Театр других Я. VII кн. стихов. 2007-2017

                I. ОЧЕРЕДНОЙ ИЛЛЮЗИОН

1. Очередной иллюзион
(Смутное время)

Иллюзион любви и писем,
Ресниц любимых золотых,
Когда сверкали шапки лисьи,
И воздух бил коня под дых.

Давно никто не верил в правду,
И в Бога с чёртом, и в закон,
Но кто-то вновь давал в награду
Очередной иллюзион…


2. Карусельное начало

То ль в музее, подруга, то ль в лавке мы,
То ли наши пальто из сосны.
Накладные сорвём бородавки мы –
Их съедят тараканы и сны.

Нас пугали хренчем и фигзнайчиной,
Нас учили гноить свою честь.
На записках, изъеденных ржавчиной,
Нам давно ничего не прочесть.

Наши косточки пронумерованы –
В целлофане прозрачном блестят,
Типографские вкладыши сорваны,
Кости сахаром в супе хрустят.

Алюминиевой ложкой погнули нас,
В минном ящике наши слова.
Но двуорлые ветры подули в нас,
Каруселью пошла голова!..


3. Казино бедных

Скрипит луны старинная рулетка
И вспоминает казино берёз.
Здесь всяк судьбу испытывал нередко,
Чтоб выиграть билетик в царство грёз!

Весенний лес – крупье с рукою лёгкой,
Даст выручку счастливчику: - Пока!
Даст неудачнику вьюнка верёвку
И вдруг смеётся, взявшись за бока.

Мол, ерунда, давай, ещё попробуй,
Лягушки все болельщицы твои,
Пока твою не заселили обувь
Лесные кредиторы-муравьи!

Но жизнь покрылась мхом и паутиной,
В рулетке лунной гвозди и щипцы:
Срубили наше казино кретины,
Чиновникам построили дворцы.


4. Почтовое

Орнаментальная паутина –
Кровь орхидей лотофагов,
Тут ликвидация нищих – картина,
Штемпель на тонкой бумаге…


5.

Иллюстрирует пульс нашу кожу,
Бьётся, словно мечтает: взлететь,
Расцветить юбилейную рожу
Иль усесться в колёсную клеть.

Пляшет пульс, как бельё на верёвках.
Ну и выкрики же у белья!
А верёвки обвешаны ловко
Медяками зарплат шутовья.


6.

Здесь идол денег в воздусях,
Там узел железнодорожный,
Где рассекает нож острожный
Чучеловодов на весах.

Там сна мне взвесил пол-кило
Мясник в компрачикосной маске.
Съев сон, бреду в хип-хопной тряске
Как Гуинплена чучело…


7.

В косточки рояля круто втерев
Зимние мысли летних цветочниц,
Скарлатти я колотил, озверев,
Для музголытьбы, как цокот шиповниц.

Серебряными нотами я подковал
Музголытьбе календарно копыта,
Венок журавлей на неё надевал –
На пупе СПб, где собака зарыта.
 
Когда ж голытьбу посетит пупопырь
На свадебной, не похоронной тачанке?
Ты, пупопырь, уши шибче топырь,
Чтоб музголытьбе встретить к счастью Ананке!
 

8. Неподвижные

Здесь не курят, но дым коромыслом стоит.
Что горит? Лишь молчанье ответствует.
Над застольем на ниточке бритва висит
И тупым лезвиём чародействует.

Под столом кто-то чёрный, косматый сидит,
В голове у него мысль недёшева,
Неподвижным он ноги оближет и спит,
И во сне видит косточек крошево.

Век прошёл незаметно, а эти сидят,
Так стерильны, прозрачны и праведны.
За окном лишь голодные дети галдят:
Неумны, неумыты, неправильны.

А вот эти молчат за накрытым столом,
Неподвижны, с прозрачными лицами.
Не разбить их молчанья ни сном, ни кайлом,
Не пронять пустотой иль амбицией…


                9. Ё-моё! **
(С ронго-ронго)

- Ну-кася, покажьте хватку! –
Взвыли звери. Ё-моё!
И в ответ пошло вприсядку
Областное мумиё…
_________________________
** Это моё авторское стихотворение
в виде перевода.


                10. Весёлый вымормыш

Немало снов за жизнь мы прокрутили,
Не поняли, увы, ни одного.
Нас в вымормышей странных превратили,
А что с того? Да, в общем, ничего.

Стакан поднимет вымормыш весёлый
И выпьет за успехи на Луне,
Где заселяет города и сёла,
Хоть кажется, что он сгорел в вине…


11. Двойники – 2

Я от лунного света продрог,
Проходил сквозь мерцание тел,
Будто шёл я сквозь питерский смог.
В свет иль тьму? Я понять не сумел.

Дай же солнечный мне поцелуй,
Потому что нам знать не с руки:
В смоге питерском как, почему
Наши жизни живут двойники.

Но для них мы не меньше странны,
Не похожи на шёпот и дым,
Ведь мы жители светлой страны,
Как огни друг на друга глядим.

Нас, быть может, жалеют они
(В их глазах мне почудился страх),
На их ветках плясали ремни.
Где их счастье? Наверное, в снах:

Где война, кайф, пожар и венки,
В лагерях шоу-смеха клыки,
Где за счастьем идут в кабаки,
Где пьют водку во сне двойники…


12.

И выпишет доктор царственный
Свинцовые нам рецепты,
А череп его государственный,
А клешни у доктора цепки.

И лопнет с треском невиданным
Пузырь, переполненный снами,
Пузырь с мечтами, с обидами,
И, Господи, Господи, с нами…


13. Морозная роза

Кто Блоки… Кто Достоевские…
Кто добренький… А кто сволочь в хлам…
То ль сны наши неуместные,
Не впору быть может, онучи нам.

Пошли мы на смерть угрюмыми,
Но нас со смертью рассорили.
Мы сами себя придумали,
Мы сами себя построили.

Любви нажимая клавиши,
Ах, крыльями аккордеонными,
Мы все набирали, товарищи,
Гробов номера телефонные.

Наш путь не кончится стенкою,
Ведь «вышкой» жизнь не кончается,
Расстрельщики пялят зенки, и
Морозная роза качается.

Качается грустно и весело
Над снегом кровавым и выстрелом.
Кровавое долгое месиво…
А песня у розы быстрая!


14. В дырке бублика

Заскорузлым ногтём на карте
Свинознавец отчикнет путь.
Пунцовая старость на старте
В жилы нам впрыснет жуть.

Сжуёшь ли живьём копейку –
Источишь зубы свои.
У смерти тайная змейка –
В печёнках её таи.

Звёзды раздулись нежно,
Лопнут брызгами в глаз.
- Эй, распаяц манежный,
Свиноботинки про нас!

В чём же вина свинопаса?
В том, что пас Несвинью,
Мутился сверхмутным глазом,
Вёл на крючке войну.

А хода нет, выбор – буби,
Вот ведь каков рыбфлот!
Счастье похоже на бублик,
Кусил – а внутри анекдот…


15. Весёлый олохотроненный енерал

Выйди, приятель, в тираж, словно в тир,
Плюнь бородой в лохотронный мундир.
Каждый теперь в доску свой енерал –
Пломбами щёлкал и хохот жевал!


16. Юла

Где ума купить куль?
Слова колбасой пошли…
Наутро в родинках пуль
Меня в печурке нашли.

Нашли поутру они,
Смеясь, стряхнули золу
И, крикнув во тьму: - Гони!
Умчались, схватив юлу.

Отдайте, юлу. Юла
Крутилась, пока горел,
Бурила темень сквозь мглу,
Пока из печки смотрел…


17. Перед второй жизнью
чётной ноги

Кожа да кости, золото, пудра
Прячут лицо в меха…
Ах, как чётную ногу лахудра
Любит свою. А нехай!

Вдули мне клюкву по телефону:
- Труп ты теперь, братан.
- Нет, я живой, - я вскричал удивлённо, -
Но не совсем уже там,

Где влюблена она в чётную ногу,
Словно бы смерть в косу.
- Срочно зови костоправов подмогу!
- Нет, ногу лично пасу!


18.
(Киберпанк)

Не в чердаках и подвалах,
Да и не мне изменяла,
А Киберпанку – в теплице –
Чтоб от рептоидов скрыться!

Мне на пальто замухрыжном
Тяжки за это медали.
Нёс их как жирную грыжу,
Словно колбасил педали

В зале андроидной смерти,
Где Киберпанку на счастье
(Хоть интерфейсно проверьте)
Хором мы квакнули «Здрасьте!»


19. Человеченье пузырством

У одной в волосьях растакая ца-ца,
Словно не было вовсе лица,
У другой холодильна была голова,
Из ушей вылезали слова.

Пополам разорви – двое вырастут враз.
- Нужен парный вам противогаз! –
Я химерам шептал в стопудовый замок,
Но замок без ключа был жесток.

У химер между тем был не в масть реверанс –
Кавалеры в осадок и в транс.
В трансе, в общем, уютно с лорнетом смекать,
Сквозь него пузыри выпускать.

До чего ж вы янтарны мои пузыри,
Я янтарил бы вас до зари.
Сев в шезлонг, да и став с ним одним естеством,
Стал пузыристым я существом

И узрел: у одной в волосьях гоп-ца-ца,
Словно не было вовсе лица,
У другой из уха шипела змея…
Пузырством человечил их я!


