Два бойца или рядом с Высоцким

Высоцким болею – болею давно...
Бывает нередко – я вижу кино...
Идём вместе в горы, и вместе на дно, –
Он мой современник – мы с ним заодно.
Мы рядом, в атаке. Держу автомат –
Сквозь зубы поём мы, о том, что не так.
Иду с ним в разведку, чтоб взять языка,
И он убеждает, что жизнь хороша,
Вот кончим, мол, дело, вражину допрём,
А там, за удачу, по чарке нальём:
«Не будешь? – Не надо, Не хочешь? – Не пей,
Ты только, зараза, шагай поскорей».

И вот, мы у цели, врагам всем назло,
И вот, мы добрались, в этот раз повезло;
Отдали фашиста – бумаги при нём:
«Теперь, брат, Валерка, пойдём-ка, курнём.
Не будешь? – Не надо, Не хочешь, как хошь.
Табе б сейчас в баньку – на чёрта похож».
И он меня парил – тянул: «Протопи...»,
«Эй, ты, там, болезный, смотри, не усни».
А после, вдвоём, мы сидим в блиндаже,
И всё нипочём – благодать на душе.
«А ты, слышь, не ватный, так дальше пойдёт,
Не бось, я бывалый, и это пройдёт».

А утром, так рано – блестела роса,
Мы с ним по тревоги продрали глаза,
И где-то, так близко, долбал пулемёт,
И он матерился: «Вот падла, вот чёрт!»
Мы с ним в рукопашной, спиною к спине,
И я свирепею – и мне – не по мне.
По локоть в кровище, и руки дрожат,
Но мы озверели: «Ни шагу назад!»
Свинец ищет цели, но мне всё равно,
Ведь рядом Семёныч, и мы заодно.
Я режу им глотки, и рву сволочей:
«Не будет вам рая, не надо свечей!»

С трудом, но отбились, он тяжко дышал,
Понятно, он старше, он просто устал.
И слышу: «Братишка, ну дай закурить,
Ведь знаю, не куришь, не может не быть».
Вот это награда – не верю ушам, –
Меня сам Семёныч назвал по душам,
По-братски спросил у меня табаку,
Такое я, братцы, забыть не смогу.
И я, тем польщенный, отдал весь табак,
И только спросил: «Ну, теперь-то, всё так?»
Но он не ответил, а просто, кивнул, –
И мне половину обратно вернул.

Потом, покурив, и тряхнув головой,
Высоцкий сказал: «Послушай, друг мой,
Ты не смущайся, не бойся – пиши».
И стал я слова вынимать из души, –
Вот только не ясно, своей – иль его,
Мне трудно ответить, ведь мы заодно.
Слова возникают, а я – лишь пишу,
И память свою, как снег, ворошу.
И помню, как клятву, тот яростный бой,
В котором Высоцкий был рядом со мной,
Мы целые оба, не ревём мы у пня, –
Свинец не нашел ни его – ни меня.

Знать вместе мы встретим и эту весну;
И он объяснит – от чего, почему –
Он был иноходцем, стоял на краю,
И яблоки тырил, и даже в раю.
– Когда для любимой – так это не грех,
Любовь – это чудо, она не для всех.
– Сражайся за них ты всегда, и везде,
Пусть даже твой лук засох на гвозде,
И нету снарядов, иссякла вся кровь,
Любовь – это свято, ведь это любовь.
– Ну, понял, надеюсь? И хватит пока…
– Семёныч, будь ласка, ну спой «Ямщика».   

02.04.2022.

В очередной раз посмотрел сериал «Штрафбат», про Антипа Петровича Глымова и Саву Цукермана, и, находясь под глубоким впечатлением, выразил свои эмоции.
Всем павшим и живым посвящаю...