Письмо с неба

 Братишка,
здравствуй, ты не жди меня домой.
в списках погибших я пока не значусь.
но как говаривал  "замок", был день не мой,
и снег с утра к слезам был, не иначе.

Мы шли в хвосте колонны и комбат,
не отставать, просил  нас хрипло-строго,
я шёл полста, но перед "тигром" в аккурат,
парад, не строем, не в шеренгу, невпопад,
вразвалку, словно не было войны,
и я в беде моей не вижу их вины,
стадо коров решило перейти дорогу.

Так подотстав, я под Изюмом взял левей,
попутал бес, мы сбились с навигации,
а дальше взрыв и вспышка в голове,
нас ждали бесы, из "Азова",  нацики.

Уже не важно что сработало по нам,
наш экипаж был вмиг уполовинен.
я столько крови, братик, слово пацана,
за свои двадцать никогда не видел.

Чуть позже всем контуженным и мне
за восемь лет  заматеревшие титушки,
как их прапрадеды когда-то на войне
в пах и в колени нам наотсекали *двушки.

На мне, во мне смешалась кровь с мочой,
а разум верил, выживу, не сгину,
но не тогда, когда бендеровский сучок
вонзал мне нож в глаза и славил Украину.

Я помню, брат, из книжек, что в плену,
в войну с фашизмом все мечтали выжить,
но этот зверь обожествивший сатану,
не дал мне шанса, да и я его не вижу.

Не вижу, не, сто раз и не дышу,
на небе раны не болят, но помнить больно,
и если  Бог скажет, - живи, ему скажу,
- я помню то, с чем не живут, с меня довольно.

Наши тела уже нашли, воюют, мстят,
а Бог сказал, не мстите, мне отмщение,
уничтожать, но мстить зверям нельзя,
тем более, ждать от зверей прощения.

Виктор Егорушкин.
Посвящаю великомученику
убитому украинским фашистом ножом в глаза.

"Замок" - зам.ком. взвода.
'Полста" - пятьдесят.
"Отсекать двушки" - по два патрона на автомате Калашникова.
"Тигр"- бронеавтомобиль.
"титушки" - бригады провокаторов на майдане 14 года.