20. Жители витрин – 2

Ты спишь в декаданственном гриме,
В аргентуме злого корсета.   
- Ночное скажи своё имя?
Неясна крылатость ответа. 

Вопрос разомкнёт безысходность,
Безбожность, бескрылость, беззвёздность…
Корсет серебром разомкнётся
И птица курсисткой проснётся!


21. Неслово

Пума не опоссум – дурак поймёт,
Но поймёт ли движение страсти назад,
Когда против часовой стрелки мёд,
Когда по циферблату стекает яд.

Дайте мне мёду, а не то каюк,
А с мёдом и яду на тысячи лет.
Свой лисий билет я повешу на крюк,
В неслово обмакну свой лисий билет.

Словами нам затыкают пасть,
Не дают молчать, не дают спать.
И тысячи лет, чтобы не пропасть,
Мы для неслов концентрируем власть…
;

                II. ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЕВСТИГНЕЯ


22. Его взгляд

Глаза его солнцами были,
А притчи из лунного света.
Гвоздями его мы прибили
К притихнувшим крыльям ракеты.

Мы ждали, но нет, не тускнеют
Глазища бездонного цвета.
Они как простить нас сумеют? –
В три раза бездонней сонета.

Глаза его листьями стали,
А плащ словно у полководца
Стал деревом. На пьедестале
Теперь он над нами смеётся.

Он нам говорил: - Там на звёздах
На крыльях летают друг к другу,
Лишь там оживляющий воздух,
И время цветёт словно фуга…

Та сказочка нам, новым йети,
Не больше монеты щекастой,
Нам в жизни, нежизни и в смерти
Всё ясно, всё просто, и баста!

Ведь мускулы наши из стали.
Но кто же над нами смеётся? –
На облачном там пьедестале
Таинственный взгляд словно солнце…


23. Из цикла «Звёздовойны»

Тот, кто со смертью был вчера на «Вы»,
Сегодня со смертью уже на «ты»,
Когда привезут их, словно восковых,
В коробках, сохраняющих общие черты.

Солдатские матери. В мыслях чепуха:
Квитанции да штампы, в индексах листы.
Их ли сердца из каменного мха?
Их ли волос допоют костры?

Телевизионная плесень цветёт.
До неё ль теперь огню матерей?
Косточки и цыфирки все наперечёт,
Цыфирку б волшебную в коробку втереть…

Ладно ли к мундирам было подшивать
Индекс, где навеки цифры-пузыри?
Есть ли время горе горем запивать,
Ежели квитанции – чьи-то козыри?..
 

24. Арабеска

Клином о клин вышибая искру,
Правды прочухаешь две, 
Когда друг с другом расшепчутся вдруг 
Два Суфлёра в твоей голове…
 

25. Приключения Евстигнея
(Modernist style)

Евстигней Евстигнеич. Но бывший. Понижен он в звании –
Разрубили надвое – и там, и тут – Евстигней.
А орден морской он получил в назидание –
Рыбы не кони, их не впрягай в тарантас, как коней.

Разрубленный надвое он, ну, никак не срастается,
Левый любит Евпраксию, правый Евлохию, ох!
Евпраксия в зеркале высохшем дюже как мается,
А Евлохия в зеркало тресь! – мол, изыдь, кабыздох!

Два Евстигнея в ту пору за зеркалом прятались.
Тресь! – Евпраксу-Евлоху увидели враз.
Были их две, вдруг – одна. Евстигнеи расквакались.
Срослись половины, и вновь енерал он сейчас.

Он Евстигней Евстигнеич теперь. В прежнем звании.
За двоежёнство его не посадит никто.
Бывшая рыбка как в море плещется в ванне, и
Бывшая женщина сыплет чешуйки в пальто…


26. Суета и пустота

В окнах вспыхнули юркие свечи –
Кто-то чей-то исполнил приказ...
Что ты скажешь, солдат, в бывший вечер?
Ничего, в этом весь-то и сказ.

Лжи за шиворот капни три капли –
Чтоб кудрявилась клёном спина.
Многомудрые ложью пропахли,
Всем сейчас суета лишь нужна.

Закуси колбасою винишко,
Награди кожурою кота,
Пораскинь просветлённым умишком –
Всех прекрасней богинь – пустота...


27. Табачный церемониал **
(С латышского)

А я курил прадедовскую трубку,
Чтоб звёздный дым по памяти гулял.
В каких курьёзах и лихих поступках
Тот дым разноплеменный побывал!

А были в нём эстляндские дворяне,
Чьи тосты за охотничьи брелки;
И с ящиком Курляндии крестьяне,
Чей индекс стал «латышские стрелки».

А мысли всех, в непоправимых бедах
Сражённых за державу наповал,
Дымились в звёздах, чтоб я их изведал,
Верша табачный церемониал!..
_________________________
** Это моё авторское стихотворение
в виде перевода.


28. **
(С эстонского)

Я не райских сластей ищу,
А пружины древних дорог,
И с крестом на груди ношу
Я серебряный башмачок.

Щёлкну я по нему, а он
Так легко в ответ зазвенит!
Всякий, кто понимал тот звон,
Стал в Эстляндии знаменит.

Фея-Эста башмак дала,
Чтобы был пружинистым шаг.
Помнит это булыжная мгла,
Да на шпиле чугунный чудак,

Кто дорогам древним знаком,
Где шаги впружинены в тишь,
Что ушла за зелёный холм,
В камень башен и сырость ниш…   
__________________________
** Это моё авторское стихотворение
в виде перевода.


29. Революция 1905 г. в стиле Art Nouveu

Поутру геокитоврасные монахини пошли:
Жмеринка, Жуковень, Жёлудёво, Житомир…
Полицейские скакали, только не нашли
На китоврасках классических витиеватый номер.

Сам себя поставив на пьедестал,
Китоврас Жужелец плюнул на изумруды,
У пьедестала он три века херес хлестал,
Чтоб, как медный шевалье, явить геочудо.
 
Жандарм жандарму начал «гнать пургу»,
Шантрапетку шпингалет потчевал «Дюшесом»,
Революцьонеры скакали типа ни гу-гу,
Аплодировали им грифоны за лесом.

Их крылья рыжие в индиго-лепестках,
В их снежнокрыльях – пурпурное пламя.
Крутани-ка им шурупы на висках,
Чтоб в извилинах у них – радужное знамя!


30. Ас сериала «Замкнутый круг»
 
Ас бульварного слога
Как «Шустовъ» бабахнет в ноги
Смачно из «архибульдога» -
По своей же берлоге.
   
Траурные кобылы
Везут мишени на свалку.
В общем: не шатко было,
Стало теперь не валко.

Во фраки мишеней одеты
Его подражателей рати:
С фимиамом-с их сигареты,
На шляпах – латиницей «Яти»! 


31. Провинциальные соты

Пузырьковый, всезнающий вереск
И корней валерьяновых вскрик…
В зимних сотах провинции череп,
Соты, полные летних интриг.


32. Мавромаскарад **
(С африканского)

Мавританка, взгляни, в маске плачет
Фиолетовый мавр-эскимос:
В Древний Рим эмиграция скачет
От есенинских грёз и берёз.

Мавромозг их Чёрт съел на закуску…
Покраснел мавр-папаша Руссо –
На таможне ни мысли по-русски
Не срыгнуло чертей колесо.

…А слюна гладиатора каплет –
На арене дымится песок,
В маске зеленомавр Чарли Чаплин
Примеряет лягуший носок.

В лягушачьих носках еле-еле
Ты поймёшь – снег сребрит сквозь тебя,
В маскарадной эмигроартели
Мавру бороду сном теребя…
__________________________
** Это моё авторское стихотворение
в виде перевода.


33. Кондовое удалое
(Фолк-Андеграунд)

Выйди из тесных подземок
Славянства тайный сафьян.
Выскажись вражесть разведок,
Пошто напускаешь дурман

На наших козырных девок,
На наших кондовых зевак?
Каждый из нас не обсевок,
И лишь в «дурачки» дурак.

В Венеры и Марса кружки
Мыслей славянства плеснём!
Налим, наливай чекушку!
Мундиры от моли встряхнём.

Навь, Правь и Явь – три силы
Правят миром моим.
Недаром Сва-Птица спросила:
- Доколе тихи, налим?


34. Буквицы и человек **
(С древнерусского)

- Не суйтесь «Буки» поперёд «Аза»!
- Не суйся сам с развесистою клюквой!
(Ведь мы давно не лыком шиты, буквы,
У нас честолюбивые глаза).
 
Стать первыми (как встарь нас бъёт азарт)
Над человеком с клюквенной наукой!
Но он упрям, вот ведь какая штука!
И всем пути заказаны назад.

Но в вязь его свою вплетём навечно –
В науку трав, птиц-небылиц сердечных!
__________________________
** Это моё авторское стихотворение
в виде перевода.


35.

Имеются машинки для подсчёта ос,
Для подсчёта сайтов и добра, и зла,
Где ж найти машинку, ответьте на вопрос,
Для подсчёта силы русского узла?..


36. Ворон древних наук

Бутылка. А в ней науки туманы.
Хлебни и увидишь – в маске обзорной
Профессорокрыл. Он отнюдь не румяный.
Седой-антрацитный питерский ворон.
 
