Всем временам, любви волненья, не подвластные
Тенистый сад, таинственно благоухал,
плетущею лозою, и влажным мхом.
Печатью красною, сургуч, послание скреплял,
Что было, несколько столетий в доме том?
Печалилась одиноко, серая, угрюмая стена,
она хранила много тайн и всяких разговоров.
И скрашивала одиночество её, застывшая в часах стрела.
Часы судьбы, эпохи прошлой, влюблённые хранили двое.
Они сплетались молчаливо, в вечном танце.
Их наготу, прикрыла бронзовая скатерть .
Блистали их тела, как в мрачном лунном глянце.
И их печальную любовь в глазах, хотелось под лозою, спрятать.
Большая тумба, была деревянной и добротной.
Удерживала тяжёлые, гранитные часы, и статуи из бронзы.
На ткани бархата, покоилось послание, закрытое, так плотно.
Гранатовый перстень, оставил одиночество в листах из прозы.
Чернила высохли, напоминали стянутую, плёнку киселя.
Но лишь перо дышало, и просилось в руки поскорее.
Как жаль, что прошлого печать, снимать нельзя.
Но дух, витающий в послании, запретов всяких, стал сильнее.
Он это утро, новым возвратил….
Часы пошли, их стрелки застучали….
И недопитый чай, перед глазами, горячим паром плыл.
Цветные граммофоны, рассвет улыбчиво встречали.
Перо само строчило быстро, любовной встречи, текст.
Тенистый сад, заждался долгих поцелуев, разговоров.
Душа не выдержала под столетьями молчания запрет.
И вырвала из холода, сургучные печати, как судьбы оковы.
Теперь всегда в тенистом уголке,
плетётся вечная зеленая лоза.
И маятник часов, не бродит в тупике,
давно прошла, любви печальная гроза.
Приносит новый день, сюда, цветные граммофоны.
В чернильнице, не высыхает пишущая паста.
И даже кто- то слышит, поцелуев нежных стоны.
Всем временам, любви волненья, не подвластные.
Влюблённые, как прежде ищут взгляд любви в глазах,
в касаньях влажных губ, и нежности дыханья.
Кто сердцем о любви своей, столетьями взывал.
Тот примет, вечную любовь, душевного признания.
Фонтан «Целующиеся студенты» в Тарту, Эстония: символ настоящей любви
14 03 22 Галина.
Свидетельство о публикации №122040503116