилые деревья и многочисленные коряги легко можно споткнуться, легко упасть в какую-нибудь канаву или выбоину неизвестно откуда взявшуюся… Да и вообще уныло в таком лесу. Не хватает в нем ни радости вольной жизни, ни дневного света.
         Сосновые и более редкие леса намного приятнее конечно.
       У земли сосны не имеют веток - и солнце легко и весело светит между деревьями. Да и почва в сосновом лесу обычно сухая и песчаная - по ней легко и приятно идти. Высокой травы и жесткого кустарника на такой почве почти не бывает.
          Но и в сосновом лесу нет ественно никакого вольного простора.
           Любой лес подавляет своим однообразием и тем что в нем видишь обычно на расстояние не далее двух десятков метров от себя. Чуть дальше деревья и  кусты уже сливаются в одну непроглядную темно-зеленую массу…  И это не радует глаз.
              Совсем другое дело - обширные луга и поля… Вот где приятно глазу человеческому смотреть в синеющие дали! Вот где душа чувствует истинный простор и наслаждается им!
               Я уже писал в своих воспоминаниях «Острова ушедшей жизни», что каждое лето в течение всего своего детства, отрочества и ранней юности - до моего поступления на Исторический факультет Ленинградского Университета сразу после окончания  средней школы - я провел в маленькой деревушке Лимузи, располагающейся на высокой горе у южного берега Финского залива за Ломоносовым (бывшим Ораниенбаумом, владением «полудержавного властелина» светлейшего князя Меньшикова).
            Каждое лето проведенное в Лимузи становилось для меня большим счастьем. И уж там-то простора было вдоволь.
            С высокой Лимузинской горы (тогда еще не заросшей кустарником, поскольку траву и побеги кустарника на горе регулярно скашивали жители ближайших к Лимузи больших деревень) вид за Финский залив и далекий Кронштадт с окружающими его грозными и таинственными фортами открывался просто изумительный.
              И кроме того с этой горы у залива и вправо и влево прекрасно просматривались все далекие и близкие окрестности. И душа у меня пела когда я подолгу стоял или сидел на краюшке этой крутой горы, наслаждаясь окружающим простором!!! 
              Мне кажется я впитывал простор этот в самые глубины души. И наверное так оно и было. Потому что я благодарно помню эти долгие и сладкие минуты того давнего наслаждения простором до сих пор.
            В лесах окружавших Лимузи я с родителями тоже нередко бывал в своем детстве. Там мы собирали грибы и ягоды. А иногда через сосновый лес ходили на лесное Шучье озеро на рыбалку - ставили на озере этом жерлицы на щуку, ловили на удочку окуней.  Жгли конечно на берегу этого лесного озера и костры, у которых согревались в ненастную погоду и на которых готовили какую-нибудь нехитрую еду.
                На этом озере мне тоже очень нравилось бывать в детстве. Хотя оно и находилось в весьма густом и безлюдном лесу.  Но широкая гладь лесного озера - это все таки тоже простор. Хотя и не безбрежный.
                И на озере в отличие от часто наполненного бурными волнами побережья Финского залива я чувствовал особое умиротворение - зеркальную поверхность этого лесного озера не тревожила обычно даже рябь. В озере замечательно отражались окружающие высокие деревья, яркое солнце, легкие белые облака.
                Поэзия умиротворения и покоя царствовала на этом небольшом лесном озере. И я любил ее и наслаждался ею всей душой.
                Именно детские годы проведенные в сказочном Лимузи зародили во мне большую любовь к живой и вольной, не обжитой человеком по настоящему природе.
                И позже эта любовь долго жила во мне. И она проявилась в мои молодые годы в моей тогдашней страсти к лодочным походам и археологическим разведкам, где я участвовал как «лаборант» именно ради путешествий среди необжитой современным человеком природы.
                Мои неизменные лодочные походы и археологические разведки и экспедиции продолжались со студенческих моих лет и до почти сорокалетнего моего возраста. И одно время я без этих летних вояжей на дикую и вольную природу просто не мыслил себе жизнь на белом свете.
                И бывал в  красивейших местах нашей северо-западной России - на Вуоксе, на Северной Ладоге, на берегах и на островах Онежского озера, на Белом море и наконец на берегу Северно-Ледовитого океана, в самой северной точке российского побережья этого океана, у самой границы с Норвегией -  на полуострове Рыбачьем.