В цифрах осенних гримас пофигистов
Клюёт штамп врага в землице морозной.
Живой иероглиф, он с чёртом – «по-триста»,
Но каркая, славит ангелов бронзу.

На кладбище вскроет черепа крышку –
Нищим для опытов бросит червонцев…
Но не гляди в зрачки его слишком,
В них древних наук внесистемное солнце…
;

                III. ПЕРЕСЕЧЕНИЕ ГРАНЕЙ


37. Реконструкция поисков
коммуникационного центра миров

Кто-то сочиняет формулы возмездия,
Кто-то формулы наития,
А кто-то считает все наши межзвездия
За вправду произошедшие события…

 
38. Игры с клономимами

Разгрызай как семечки монеты
И смакуй надменный купорос.
Пусть последним чугуном согрет ты,
Ты же не щетиною оброс.

Пусть чугунные слова летают
На твоим, дружок, латунным лбом –
После крика петуха растают
Девы в Мавзолее молодом.

Времена проносятся незримо –
Фивы, Римы, Одины и Ра…
Но летят с полконом клономимы,
Смерть ушла, и началась игра!

Картами планет дымятся стены,
А игра почти как у людей –
Джокерный огонь олигофренов,
Золотые маски лошадей!

 
39. Пересечение граней **
               
В снах Морской Столицы я заблудился,
Где северными арфами звенят голоса.
Крылатым Бореем в их струнах я бился,
Огонь верёвок смерти временем гася.

Так махаон, влетевший в клавикордов струны,
Всё веселей бьётся, и всё меньше пыльцы.
Что ж, пора вспомнить Балтики буруны:
Всякие начала – победные венцы…

Где вместо неба совсем другое Небо,
Где полярная Звезда в Полярной звезде,
Там бабулька крошит голубчикам хлеба,
Отражаясь в чешуйчатой блокадной воде.

Верёвки в пальцах смерти задымились яро,
Но не пережгли бабулькино кольцо –
Из её лица, как из метельного футляра
Выглядывало Победы звёздное лицо!
________________________________________
** Из цикла «Звёздное лицо Победы».


40. Абстрактность и конкретность

Шли, кактус бешено жуя,
С ворожеёй ворожея.
И у дороги вырос той
Отныне кактус удалой.

Но на иголочки его
Не накололось ничего:
Ну, разве думка муравья,
Да призадумка соловья,

Да голос Бога средь лесов
(Став птичьим цокотом часов).
Мы цокот Бога хвать-похвать –
А в нём и весу не сыскать!

P.S.

Абстрактны кактусов стволы,
Конкретно скажем им: - Курлы!
Летим в конкретных в облаках,
Мы перевыполнили швах!


41. Улитоэтюд

Улитки научного царства
Континентальных фантазий
Австралий чуют фиглярство,
Америк, Африк, Евразий,

И Антарктидами формул
Улитки (формально упруго),
Надев схоластичную форму,
Ползут и ползут друг сквозь друга…


42. Они

Мы думали, они цветень-иссинь,
Сирени перезвень, тишь-перетишь,
Но они предали своих богинь,
Поставив их в баки мусорных ниш.

Мы мыслили, они небесами срослись –
Зверями волшебными звёзды селить,
А оказалось, лишь слово «гасись»
Знают они, и им незачем жить.

Мы гадали: - У них цинков жакет?
Нерв телеграфный? Снов кирпичи?
А в общем-то их и в помине-то нет,
А есть горстка страха, кричи – не кричи…


43. Три диспетчера

В середине пихты гусь-пилигрим
Одно крыло подстелит, накроется другим.
Стал диспетчер птичий он в глаз, не в бровь,
Он из уха пихты слышит, что родился вновь.

Вот диспетчер рыбий в мыслях трески
Ноги в море моет, не снимает носки.
Для семи автопортретов на рыбьей войне
Сто диспетчеров таких позировали мне.

Диспетчер Флоры-Фауны уж тут как тут,
Чует – феи волосы кораллом цветут.
В них незнамо сколько рыб, незнамо сколь птиц
Для персонификации научных небылиц…


44. Стансы Геккону – 4

Геккон – теософический мыслитель,
               Геккон аббат,
Он рядовых гекконов предводитель,
               Геккон комбат!

Он чует усом города, и веси,
               И каждый ген,
И ус его по меньшей мере весит
               Семьсот рентген.
 
Весь в антикварной зелени медальной
               Его сюртук.
Двенадцать душ в его душе астральной,
               Вот это трюк!


45.

Пенелопа лунный ткёт ковёр,
Жабры Одиссея примеряет
И в ковёр его слова вшивает… 
О, Гомер, блистательный гравёр!

Твой изобретательный резец
В платьях Пенелопы заблудился,
Лунной её коже удивился
(Ты ведь Солнце брал за образец).

А она ныряет до Луны
Полуголой (более чем голой),
И плывут за ней гурьбой весёлой
Общие их с Одиссеем сны!


46. Трамвайные сны

Вдруг вспомнила Трою Елена-графиня
И с яблоком ходит как на парусах.
В них ветер Борей удивительно синий,
Как песни Вергилиев в снежных лесах.

Они никогда не читали Гомера,
Но крылья вострили вострее жука.
Летели на них сквозь огонь и химеры,
Как ноты ахейцев сквозь медь мундштука

Туда, где трамвай ярче северных фруктов
К балтийским уверенно шёл берегам –
Водительский руль взял троянский кондуктор:
Пример стихотворцам, усмешка врагам!


47.

Сны из Японии в бутылки
Влил жёсткокрылый самурай.
Их пил царь букв, лейб-медик пылкий
И няньки с криками «Ура!»,

Чтоб ты, беременна от ветра,
Вошла в ветвистых криков тень,
Где фильтры в шляпах вместо фетра
И в шляпе «ретро» твой олень...


48. Японский футляр для аккордеона
с Зюйд-Весткой

Пристёгнуты крыла аккордеона
Булавками серебряной луны…
Но так аккордеонит Йоко Оно,
Что в брейке накомодные слоны.

Брейкдансят с ними шулера хлопушек,
Трампарков проржавевшие сыны,
Танцуют в нас сквозь восковые уши
В масштабе двоеверия страны.

Великая идея, словно тесто,
Нам залепляет слабые мозги:
Горит футляр с исчезнувшей Зюйд-Весткой,
Мы без него не слышали б не зги!

               
49. Ангелы и кентавры

Псалмы в бутылках плещутся на предпоследней станции,
А на последней корни в ночь пустили поезда,
В них жертвы развесёлые – кентавры радиации,
В руках цветы железные, а в голове звезда.

Молчат лесные ангелы, недвижны крылья хвойные,
Не нарушают сном своим своим кентавровы огни.
Когда горит Вселенная, глаза её спокойные,
Как и у хвойных ангелов зелёные они…


50. Экспромт

Жонглёр молекулами чинный
И архистранный оркестрант,
Всяк строит морду – я невинный,
И всяк напьётся в драбадант!


51. Осенний бокал

Что ты смотришь в осенний бокал?
Что колышется там?
Ты видишь – рыцарь от стаи отстал,
Отдал душу осенним листам.

Он в осеннюю землю врастал,
И врос в этот лес давно.
Послушай, этот осенний бокал –
Словно немое кино.

До дна его не выпить никак,
Это ведь не жизни стакан.
А на закуску – кровавый мак
И с ножки стола таракан.

Так выпьем за осени память в глазах,
Пусть монстры кишат вокруг.
Выпившим осень пути нет назад,
Нам, рыцарям Хронос – друг.

А на крыльце деревянный монг,
Травы ластятся к нам.
Но ударяет в небесный гонг,
Тот, кто не подчиняется снам…
;

                IV. БОГ НА ДРУГИХ ПЛАНЕТАХ


52. Романс для кота с цитрой

В зрачках котов столетий цифры
Танцуют словно алкоголь.
Ты хочешь поиграть на цитре
С котом на пару? Что ж, изволь.

Но ты учти, музык любитель, -
Страшнее кошки зверя нет:
Гипноза жуть – кота обитель,
Острит он коготь как стилет.

Он оберёт тебя до нитки,
Испепелит твои виски,
А после схватит под микитки
И расфасует на куски.

И только на звездах далёких
Театр котов сердешных встреч,
У них сверхцейсовское око
И нотнограмотная речь.

Там кот-миманс расправит плечи
По ходу пьески ножевой,
Там кот-романс тоску излечит,
Урча во тьме сторожевой!


53.

По запаху моря морж скажет – у каждого час который,
Ведь старец в образе моржа наш гость.
И я попрошу, Вас, выбрать, морская сеньора,
Для него в тарелке лучшую идентификационную кость…


54. Моряки болот
(Jugendstil)

Рыбы, рыбы, ведь вы – образцы волшебства,
Вы подводный туман запускаете в жабры.
Осыпает погибших русалок листва,
Змеи песни поют им, целуют их жабы.

А погибшие души в стрекозах поют
И морщины матросов считают прилежно.
Моряки по осенним болотам плывут,
И жабо капитана опять белоснежно.

