Возглас одиночества

Я не узнал,
Куда стенания соотносить,
И с чем.
А путь, так мал,
Его бугры, словно Эдем боготворить
Зачем,
Ведь я не перс,
Покуда пляшет надо мной серпом,
Как жнец
Обрезав стернь, оставив нагишом
На смех,
Берет не лиру звезд и нимб, а хлыст,
И дальше - крест,
Что, сам Гефест
Сойдет с орбиты посмотреть живьем -
Меня что б заковать, и не воскрес что б, сжечь,
Ему он, месяцу, отдаст свои цепя с огнем.
Пусть раздроби’т глазницы звездный перст,
Шуршит немого забытья завеса,
С земли не встать, осталось глубже лечь -
Глаза луны на мне, как ржавь железа.

Я понял лишь,
Что не бывает звончее того,
Чем глушь.
И если тишь
Сообразит на пару корм из ничего,
Обрушь
Скулящий визг.
Слюна собачья просится с губы,
Но вниз
Направь свой одинокий рот, пиры -
Живым,
Что это, раз не пир с тенями мириад,
Ведь ты - в живых.
Живее их.
Мечтай, и с восковой спиной смотри,
Как на халву. Но, лучше откуси кусок
И нёбо космоса углом до мозжечка пронзи,
Черти’ кривую не стесняясь осевых,
В суп расплавляй ломая хелицеры,
Вкуси весь млечный путь, как молоко,
Забравшись с головую в грудь Венеры.