и поздно нам за упокой молиться

В кино скрипел иглой трофейный патефон.
Висела в комнате тоска и матерщина.
И всем известный старый фармазон
держал фасон, как будто вор в законе.

Мы пили крымское вино,
в котором растворились солнце и сомнения.
И знали, что любовь ушла.
И диалог горячих рук,
калейдоскоп забавных ощущений
и влажные ладони, и озноб -
ушли улыбкой сновидений.

Ушли необъяснимой тишины молчание,
воспоминания давно забытых дней,
минуты откровений, ожидания,
прикосновений трепетных воздушный поцелуй,
ненужных слов обман
и порванная цепочка тревог.

И неудачной оперетты лейтмотив,
и объяснится глупое желание,
и грусть, и нежность старого шансона,
его мелодии мотив  - ушли…

Когда-то в Ленинграде шёл унылый дождь.
Каналы пухли дождевой водой.
Мостов застыли вечные основы.
И медленно скрипел трофейный патефон
седой  печалью ноября.

Сейчас на Украине бесится война.
И бухают бездумно злые пушки.
На  улицах горят снега.
Не понимая ужаса, смеются дети.

И между первым и вторым
повисли наши души в безвременье.
И нам с тобой тот маятник часов
окон напоминает выбитых глазницы.

Сожженых зданий рёбра на костре,
бессмысленность растоптанных мечтаний,
невинные злодеи на холсте
застыли в непонятном ожидание.

Нам памятью давно ушедших слов
окон напоминают выбитых глазницы,
сожженых зданий трупы в тишине,
и поздно нам за упокой молиться.

21.3.22