Тишина цепенеет под сосновым замком,
А всплывёт изумруд – так и вовсе не слышно,
С ним принцесса всплывёт. Капитан с ней знаком.
С ними третий молчит, тот, который не лишний,

С телеграфным обрывком на шее молчит,
С волосами тверёзыми, в пьяненькой глине.
В парусах водяньё с лешовьём так кричит,
Что не видно их (звука здесь нет и в помине).

Только капает с сердца бушприта вода,
И консервы с печалями пухнут и пухнут,
Эти банки уйдут навсегда в никуда,
Где их вскроют сомнамбулы, радостно ухнув.

Но цветок приколю к этим прожитым снам
(Капли прожитых жизней стекают с лилеи).
Так я выйду из снов, как не грезилось вам –
Сквозь печали сомнамбул в болотных аллеях!


55. Песня о механизме с головою орла
(Биотехно-Ардеко)

А у пленниц зонты, а у пушек винты,
А у кока в кайф щи (разыщи).
Жизнь – тарелочка щей (не букетик хвощей),
Скушал щи: не взыщи – не ропщи!

Ах, сударыня, ах, я в дельфиньих штанах,
Ваше сердце из жабростекла.
В том стекле жизнь моя. И летит на маяк**
Механизм с головою орла.

Смеха для рождены, солнце как зелены,
Как два солнца, что спят под водой,
Мы ударимся лбом друг об друга бом-бом
И закусим беду блибердой.

Но иных стран орлы дали знак нам «Урлы!» -
В круг планет плыл наш странный фрегат.
Ну а кэп-истукан полный мыслей стакан
За монстрьозный поднял агрегат!
_______________________________
** Собирательный образ 9 маяков Ленинградской
Области:  Стирсуддена, Стороженского,
Деревянного, Нижнего Николаевского, на Бесовом
Носу, Толбухина, Шепелевского, Осиновецкого
и Свирского.


56. Театральные стансы
(Трафарет-Арт)

Вновь закулисный механизм
Зовёт на бутафорский бой…
Внутри себя театр храни.
Будь в нём собой! Опять собой!

Пусть пахнет солнечной слюдой
Партер как берберийский конь –
Вновь пляшет сквозь лорнетов рой 
В мозгу огонь. Опять огонь!
 
Встряхни свой с молями камзол,
Шифр реквизитного клинка
Узнай. И если он не зол,
То жизнь легка! Опять легка!

Как в трафаретные уста – 
Нетрафаретные слова,
Роль «Без Суфлёра» неспроста
Тебе дана. Опять нова!
 
 
57. Этюд с козлом

Он топил корабли из ногтей мертецов,
Он завязывал тайны узлом.
Лишь не мог он приклеить другое лицо,
Был козлом – так и умер козлом.

Деревянные лица над ним расцветут
Он своё в них рассмотрит вполне.
И, приклеив его, он не там и не тут, -
Он козёл в деревянной стране!


58. Бог на других планетах

Как танцует Бог на других планетах?
Мускулов прозрачность имеет ли он?
Зверями театра его сердце грето
Или он несбыточных рыбиц почтальон?

Смотрит он прикольно в музеях Сатурна
С портретов, написанных мыслями рабов?
Или выпрыгивает чёртиком из урны?
Или выпирает шишками из лбов?

Или чиркнет смело цифрою о цифру –
В глазах-протуберанцах механизм-огонь?
Или в арфу, лиру, лютню или в цитру
Дышет дымом словно идентичный конь?

Ведает ли он печали бронтозавра,
Улыбки трилобита, шуточки мокриц?
Или с гуманоидами разделяет завтрак,
Удивляясь искренне фокусам их лиц?

Или же фырчит в сириусных сонетах,
Награждая мыслями фаэтонских птах?
Как танцует Бог на других планетах?
В золотых планетах – в наших сердцах?


59.

Легионер отрубил голову королю мидий.
Голова, скатившаяся на камни мостовой,
Успела сказать убийце: – Значит кто-то ненавидит
Меня больше, чем я сам. Что за фрукт ты такой?..
 

60. Водогрей или Предчувствие
ужасов биовестей

Сто смертей прилетают на вилку,
Кроме смерти последней моей.
Соберу их в пустую копилку,
Да на кухни зажгу водогрей.

Заварю я похмельного чая,
Чтоб проветрить больные мозги,
На вопрос сам себе отвечаю:
– Что мне ясно? – Не ясно ни зги.

Слышу только, как мечется ветер,
Да сверлит в голове моей дрель,
И всего мне дороже на свете
Мой пузатый двойник водогрей,

Потому что он знает такое,
Что не снилось великим умам,
И мечтает стальной головою,
Чтобы в ней разорвалась чума.

Чтобы в пламени дантовском синем
Раскалился б возмездия крюк,
Чтобы сыпался искристый иней
Над пожатием огненных рук.

Мы молчим и глядим друг на друга,
Мы из наикрепчайших костей,
В наших мыслях единого круга
Сталь предчувствия биовестей!


61.

Ты стучишься в осеннюю сырость –
Не откроют тебе всё равно.
Лучше выключи гиперстроптивость,
Вспомни: Кто-то… Когда-то… Давно…

Словно ангел задел пролетавший
Телеграфных ночей провода.
…Космос милых шагов уходящих
В золотое Ничто навсегда…


62.

Сидим на изгвозданных стульях, однако,
Не чуя гвоздей, словно камни мы стали.
Но в каждом ли стуле сокрыта собака,
У каждой ли псины зубища из стали?..


63. Перед отлётом

А сердце запрыгало как кенгуру,
Мы обречены на смурную игру.
Кто карты сдавал? – козырей не видать.
Играть – умирать и рождаться –  играть.

Но кто остановит вещанья стола,
На ножках которого вечность прошла,
На цифрах его игроков легион
Бескрылой возни постигает закон.

Но буква закона как сердце горит,
Но буква закона игре говорит:
- Никто никогда не постигнет закон
В который игрок навсегда вовлечён!

И фишки летят, словно фантиков тьма,
Сквозь аэродромы и зоодома.
Держись веселее, партнёрша моя,
В цыфирях стола наши крылья тая…
;

       V. ПОБЕГ В МИР ИСТИННЫХ ДВИЖЕНИЙ


64. Побег в мир истинных движений

Пугалы-шуты и киберлюди
Знать не знают край, где ты взяла
Родинку-звезду у правой груди,
Шрамик возле левого крыла.

Эти существа нас не догонят,
Хоть борзы. И зуб тебе даю -
Мы с тобой умчимся от погони,
Чтоб воскреснуть в яростном краю,

Где сверкают в чешуе преданья,
Где скульптуры правду говорят,
Где светло в ночи лесным созданьям,
Чьи глаза предвиденьем горят.

Сквозь бензинный выхлоп искажений,
Скрежет имбециловых реклам
Мы летим в мир истинных движений:
К океанам, птицам и векам!..


65. История, вышедшая за пределы арены

Убил я любовь не трагично – комично.
Я,  клоун, любовь клоунессы убил.
И цирк хохотал, и успех был отличный,
А после – перо в нетерпеньи чернил.

Я ей написал, я хотел оправдаться,
Её (не моя) несомненна вина.
- Вина не вина… Ясно, что… Может статься.., -
Так мыслил я, выпив два моря вина.

Развязывал мне узел мыслевых нитей
Мудрец Алкоголь от глотка до глотка,
А после был мрак и начало событий,
Когда моё сердце пошло с молотка.

И новый хозяин немодной сей вещи,
Его фотошопнув, томограф включал.
А я невидим, словно ворон зловещий,
Любовь вспоминал и в томограф молчал…


66.

Добывать австралопитеков и кроманьонцев
При помощи оптического фокуса долго нельзя
Стеклом Марии (смолой соснового солнца).
У женского стекла нежное сердце, друзья…


67. Радостные девы

Так радостны девы, что им не лень
Пронумеровать поцелуи наши.
Целовали их в солнце, когда был день,
И в луну, с ночью поджигая чаши.

Их отлучили от их собственных снов,
Их сны на пламя глядят, не моргая.
А шаг отлучённых новей, чем нов,
Новые сны им вкусней каравая.

Пусть кто-то кто где, а кто-то в зверях,
Кто-то друг в друге, кто-то в науках,
Но скрыпнут ли двери – девы в дверях,
А сны их вот в этих вот звуках… 


68. Берестяные дамы

Берестою украшенные, они милее,
Когда танцуют менуэт средь берёз.
Левую грудь прикрывает сирени веер,
Правую прикрывают Сирин и Алконост.

Они носят котов на голове вместо шляпы,
Грустные мысли откачивают из них коты.
Коты поют басом, словно Шаляпин,
А иной раз и цапают за фиговые листы.

На кошачьем языке можно о многом –
Например, о нотной коже берестяных дам…
А менуэты кошачьего слога
Возносят к Солнцу о них фимиам!


69. Деревенский театр **
(С сербского)

Я съел твои письма, прощай королевна,
Я письма запил огуречным шартрёзом.
В морозном театре мне вовсе не скверно,
Вот только б суфлёр не грозился протёзом.

Вот только б утихли свистки гардеробщиц,
Да храп упокойниц, да хлопанье тряпиц.
Здесь пегий не рыщет, а сивый не ропщет,
Здесь фельдшер растит поколение пьявиц.

Молчу и любуюсь дешёвым спектаклем
(Актёры его дороги, словно Крёзы),
А коль над театром парит птеродактиль,
Так значит, во имя твоё я тверёзый…

Я жду, королевна…
_________________________
** Это моё авторское стихотворение
в виде перевода.


70. Из деревенского дневника
Кирилла-Мефодия **
(С сербского)

Кириллом-Мефодием звала кота.
Ты помнишь, мы, кот, были тёзки?
Вплетала в причёску и розы костра,
И песен речных отголоски…
 
С моими фантазмами дрыхнет чердак,
Кемарит подвал с голосами…
Так кто здесь смешней – деревенский чудак
Иль жбан с златоусочасами?

В нём на зиму песен о ней сочинил…
Нет писем её две недели…
С котом выпил я два ведёрка чернил,
Чтоб шпорами рифмы звенели...

Я шпоры вонзаю в гнедую траву
И мчусь через сны и сквозь чащи,
А ворон кусает той жизни главу
И жбан артефактный – как ящик.

Шедевр сей не сыщут ни днём, ни с огнём
Ни черти, ни псы и ни воры.
Мы в нём зарифмованы с сельским дождём,
На нём наших жизней узоры…
_________________________
** Это моё авторское стихотворение
в виде перевода.


71. Старый дом – 2

Здесь странно тихо, словно бы на дне,
На дне небес или в подземном поле,
Как будто воблы здесь иссохлись боли,
Календари забыли о войне.

Тут на обоях наши номера
Не стёрлись даже после двух пожаров,
Звук радио чуть тоньше комара,
Витиеватей усиков кальмаров.

В татуировках накомодный слон
Пожмёт мне руку вздохом на запястье.
Он знает всё о счастье и несчастье,
И в зеркало толстяк-буфет влюблён.

Буфет скрипит о свете молодом,
Ведь света в зеркалах  не будет с нами…
По мостику, который между снами,
Войдём в знакомо незнакомый дом…


72. Новый виток спирали

Когда засыпают в ночи телефонстры,
В мозгу – ассигнаций костры,
Выходят под руку со мною три монстры –
Три мантры, три сна, три сестры.

Вы в ступе толкли буржуазных улиток,
Вы юные как облака,
Но дерево ваше – не дерево ниток,
Для игл не открыта щека.

Сирены небесные вас не разыщут,
Наядам в морях не до вас,
Ведь вы родились не из дерева нищих.
И, в общем, не в первый-то раз.

А вы родились из научного древа
С цветком артефакта в ушах,
Со мною летите вы справа и слева,
И звёздно сверкает душа.

Полёт этот: в вазе сиреневый ужас,
Со счастьем лиловым ларец,
Он – ад или рай фиолетовой стужи
Иль звон коммунизма колец…

Летим, и я сплёлся с сестрицами навек
В заморский и странный цветок,
И сыплются мысли живые и навьи
На новый спирали виток.

И вновь догорают в ночи телефонстры,
В мозгу – ассигнаций костры.
Выходят под руку со мною не монстры –
Три мантры, три сна, три сестры…


73. Не снимая жабо

– А это музей сатурнянских скульптур.
Авгуры сатурновы выберут ту,
Чьи жабры пылают огнём неземным,
И косы которой не пепел, а дым.
Её, не снимая жабо, я любил.
– А снявший жабо? – Тот за нами следил…


74. Жужж и жужжа

В окне небес седьмого этажа,
Средь астр седых, гаданьем заметённых,
Мерцали два неоновых жужжа,
В любовный узел намертво сплетённых…


75. Возвращение - 3

Манерность красавицы или же неманерность
Определяют по левой стороне её фикусного листа.
Но, выйдя из отдела 25-ых кадров в осеннюю скверность,
Она забыла лист в гардеробе. (Разрушала лист её красота)…

Потом открывала одновременно тремя ключами лихо
Три двери в три спальни, и вот, Боже мой! –
Её живые туфельки завяли под мышками и умерли тихо.
Как исповедь мегазавра морщинист блюз возвращенья домой…


76.

…Поцелуй мой сотрёт вьюга,
Унесёт его к Южным птицам.
Не у каждого смех для пугал,
Не у каждого свои лица.

Прощай, навсегда, до смерти,
До встречи на лучшем свете.
Вы Севером нас измерьте,
Выбейте нас на монете!

…И ямщик проклинает дорогу,
А ездок говорит: - Слава Богу!


77. Лезвие слова

Ваши крылья умели смеяться,
Ваши жабры плакать умели,
Только как под водою обняться?
Под водой вы обняться не смели.

Лишь в листве и лишь ночью сонной.
А что было тогда между вами
Знает ясень в берёзу влюблённый,
Да лягушки, что рты разевали.

Но чтоб стали людьми вы снова,
Рассекли вас наукой слова…


78. Шифрокаракули

Между её любовью и моей
По потолку в огне шныряют птицы,
И ветер смерти шебуршит страницы
Кривляющейся повести о ней.

Провёл в шифрокаракулях о ней
Две трети смерти кстати иь не некстати.
На толкованье жизни жизнь потратил
Между её любовью и моей…


79. Огонь мумии

Заржавели они, устарели
Арифмометры нашей любви,
А крутили нам их Ариэли,
Растворившие крылья в крови.

Мы с тобою купались в крапивах,
Что растут на крылатой крови.
В перламутровых огнь переливах,
Огнь у мумии нашей любви…


80. Лесной модерн **
(С белорусского)

Не всерьёз несчастья, злоба и разлука,
А всерьёз лишь песни, птицы и стихи.
Я стреляю рифмой из тугого лука,
И летят созвучья строги и лихи,

Потому что понял, страсти откривлялись,
Масок-откривлясок сотня за спиной.
Мы листвой бросались, на берёзах клялись,
И берёзов космос, где ты век со мной!...
_________________________
** Это моё авторское стихотворение
в виде перевода.


81.

Штилями штормы уже не сменялись.
А в трюме фрегата, где царствует мгла,
В квадратных бутылях души шептались:
- Пора возвращаться в наши тела…
 

82. Житель 88 созвездий

Мы все обречены на крылья космопорта,
На эликсир луны и время из реторты,
На радужный пузырь прозрачных ассигнаций,
На пластырь и псалтирь новейших резерваций.

С надеждами шары над полем вознесутся,
В них игры детворы и буквы конституций.
Горит свеча полей и вспышка поцелуя.
Мне горечи налей, уж не тебя люблю я…

И нет вины в вине, как и в шарах воздушных.
Их помня, наши души мерцают всё сильней.
А значит мы должны скитаться в дебрях кухни,
Курить, и петь «Эй, ухнем!», и пить за смерть княжны.

Пробьёшь стрелою слов ты панцирь мой железный,
Ты скажешь: - Бесполезно созвездий существо.
А значит, не нужны тебе мои фантомы,
Стихотворений томы, и рожи, и рожны.

Но спички в коробке копытцами топочут
И новый стих стрекочут у музы на руке.
И свечи на столе как в поле бесконечном
Нас отразят навечно глаголом на стекле…


83. Жители витрин - 3
(Парадокс исследователя жизни и смерти)

Космонавт, ты любил ультраженщин,
Ты хлестал марсианский коньяк,
В голове твоей лес хвойных трещин,
Космонавт, ты весёлый маньяк

Безвозвратных дорог и возвратных.
И хоть лги сам себе, хоть не лги –
Но твой путь стал нелепым стократно,
Так как взят под стекло за долги.

Не андроид, но с формулой тайной,
С картографией вздувшихся жил
С космонавткой миманствуешь славно
                Те миры, где пока что не жил!..
;

__________________VI. АТТРАКЦИОНЫ ВЕСНЫ 
(Стихи по 2017 г.)

84. Моностих 1783-2016  г.г.

Крымский коньячный Лист...


85. Театр других «Я»
               
Водители аэростатов,
В чьих жилах «Мозилла» и «Хром»,
Красавицам всё, чем богаты,
Запишут на DVD-ROM.

Водители зверь-дилижансов
По Царствам хрящей и хвощей
Покажут принцессам мимансом
Скорлупки орехов Вещей.
   
Водители единорогов
Водительницам мыслеформ
Cпоют о смертельных дорогах,
Где Волю из фляг хлещут в шторм.
 
А души их лунной бумагой
Дымятся в Театре ночном,
Где скрипка становится шпагой,
Где мы представленье начнём! 


86. В предчувствии
рассказа обо Всём

Где механизм «Небесной снасти»?
Где аппарат «Ходи с бубей»?.. –
Пусть нам ответят ваши масти,
Бумажный Шар, Воздушный Змей!

В академических изданьях
Ни слова нет о чердаках
В разрушенных старинных зданьях,
Где вы козырно… в дундуках! 

Вы в картографии изгои,
Ведь ваши хронокарты – пыль.
Поскольку нет в вас силы воли,
У вас конструкция «Утиль»!

Бумажный Шар и Змей Воздушный
Дундушным вспыхнули вином
И продундели: «Здесь нам душно,
А там – Весь Свет для нас иной!»

…Чужим ушам не верю даже
В час разговора по душам,
А жду, когда Весь Свет расскажут
Бумажный Змей, Воздушный Шар!


87. После выхода из зазеркалья
(Искушение скепсисом)

В зеркалье ура канцелярским фиглярствам?
Иль фейкам научным? Иль спазмам ума?
Быть может подземным напыщенным царствам
Иль странным лекарствам, чьё имя чума?

Иль в шарикам ртути гримасам растений,
Фуфлу 100%-ых фуфырных фефёл?
Неужто и впрямь мы лишь грустные тени?
Весёлые ж бросили на произвол

То древо, где мы были вечные братья
И сёстры? Где, видя фиглярство теней,
Надели из листьев мы фраки и платья,
А шляпы из ветра, что неба синей?

Чтоб в мире убогом, нелепом и сиром
К познанью разбитых зеркал нас влекло,
Мы воздухом были, водой и эфиром,
Огня и земли зазеркальным стеклом…


88. Герой без поэмы

Герой без поэмы танцует легко,
Он сбросил сомнений оковы,
Вновь первую ищет во веки веков
Любовь. И хоть он не фартовый,

Но всё ж подфартило: находит её
И с ней он танцует былое,
Крутое-сякое, йо-йо, ё-моё…
Любовь. Это дело такое…

И ворон забыт по-над левым плечом,
Забыта эдемов богема…
И можно не думать уже ни о чём,
Понять лишь: не это ль – поэма?
   
…Герой без поэмы потом на войне,
Войне без конца и начала,
За правду сражался в межзвёздной стране,
Где дикость, и та одичала.
   
А после научной работы прыг-скок,
Семейство, детишки, лекарства…
Как расшифровать этот калейдоскоп:
Фуфырство? Фофанство? Фиглярство?

Герой без поэмы заснул наповал,
И, словно был страусом эму,
Во сне камни фактов вот этих глотал
И в жизни узрел вдруг поэму…


89. Перед отплытием

Выгибаются сказочной кошкой мосты,
Напонятные формулы пляшут на крышах,
И всех стран языки чрезвычайно остры,
А кораблик на шпиле всё выше и выше.

Амулет он? Иль фетиш? Быть может, тотем?
Или чья-то судьба? Или чья-то причуда?
Он плывёт непонятно куда и зачем,
Неизвестно: кто в нём, для чего и откуда.

Дебаркадеры, верфи, брандвахты, леса,
Гул турбин, дымы фабрик и скрежет металла,
Звон трамваев… И все в решете чудеса…
Он плывёт в небеса, и чудес ему мало.

Воскрешая в душе всё, что кануло в тьму,
Наши мысли отточим как острые сабли,
И, ему поклонясь, так мы скажем ему: 
- Ты прими нас на борт, странствий духа кораблик.

Мы по Розе ветров (вовсе не абы как)
Обнаружим норд-вест в синекрылом зюйд-осте,
С Эсмеральдами джигу зажжём в кабаках,
А с потомком Синдбада сыграем мы в кости, 

Мы увидим моря неоткрытых планет,
А их жителей трассы отметим пунктиром,
Мы узнаем богов, тех, которых уж нет,
Но которые правили суетным миром.

Мы матросами были когда-то на нём,
Мы крутили штурвал и рубили канаты,
И вот в это «когда-то» теперь поплывём
В те миры, где в «потом» переходит «когда-то»…


90. Оркестрик

Крутился событий спонтанный винил,
И мы ожидали Нирваны.
И в новое время оркестрик манил,
И песни его были странны:

Про «Мишек на Севере», про конфетти,
Про соцреализма картины,
Мол, в рай на земле нас должны довезти
Чудеснейших марок машины.

Вот КРАЗы-КАМАЗы. А вот раскидай,
Свистульки, жужжалки и флаги.
Сквозь призму партсъездов, мол, жизнь наблюдай,
А суть излагай на бумаге.

Но рухнула призма средь белого дня.
В руинах всего нам дороже
Дурацкие шуточки, фактов фигня,
И Бог под научною кожей, 
 
И профили-кляксы казённых чернил,
И фокус космических станций…
Играй же о звёздной мечте нам, винил,
Мечте между строк и квитанций!


91. Аттракцион весны

Когда из сосновых стволов ЦПКиО
Выходят космонавты и космонавтки,
А снег уже деликатес,
Это свидетельствует о том
Что во всю ивановскую
Шпарит аттракцион весны
С праздником простоватых
Глагольных рифм!..


92. В дацане

Я думал: - Как избегнуть бед?
Не заблудиться как меж снами?
И вдруг латунный шпингалет
Увидел я в буддийском храме.

- Ответь, почтеннейший клеврет,
Он от болезней иль цунами,
От мук любви иль зла монет
Привинчен «в ноль» к оконной раме?

- Знай, странник, что его секрет
Наипростейшей проще гаммы:
Сей шпингалет пять сотен лет –
Флэш-USB для далай-ламы!


93. Летняя фактография

Обтянутый кожей змеиной трамвай
Сверкал носорожьей ухмылкой,
На крыше его расцветал Иван-Чай
Для слов в чаепитии пылком.

Слова на трамвайной висят «колбасе»,
Звенят на пантографной вые.
Люблю летний город – уехали все,
Остались их сны чумовые…
         

94. Летняя фактография 2

Кто чая на крыше трамвайной не пил,
Поймёт ли трамвай-ящер;цу,
Который летит, не кусая удил,
Меняя в движении лица?

Но он человек  или гиппопотам?
Иль он божество мимикрии?
А может быть он для фантастов плацдарм
Иль птица тахеометрии? 

Чтоб это понять, нужен псевдоколпак,
Устройство для ловли аккордов,
Стихов дешифратор, да мыслей филфак,
Да двух-трёх кузнечиков морды.

…Со сфинксными фактами, с львиной судьбой,
С грифонами странных открытий
Я в городе летнем остался собой,
Другим уж теперь мне не быти.


95. Владелец 3 хронометров

Дождь. И больше ничего.
А в дожде как бы фантом:
Вон, вы видите его –
С непочиненным зонтом?

Чтобы зонтик починить,
Нужно, в общем, ничего:
Время, деньги, жажду жить,
Вот ведь, только и всего.

А чтоб временем владеть,
Нужно меньше ничего:
Три хронометра надеть,
Три хронометра всего.

Первый – так, для ничего,
А второй – для чепухи,
Ну а третий для того,
Чтобы с ним писать стихи!


96. Поиски Дао

Вот тут-то ты и поймёшь,
Что понимать ничего и не надо,
Потому что всё и так уже понято
До тебя и за тебя

Там, где бензопила «Дружба»
Становилась одноимённым сырком,
И здесь, где левый ботинок
Превращается в правый…


97. Гуманное отношение к шнурне

Мне лапшу вешать вам не с руки,
Стали куролесить у меня шнурки:
Пройду метров несколько, у них словно зуд –
Червяками, падлы, кто куда ползут.

Может быть, это чьё-то колдовство
Или теперь такое у них естество?
Вражеских шпиёнов это кавардак
Или это морлоки подают знак?

Или гуманоидов план-перехват?
Словом, шняга шнурная в 107 KWT.
Я шнурню не буду шнурорезом – бжик,
Я на пляж, где нет шнурков – в город Геленджик!


98. Город Бардадым **

Для кого-то это
Песен барда дым
Или шум мотора:
Ба-рда-ба-рда-дым…

Лепят мне со смехом:
– Все уедем в Рим!
Плюнул и уехал…
В город Бардадым.

Дамы здесь червовы
Создают уют,
Дамы здесь бубновы
Песенки поют,

Короли пиковы
Отдают салют,
Короли трефовы
Водочки нальют.

Праздничные лица,
Фейерверк мастей,
Лишь не съедениться
В бешенстве страстей.

Тут уж не до смеха,
Тут пожёстче Рим.
На хрена ж я ехал
В город Бардадым?
_______________________
** Бардадым ( устаревшее, бытовое) –
карточный король чёрной масти.


99. Там, в Кёльне…
(Из романа «Капитан Бальдер»)

Где все мысли в рейнвейне
Уходящей войны,
В той далёкой таверне
Отгоравшей страны,

Там, где гнутая вилка
И тарелки с фигнёй,
Где визгливая скрипка –
Танцевали с тобой.

Как зачем, так наверно…
Как тогда, так сейчас…
В той пошлейшей таверне,
Где враздрызг контрабас

Ярче пьяниц румянца
Разгорался наш бред –
Кроме нашего танца
Ничего в мире нет…

Где фальшивые ноты
И дешёвый фокстрот,
Там мы значили что-то.
Остальное – не в счёт…

Там сквозь груды развалин
В край родной всё сильней
Сердце мчится отчаянно
На крылах журавлей.

Сердце там знает что-то,
Что аккорды таят,
В диком ритме фокстрота,
Где улыбка твоя…


100. Тот же Жако **
(Для детей +)

Разгрызай науки,
Пялься в календарь,
Но шарманки звуки
Те же, как и встарь.

Раскрути, шарманщик,
Колесо судьбы –
Счастье, как и раньше,
В двух шагах ходьбы.

…Изумлён монетой,
Звякнувшей легко,
В модный фрак одетый,
Господин Жако.

Выкрикни советик,
Жарких стран божок,
С счастьем мне билетик
Вытяни, дружок!
___________________
** Жако – вид попугаев серого
цвета с красным хвостом.


101. Карт-бланш

Я, выпив валерьянки,
Пошёл в туман гулять
И вижу – с обезьянкой,
Стоит какой-то тать.