              Пожалуй, это безлюдный полуостров Рыбачий, находящийся в зоне пустынной тундры, я и запомнил больше всего. Запомнились вечные грозные ветры Северно-ледовитого океана, срывавшие постоянно наши платки. Запомнились буйные громадные волны, налетавшие на безлюдный песчаный берег.
                Природа полуострова Рыбачий была поразительно неприветлива. Но она запоминалась. И она все таки привлекала своей суровой романтикой.
                В горных речках мы тогда ловили на спиннинг семгу (хоть это и было запрещено) и вообще чувствовали себя романтическими охотниками и первопроходцами.
                Чудесная была экспедиция в эти северные края!
                А вот все остальные лодочные походы и экспедиции смешались в меня в голове - что именно, когда и где я видел в них, что особо запомнилось, а что нет… Непонятно.
                По поводу всего этого хаоса весьма туманных ныне моих воспоминаний можно было бы сказать с улыбкой -  моряк, ты слишком долго плавал…
                Увы я слишком долго был в этих походах и экспедициях. Год за годом… почти с 18 лет и почти до 40 своих лет.
                Разными были мои товарищи в походах и экспедициях. Были среди них и очень хорошие люди, верные и настоящие друзья в походных условиях.
                Но увы не было среди них того единственного Дерсу Узала о котором Арсеньев написал такую проникновенную и незабываемую книгу. Хотя ведь он путешествовал по Уссурийскому краю много лет, не всегда был знаком с замечательным своим спутником и помошником   Дерсу Узала, написал и другие свои книги о путешествиях - несравнимые однако по своим достоинствам с тем, что так глубоко и так проникновенно описывал  Арсеньев в  прославленной ныне книге «Дерсу Узала».
                Я такого человека в своих путешествиях к сожалению не встречал.
                И что мне вспоминается в моих походах обычно? Да нескончаемая чередв  традиционных  «романтических» вечеров у костра.
                Природа южной части Ленинградской области меня вообще по настоящему не вдохновляла. А вот когда я начал ездить в Карелию – на Вуоксу, на Ладожское и Онежское озера – там было замечательно красиво!
                Красота этих мест - поразительна и бесспорна.
                В северной Ладоге например вблизи Сортавалы иногда встречались такие массивы скал и такие ладожские фьорды любоваться которыми - одно загляденье…
                Но ведь и эти воспоминания тоже туманятся в моем сознании - что и когда именно я видел… И кто был рядом со мной в этот момент… Какой друг, попутчик или кто он там был для меня…
                Я не собираюсь умирать. И прямо скажу об этом здесь и сразу.
                У меня нет никакой мании величия.
                Но мне кажется что есть смысл рассказать многое из того, что ты невольно помнишь. Это я попытался сделать и в нынешнем небольшом очерке о природе и о том, чем была природа для меня в моей жизни.


СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1961-м году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ» и «ДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и во многих изданиях за рубежом от Финляндии и Германии, Польши и Чехии до Канады и Австралии
 В настоящее время является автором более 1000 журнальных публикаций в России и за границей.
Печатался в  журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП»», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «АРТ», «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «ЛИТЕРА НОВА», «ГРАФИТ», «ЛИТКУЛЬТПРИВЕТ!», «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ), «МУЗА», «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ, «РОДНАЯ КУБАНЬ», «ПОСЛЕ 12», «БЕРЕГА», «НИЖНИЙ НОВГОРОД». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др., в изданиях «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН», «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «АВТОГРАФ», «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я ПАРАЛЛЕЛЬ», «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА), «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «БИЙСКИЙ ВЕСТНИК», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) , «КОВЧЕГ», «РУССКОЕ ПОЛЕ», «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ», «БАЛТИЙСКИЙ БЕРЕГ» (КАЛИНИНГРАД), «ДАЛЬНИЙ ВОСТОК», «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ), в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию М.И. Цветаевой), «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и прозы о Любви. «Перископ»-Волгоград. 2019), «Я ДУМАЮ. ЧТО ЭТО ОТ БОГА…» ( Сборник стихотворений современных авторов к 80-летию Иосифа Бродского. «Перископ- Волга». 2020 ) и в целом ряде других литературных изданий.
В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии «Поэт года», «Наследие» и др.
Является автором более 27-ми тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге