Кукольник

ИСТОЧНИКИ ВДОХНОВЕНИЯ:

КНИГА «КОЛЫБЕЛЬНАЯ ДЛЯ МОЕЙ ДЕВОЧКИ» ЛОРЕТ ЭНН УАЙТ

КНИГА ЭЛИС СИБОЛД «МИЛЫЕ КОСТИ»

ФИЛЬМ «МОЛЧАНИЕ ЯГНЯТ»

СЕРИАЛ «МЕТОД»

1) Опять дождит уже который час и солнце, как стыдливая невеста,
Закрыло лик от посторонних глаз, на небе не находит себе места.
Озябший город болен и простыл. Он засыпает с мыслями о лете.
А бесконечный дождь всё лил и лил, а вместе с ним – усиливался ветер.

Он разгонял осеннюю листву. Срывал бельё и планы на прогулку.
Ведь у него сегодня рандеву – с Красоткой-ночью, в тёмном переулке.
Неоновых огней зажёгся ряд, как сцена из картины киберпанка.
Рекламы разноцветные горят: от казино, аптеки, и до банка.

По улице  шагает детектив – сотрудник из убойного отдела.
Мужчину знают как Ковальски Стив. Он в этот вечер выехал на дело.
Закутавшись в свой чёрный макинтош, он к полицейской ленточке подходит.
По телу от увиденного – дрожь, и вот что в это время происходит:

На мокрой, замерзающей земле -  нагое, изувеченное тело.
Девчонке где-то восемнадцать лет. Она пожить то толком не успела.
Помадой ярко разукрашен рот, а в волосах – оранжевая лента.
Распорот тонким скальпелем живот, примотана игрушка изолентой.

Размеров средних плюшевый медведь, на мир смотрел глазами удивлённо.
Он где-то в детской должен был сидеть, да и «хозяйка» - вовсе не ребёнок.
От крови и дождя он разбухал, как будто бы впитал чужое горе.
И тонкой струйкой макияж стекал. Судьба – жестока! С этим не поспоришь.

2) Ковальски вспомнил собственную дочь. Её, когда-то, так же растерзали.
Характер преступления – точь-в-точь. Тогда убийцу «Кукольник» прозвали.
Выслеживал он женщин молодых, насиловал и превращал их в «кукол».
Прибавилось тогда волос седых, он заперся на месяц в «синий купол»*.

София стала жертвой номер семь. Она тогда заканчивала школу.
Маньяк пропал, казалось, насовсем, и нет зацепок в службе Интерпола.
А Стив работал просто на износ. Допрашивал свидетелей усердно.
Остался незакрытым тот вопрос, а на душе погано всё и скверно.

На скулах заиграли желваки: «Ублюдок чёртов, снова объявился!»
Поймать тебя, нам было не с руки. Ты, по-любому, где-то затаился.
Но ничего! Придёт ещё тот день, когда тебя я, наконец, поймаю!
Я от тебя оставлю только тень! И за Софию строго покараю!»

3) Приехав в отделение с утра, Ковальски заварил покрепче чаю,
А там, его коллеги-опера, материалы дела изучают.
Когда насильник объявился вновь, и видеоотчёт с ближайших камер.
И есть ли под ногтями жертвы кровь? Ковальски Стивен на минуту замер:

«Нам нужно все подвалы прочесать, а также близлежащие районы.
Он должен был на камеру попасть. Для нас они (камеры) - как «Око Саурона»».
Я знаю, что ублюдок где-то там. Но мы его поймаем и прищучим!» -
Так говорил Ковальски операм. «Положимся на опыт и на случай!»

4) Мужчина, где-то сорок с небольшим, садится рядом с девушкой красивой.
Он выглядит усталым и больным, и произносит голосом плаксивым:
«Простите, если потревожил вас! Могу я попросить вас об услуге?
Нужна мне очень помощь в этот час. Давно меня замучили недуги.

Я в здешней местной школе – трудовик. Меня соседи знают, уважают.
А тут у мамы рак груди возник, и денег на лекарства не хватает.
Вы не могли бы средства одолжить? Я вам потом верну всё непременно!» -
Он продолжал на жалость ей давить, и девушка сдавалась постепенно.

«На вид, нормальный вроде бы мужик, и не похож на вора и маньяка.
Смогу, пожалуй, денег одолжить». Мужчины взгляд был очень виноватым.
Пообещала сумму предложить, но только официально – под расписку.
Ведь всё равно ей некуда спешить. Она жила через три дома – близко.

Через красивый парк их путь лежал. Она вспорхнула быстро со скамейки.
Мужчина же, немного отставал. Уже не молод, «сели батарейки».
Остановилаcь, посмотреть назад. Мужчина всею массой навалился.
Безумный и холодный дикий взгляд, и кулаком с размаху в челюсть приложился…

Она очнулась с болью головной, в каком-то помещении вонючем.
Похоже, ей не выбраться живой, и в сердце ужас заползал колючий.
А «Кукольник» всё-всё предусмотрел, он будет с ней играть, как кошка с мышкой.
С зелёной полки на неё смотрел - из плюша серый, безобидный мишка…

5) «Ещё одна?» - Ковальски закурил. «Я не пойму, он – чёртов невидимка?»
Он следствием опять руководил, над трупом прехорошенькой блондинки.
«Он должен засветиться был хоть раз! Родителям её, уже сказали?
Тебя достану, хренов Фантомас!» - глаза Ковальски яростью сверкали.

Под вечер, Стив задумчивый сидит в уютном, персональном кабинете.
У детектива – измождённый вид, он смотрит свою почту в Интернете.
Тут из лаборатории звонок. «Привет, Ковальски! Провели анализ.
Похоже, он попался на крючок. У жертвы кровь из-под ногтей изъяли».

Ковальски аж на кресле подскочил: «Отлично! Я сейчас же к вам спускаюсь».
Он папку с делом со стола схватил. И неизвестность больше не пугает.
Его нашли. Мужчине – сорок три. На самом деле – трудовик-учитель.
Тогда блондинке правду говорил. Другое амплуа – садист-мучитель.

6) В его квартире обыск провели. Повсюду куклы, платьица, игрушки.
Ужасный беспорядок, всё в пыли. И секс-литература под подушкой.
Он рос забитым, хилым пацаном. А в школе его вечно унижали.
Любил ходить он дома нагишом, и в женскую одежду наряжаясь.

Никто его проблем не замечал. Ну, странный, и зачем с таким водиться?
А странный мальчик тихо подрастал, сумев потом в маньяка превратиться.
Он мирным и спокойным очень слыл. Его соседи толком и не знали.
В его рассудке – бой жестокий был, и демоны победу одержали…

7) Настала долгожданная зима. Маньяка невменяемым признали.
Утихла в СМИ, газетах кутерьма. В психушку перевода ожидали.
Ковальски бесновался и метал: «Он это всё заранее предвидел!
Он девушек жестоко убивал, и целый мир, при этом, ненавидел!»

Холодный вечер, снег идёт с утра. Трудовику-учителю не спится.
В квартире – нестерпимая жара. Он вышел, чтоб немного освежиться.
Вдруг за спиною слышатся шаги. Мужик какой-то, в чёрном макинтоше.
Хрустят его по снегу сапоги, по белой, непритоптанной, дорожке.

Учитель обернулся, чтоб взглянуть, и тут же закричал от жуткой боли.
Сосульку в глаз, Ковальски смог воткнуть, отцовский гнев спуская поневоле.
Маньяк лежал, тихонько умирал, и лужа крови растекалась ровно.
А на его груди уже лежал из плюша, очень милый медвежонок.

*ушёл в запой