Он в инфернальной шляпе,
В чешуйчатом плаще,
Не хиппи и не яппи,
Не хипстер, а ваще…

Сказал мне: - Дай полтинник
И счастье получай.
В своей судьбе малинник
Увидишь невзначай!

Банкнотку обезьянка
Лапчонками берёт
И из жестяной банки
Записку достаёт –

Без надписи, туфтянку.
Что ж, можно рисковать:
И стал я валерьянкой
Успешно промышлять.

И стал я не обманщик,
Не тать и не ваще –
Ну, словом, валерьянщик…
В чешуйчатом плаще!


102. Под ; Фаренгейта

Я керосиновый пожарный
И медью мелочи оброс,
Кручу с мартышкой инвентарной
Шарманки антикварный форс…


103. Контрразведка. 1914 г.**
(Фильм-Нуар) 

- Её явки? – В трактире
«Жар-Стрекоза». (Заочны).
- Её телефон? – «Сименс».
Ловит пароли сачком.
 
- Шифры её «Ундервуда?»
- Пахнут ладаном ночью.
- А днём? – В твоём «Ремингтоне»
Поют научным сверчком…
 _________________________
** В основе фильма - напечатанное
энтомологическими символами письмо,
найденное в механическом яйце Фаберже,
находящемся в швейной машинке Зингера,
спрятанной в рояле Бехштейн.


104.

Вот улица Курляндская –
Здесь чудное «Цимлянское».
Вот улица Лифляндская –
Здесь как в раю «Кубанское».

Где ж улица Эстляндская?
А тут нужна фантазия –
Хлебни взамен «Шампанского»
Привет от Стеньки Разина**!
___________________________________
** Ул. Эстляндская в СПБ сейчас ул. Степана Разина.
На ней был однимённый пив. з-д. 
с одноимённым и сейчас изготовляющимся сортом пива.
      

105. Перед географической
картой

Зубровка братьев Лаптевых,
Водка Беринга,
Старка Головнина,
Спирт Шокальского…
На какой только ; не занесёт
При повышении ;!


106. Та ещё песенка

Всякая, блин, в голову лезет лабуда,
Мол, на свете жили в масть дамы-господа.
Каркали, покуда вдрызг не сошли с ума –
Ворон Воронович сам и его кума.

Каркали, а в голову пёрлась чепуха:
Хороша ушицаца, плоха ухаха.
Всласть ли шняга такова – позже разберусь:
Курица, плоха, мол, ха, а хорош ли гусь?

Каркали дурацкие как бы дребедень.
Спросишь, чё накаркали? А во какую хрень:
Стала жизнь приличная, как мешок монет,
Типа всё отлично, мля, только кайфа нет…


107. Хип-хоп переформат

Я слоняюсь ночью по торговым рядам.
Раньше был я Змей, а теперь Адам.
Ева пляшет шейк, плюнув давно
В научно-популярное о яблоке кино.

Ночью я шатаюсь по торговым рядам.
Теперь я Змей, а раньше был Адам.
Ева пляшет брейк, не плюёт на весь свет,
Она припоминает с яблоком сюжет.

Ночью не стреляют, не перепродают,
На прилавках пусто-пусто, в голове уют.
Я и раньше, и сейчас – и Змей, и Адам,
И шлындаю ночью по торговым рядам.

А Время демонстрирует мне менуэт
(Сняв маску Евы), но меня здесь нет.
Сбросив маски, я теперь не Змей, не Адам –
Я – не шляющийся ночью по торговым рядам…

Йо! Йо!..


108. История его жизни

Жизнь напоминала ему Шапито,
Где женщины крылатые крутят авто.
С ними в рок-н-ролле фиалок и роз
Жизнь его весело неслась под откос.

Теперь он прячет мысли в коробке с лото,
Порой протирая их снов кислотой,
А статус кво-кво его в джунглях метро
Отраженьям кукиши кажет хитро.

«Кругом философия? Да неужель?» –
Так он проповедает детям бомжей.
Узрев, что философия – чушь-лабуда,
Отпрыски в драндулетах рулят кто-куда.

Из его холодильника сбежала чума,
Прихватив два фунта эрзацного ума.
Но надпись в мозгу посолидней лавэ:
«Аз есмь Икс, живущий в твоей голове!»

Но шепчут временем взбухший Донбасс
И Сириус Сирии в сирых песках:
«Зажми орех головы в тисках,
Икс в скорлупе кракатукни сейчас…»


109. Весёлые нищеброды

Нищие с нищенками крутят романы,
Они не очень трезвы и не слишком пьяны,
Они не слишком разные, не очень равны,
Но весело хмыкают в зеркалах страны!

Не то, что б под ф-но, скорее под гитару,
Не то, что б молоды, хотя и не стары,
Они не шибко здоровы, не дюже больны,
Но весело фефекают в масштабах страны!

Уважают их бомжи за ретророманы,
Которые гротескны, но, в общем, туманны…
В умах библиотеки, в кошельках нули,
Смеются, как их ловко в 90-ых провели…


110. Февраль

Ты говорила: «Вновь февраль,
И ярче снег, и крепче нервы.
Он приведёт дорогой верной:
Кого-то в ад, кого-то в рай».

Я отвечал: «Ну, что ж, февраль…
Ну, в общём, всё не так уж скверно,
Всё закрутилось обалденно –
Коль выбор есть, так выбирай!»

Мы снова выбрали февраль,
И он отправил всех с антенной
В экипировочке отменной,
Меня так в ад, тебя же в рай.

…И вот мы там. А там – февраль!


111. Винт весны

Когда примеряю улиточный нимб
И даже нимб скоростной,
Весна примеряет любой псевдоним,
Весна идёт за весной.

Красна-весна – песнь других планет
Судеб непроявленных рой,
Она это фото тех, кого нет,
Но тех, кто всегда за спиной.

Весна крутит судеб азартных винт
Лентою новостной.
Весна-красна это высший инстинкт,
А ей слуга – основной…

               
112. Из «Энциклопедии фактографий»
(Нестихотворение на фоне архитектурных
стилей, характерных и для др. городов)

…Извозчикам СПБ и др. городов начиная с ХVIII в. выдавался наспинный жестяной знак с номером экипажа. Обязаны были носить жёлтый кушак и шляпу с жёлтой лентой. Прокатные кареты, сани, коляски и дрожки должны были красить в жёлтый цвет. Дешёвые – «ваньки», дорогие – «лихачи», на грузовых перевозках – «ломовики». Большинство извозчиков – выходцы из крестьян. Подвозили «с ветерком» революционерок и георгиевских кавалеров, лакеев и поэтесс. Устояли перед конкой и трамваем, но были вытеснены автобусом, троллейбусом и такси в Ленинграде в 1930-ых г.г. Любили пить водку и мечтать под колокольный звон (поэтому выражение «пьян как извозчик» следует понимать в метафорическо-поэтическом смысле). Часто вспоминали о папоротниково-чехардовых прыжках через костёр в ночь на Ивана Купалу (зачастую – лоб в лоб). Выходцы из их снов в ЦГА досконально оцифрованы, что не мешает им существовать в биоприемлемой форме и в разумных количествах как на улицах СПБ, так и др. городов и в наши дни на радость аборигенам и туристам (особенно в летний период), порою становясь при этом самостоятельными мыслящими существами…


113. Цветы СПБ
(Нестихотворение)
               
Цветы СПБ: Анютины глазки, Артиллерийский цветок, Бабьи сплетни, Безвременник, Бутылочное дерево, Венерин башмачок, Дерево счастья, Дружная семейка, Живые камни, Иван-да-Марья, Кавалерийская звезда, Калачик, Коньячная пальма, Колбасное дерево, Львиный зев, Мать и мачеха, Монетное дерево, Недотрога, Незабудка, Ноготки, Пальма сапожника, Пастушья сумка, Пельмень, Плащ Марии, Плакса, Рябчики шахматные, Тёщин язык, Терновый венец, Ухо Наполеона, Цыганские серьги, Шлейф невесты – цветы СПБ… Такие же, как и в других мегаполисах…


114. Полёт *

Над собакой бородатой,
И над кухней, где тефтели,
И над дворником с лопатой
Человек летел с портфелем

По-над ним года нависли,
А под ним сменялись флаги,
А в портфеле были мысли.
Мысли в рифму. На бумаге.
_________________
** Из старых тетерадей.


115.

Когда во второй раз придет Иисус,
То он никому не запретит и не разрешит
Делать или же не делать с собой селфи,
Ведь, согласитесь,
Фишка второго пришествия
Вовсе не в том, чтобы делать
Или же не делать селфи.

Он будет дайвером или меломаном,
Блогером или кондуктором трамвая
И т.п. Но, согласитесь, выбор,
В общем-то, небогат…


116. Ночной ларец

Владелец морозом протёр ларец
И смотрит спектакль до утра:
Швея, жница, и на дуде игрец
Пляшем в Ночь Рождества.

