На потолке звёздное небо...

На потолке — звёздное небо,
подо мной — черепица крыши.
Разделывая, как мясо,
режу себя по живому:
человек у меня внутри,
я силюсь его прогнать.
Наша история вписана в контекст мировой —
с громким явлением в крепкой спайке:
вычеркнуть не удастся,
а относиться иначе — учусь.
Человек вторгся в мою судьбу,
чью-то чужую оставив в покое,
распорол тугие швы,
тщательно стягиваемые
до него.
И как стягивать их теперь?
То был человек по мне:
так телесно и умственно подходить
можно только себе самому.
Как совпадение вибраций,
резонансов, звуковых волн.
И снова подбор кодов:
заново узнавать, заново доверять,
заново открываться,
сжиматься от осознания: «не моё»,
прожигая окурками кисею.
Я попугай-неразлучник,
заточенный на пожизненную любовь,
но я и орёл-отшельник.
Собью идиотскую фаталистскую ерунду —
навершие лживых грёз.
Новую матрицу
пришью медицинской иглой.
Я больше не верю тебе —
я тебе не верю.
Я доверяю битой карте —
она не в пользу нас.
Это совсем не то,
что отпускать без чувств,
не разочарование,
спасающее безразличием.
Чувство вины тянет меня на дно.
Я убиваю надежду,
а после неё — никого.