***

 Посвящается Чекавинскому Николаю Васильевичу:

 Пожалели Героя герою,
 Не помог даже сам Мерецков!
 По ранению выбыв из строя,
 Он считался погибшим... Таков
 Мог финал быть, но выжил
 Наш герой Николай Чекавинский.
 Познакомлю, читатель, поближе,
 Расскажу про геройские риски.
 Бураковский, комбриг, в своей книге
 Про те подвиги нам рассказал.
 Ленинградский фронт был на сдвиге,
 Когда Волховский фронт завязал
 Наступление под Синявино
 И прорвал оборону врага,
 Но спланировали неправильно,
 Та попытка была дорога.
 Немцы их окружить пытались,
 Охватив с флангов место прорыва.
 Наши части в болотах дрались,
 А бригада, пока была жИва,
 Прикрывала удары с флангов,
 Две недели там шли бои.
 Все возвышенности у врагов,
 Есть потери, не устоим!
 Отошли наступавшие части,
 Прикрывал отход батальон...
 Надо было их как-то спасти,
 От бригады отрезан был он.
 Там закончились боеприпасы,
 Стали раненые умирать,
 На любое движение - трассы...
 Надо как-то спасать эту рать!
 Их и вызволил Чекавинский,
 Он тропу на болотах нашёл
 И ползком всё, а путь-то не близкий,
 По телефонному проводу вёл!
 Впереди сам тащил катушку,
 Так за провод и вывел бойцов.
 Когда выбрались все на опушку,
 Враг заметил отряд храбрецов.
 Осветил всё болото ракетами
 И открыл пулемётный огонь.
 Их бригада "накрыла ответами",
 Подняла там болотную вонь.
 Той стрельбой Чекавинский был ранен,
 Отказался идти в медсанбат.
 Не могу, мол, лежать на топчане,
 Ведь в кольце же ещё Ленинград!
 На ходу залечили рану,
 Пополнялась бригада тогда.
 Подключили на помощь страну,
 Чтобы силы стянуть сюда.
 Ворошилов приехал с проверкой,
 Как идёт пополненье бригады
 И, узнав о вылазке дерзкой,
 Рукой хлопнул себя с досады,
 Что не взял с собой орденов,
 Пригласил его, долго расспрашивал,
 Восклицал, что таких, мол, сынов
 Немец первым в бою "выкашивал".
 Чекавинский из рук Ворошилова
 Получил именные часы...
 Враг подходы везде  заминировал
 Вдоль укреплённой своей полосы.
 В январе сорок третьего года
 Их бригада пошла в наступление.
 Очень морозной была погода,
 Не предвиделось потепление.
 Враг отбил все атаки бригады,
 Даже танки не помогли.
 Непреодолимые днём те преграды
 (Из-под земли немцы бой вели)
 Предложил Чекавинский взять ночью,
 Он возглавил сводный отряд,
 Но командовать по полномочию
 Не стал, а спросил всех подряд,
 Что, возможно, в бою все погибнем
 И пойдут в бой одни добровольцы.
 Если Тортолово мы достигнем,
 Значит, мы моряки - молодцы!
 Из восьмидесяти только пятеро
 Не решились на этот шаг
 (Ведь поставили-то на "зеро"
 И силён был уж очень враг).
 Отказался от артподготовки,
 Ничего попросил не менять.
 (Наблюдательный был и ловкий)
 Главным было дозоры снять.
 В десять вечера тихо отправились,
 Два часа подбирались ползком,
 С часовыми бесшумно справились,
 Изготовились перед рывком.
 В полночь дружно ударили с запада,
 Там их точно никто не ждал,
 (В лоб атаки вели всегда)
 Наш герой был умён и удал!
 В рукопашном бою был ранен,
 Очень сильно, лишился руки,
 Но крепился и думал о плане,
 Перевязали его моряки.
 На ногах был, уйти отказался,
 Ходом боя руководил.
 Враг огонь вёл и огрызался
 И подмоге серьёзно вредил.
 Моряки огневые точки
 Брали с тыла гранатным огнём.
 Пленных, тех, как сельдей в бочке,
 Прессовали в блиндаж, было в нём
 Вдвое больше, чем их в отряде...
 Чекавинский был ранен вторично,
 Удалось тут прорваться бригаде.
 И комбриг позвонил самолично
 Мерецкову К.А., комфронтом,
 Всё подробно ему доложил.
 Тот приказал наградные составить. Потом
 Чтоб публичным примером служил.
 Чекавинского врач осмотрел
 И смертельный диагноз поставил.
 Опроверг тот диагноз пострел!
 Выжил, женился и сына оставил!
 Ему в санроте добавили крови,
 В эвакогоспиталь и - на Урал.
 Там среди сибирских условий
 За полгода здоровым стал.
 И ещё с Валентиной Леонтьевой
 Был в программе "От всей души!"
 Без руки, но ещё боевой,
 Так что плакать о нём не спеши!
 (Я листал интернет - бесполезно,
 Все собьтия - под копирку!
 И вот думаю. Интересно,
 Роль Ударной Второй, как придирку
 Применили. Героя не дали,
 Лишив его Золотой Медали.