Кто же прав из нас наконец:
Тот, кто из огня или льда?
А звёздной ночи волшебный ларец
Открыт для всех навсегда…

Ладана, золота, смирны спор –
В звёздах… И, хлопнув винца,
С нами Каспар, Бальтасар, Мельхиор
Пляшут внутри ларца…
;
Содержание
                I. Очередной иллюзион
1. Очередной иллюзион (Смутное время) («Иллюзион любви и писем…»)
2. Карусельное начало («То ль в музее, подруга, то ль в лавке мы…»)
3. Казино бедных («Скрипит луны старинная рулетка…»)
4. Почтовое («Орнаментальная паутина…»)
5. «Иллюстрирует пульс нашу кожу…»
6. «Здесь идол денег в воздусях…»
7. «В косточки рояля круто втерев…»
8. Неподвижные («Здесь не курят, но дым коромыслом стоит...»)
9. Ё-моё! (с ронго-ронго) («- Ну-кася, покажьте хватку!..»)
10. Весёлый вымормыш («Немало снов за жизнь мы прокрутили…»)
11. Двойники - 2 («Я от лунного света продрог…»)
12. «И выпишет доктор царственный…»
13. Морозная роза («Кто Блоки… Кто Достоевские…»)
14. В дырке бублика («Заскорузлым ногтём на карте…»)
15. Весёлый олохотроненный енерал («Выйди, приятель, в тираж, словно в тир…»)
16. Юла («Где ума купить куль?...»)
17. Перед второй жизнью чётной ноги («Кожа да кости, золото, пудра…»)
18. «Не в чердаках и подвалах…» (Киберпанк)
19. Человеченье пузырством («У одной в волосьях растакая ца-ца…»)
20. Жители витрин - 2 («Ты спишь в декаданственном гриме…»)
21. Неслово («Пума не опоссум – дурак поймёт…»)
_____________________¬¬¬_________________________II. Табачный церемониал
22. Его взгляд («Глаза его солнцами были…»)
23. Из цикла «Звёздовойны» («Тот, кто со смертью был вчера на «Вы»…»)
24. Арабеска «Клином о клин вышибая искру…»
25. Приключения Евстигнея (Modernist style) («Евстигней Евстигнеич. Но бывший. Понижен он в звании…»)
26. Суета и пустота («В окнах вспыхнули юркие свечи…»)
27. Табачный церемониал («А я курил прадедовскую трубку…») (С латышского)
28. «Я не райских сластей ищу…» (С эстонского)
29. Революция 1905 г. в стиле Art Nouveu («Поутру геокитоврасные монахини пошли…»)
30. Ас сериала «Замкнутый круг» («Ас бульварного слога…»)
31. Провинциальные соты («Пузырьковый, всезнающий вереск…»)
32. Мавромаскарад («Мавританка, взгляни, в маске плачет…») (С африканского)
33. Кондовое удалое (Фолк-Андеграунд) («Выйди из тесных подземок…»)
34. Буквицы  и человек («– Не суйтесь «Буки» поперёд «Аза»!..») (С древнерусского)
35. «Имеются машинки для подсчёта ос…»
36. Ворон древних наук («Бутылка. А в ней науки туманы…»)
_________________________________________________III. Пересечение граней
37. Реконструкция поисков коммуникационного центра миров («Кто-то сочиняет формулы возмездия…»)
38. Игры с клономимами («Разгрызай как семечки монеты…»)
39. Пересечение граней «В снах Морской Столицы я заблудился…»
40. Абстрактность и конкретность («Шли, кактус бешено жуя…»)
41. Улитоэтюд («Улитки научного царства…»)
42. Они («Мы думали, они цветень-иссинь…»)
43. Три диспетчера («В середине пихты гусь-пилигрим…»)
44. Стансы Геккону - 4 («Геккон – теософический мыслитель…»)
45. «Пенелопа лунный ткёт ковёр…»
46. Трамвайные сны («Вдруг вспомнила Трою Елена-графиня…»)
47. «Сны из Японии в бутылки…»
48.  Японский футляр для аккордеона с Зюйд-Весткой («Пристёгнуты крыла аккордеона…»)
49. Ангелы и кентавры («Псалмы в бутылках плещутся на предпоследней станции…»)
50. Экспромт («Жонглёр молекулами чинный…»)
51. Осенний бокал («Что ты смотришь в осенний бокал?...»)
_____________________________________________IV. Бог на других планетах
52. Романс для кота с цитрой («В зрачках котов столетий цифры…»)
53. «По запаху моря морж скажет – у каждого час который…»
54. Моряки болот (Jugendstil) («Рыбы, рыбы, ведь вы – образцы волшебства…»)
55. Песня о механизме с головою орла (Биотехно-Ардеко) («А у пленниц зонты, а у пушек винты…»)
56. Театральные стансы (Трафарет-Арт) («Вновь закулисный механизм…»)
57. Приключения козла («Он топил корабли из ногтей мертвецов…»)
58. Бог на других планетах («Как танцует Бог на других планетах?...»)
59. «Легионер отрубил голову королю мидий…»
60. Водогрей или Предчувствие ужасов биовестей («Сто смертей прилетают на вилку…»)
61. «Ты стучишься в осеннюю сырость…»
62. «Сидим на изгвозданных стульях, однако…»
63. Перед отлётом («А сердце запрыгало как кенгуру…»)
__________________________________V. Побег в мир истинных движений
64. Побег в мир истинных движений («Пугалы-шуты и киберлюди…»)
65. История, вышедшая за пределы арены («Убил я любовь не трагично – комично…»)
66. «Добывать австралопитеков и кроманьонцев…»
67. Радостные девы («Так радостны девы, что им не лень…»)
68. Берестяные дамы («Берестой украшенные, они милее …»)
69. Деревенский театр («Я съел твои письма, прощай королевна…») (С сербского)
70. Из деревенского дневника Кирилла-Мефодия («Кириллом-Мефодием звала кота...») (С сербского)
71. Старый дом - 2 («Здесь странно тихо, словно бы на дне…»)
72. Новый виток спирали («Когда засыпают в ночи телефонстры…»)
73. Не снимая жабо («– А это музей сатурнянских скульптур...»)
74. Жужж и жужжа («В окне небес седьмого этажа…»)
75. Возвращение - 3 («Манерность красавицы или же неманерность…»)
76. «…Поцелуй мой сотрёт вьюга…»
77. Лезвие слова («Ваши крылья умели смеяться…»)
78. Шифрокаракули «Между её любовью и моей…»
79. Огонь мумии («Заржавели они, устарели…»)
80. Лесной модерн «Не всерьёз несчастья, злоба и разлука…» (С белорусского)
81. «Штилями штормы уже не сменялись…» 
82. Житель 88 созвездий («Мы все обречены на крылья космопорта…»)
83. Жители витрин - 3 (Парадокс исследователя жизни и смерти) («Космонавт, ты любил ультраженщин…»)
__________________________VI. Аттракционы весны (Стихи по 2017 г.)
84. Моностих 1783-2016  г.г. («Крымский коньячный Лист..»)
85. Театр других «Я» («Водители аэростатов…»)
86. В предчувствии рассказа обо Всём («Где механизм «Небесной снасти?..»)
87. После выхода из зазеркалья (Искушение скепсисом) («В зеркалье ура канцелярским фиглярствам?..»)
88. Герой без поэмы («Герой без поэмы танцует легко…»)
89. Перед отплытием («Выгибаются сказочной кошкой мосты…»)
90. Оркестрик («Крутился событий спонтанный винил…»)
91. Аттракцион весны («Когда из сосновых стволов ЦПКиО…»)
92. В дацане («Я думал: - Как избегнуть бед?..»)
93. Летняя фактография («Обтянутый кожей змеиной трамвай…»)
94. Летняя фактография 2 («Кто чая на крыше трамвайной не пил…»)
95. Владелец 3 хронометров («Дождь. И больше ничего…»)
96. Поиски Дао («Вот тут-то ты и поймёшь…»)
97. Гуманное отношение к шнурне («Мне лапшу вешать вам не с руки…»)
98. Город Бардадым («Для кого-то это…»)
99. Там, в Кёльне… (Из романа «Капитан Бальдер») («Где все мысли в рейнвейне…»)
100. Тот же Жако (Для детей +) («Разгрызай науки…»)
101. Карт-бланш («Я, выпив валерьянки…»)
102. Под ; Фаренгейта («Я керосиновый пожарный…»)
103. Контрразведка. 1914 г. (Фильм-Нуар) («- Её явки? – В трактире…»)
104. «Вот улица Курляндская…»
105. Перед географической картой («Зубровка братьев Лаптевых…»)
106. Та ещё песенка («Всякая, блин, в голову лезет лабуда…»)
107. Хип-хоп переформат («Я слоняюсь ночью по торговым рядам…»)
108. История его жизни («Жизнь напоминала ему Шапито…»)
109. Весёлые нищеброды («Нищие с нищенками крутят романы…»)
110. Февраль («Ты говорила: «Вновь февраль…»)
111. Винт весны («Когда примеряю улиточный нимб…»)
112. Из «Энциклопедии фактографий» (Нестихотворение на фоне архитектурных стилей, характерных и для др. городов) («…Извозчикам СПБ и др. городов начиная с ХVIII в. выдавался…»)
113. Цветы СПБ (Нестихотворение) («Цветы СПБ: Анютины глазки, Артиллерийский цветок, Бабьи…»)
114. Полёт
115. «Когда во второй раз придет Иисус…»
116. Ночной ларец («Владелец морозом протёр ларец…»)
;