Мастер и Маргарита 13 продолжение 2

Глава тринадцатая

 ЯВЛЕНИЕ ГЕРОЯ

- Она проживала с другим человеком,
Я с кем - то ведь тоже встречался тогда.
Короче, сегодня не буду об этом.
Всё остальное - так, мишура.

Потом она мне говорила:
- Мимозы, - талисман её.
В кармане яд с собой носила,
На всякий случай. Вот и всё!

Любовь поразила нас мгновенно:
Узнали мы в тот день и час.
Всё было слишком откровенно,
Москва - река встречала нас.

С небес нам солнышко светило,
Мы говорили о любви.
Она о чём - то попросила,
Но я не помню, чёрт возьми...

Я с ней общался очень мило,
Природа жаловала нас.
Всё это здесь происходило,
Запомнил день и даже час.

            ***
Она приходила ко мне каждый день,
Я не стесняясь её ожидал.
Мелькнёт за окошком похожая тень:
Бросив роман, к ней навстречу бежал.

Стукнет калитка - сердце замрёт,
Гляну в окошко - опять не она.
Нервы как струны...как таящий лёд,
Лужей стоит - перепрыгнуть нельзя.

Никто не знал о нашей связи,
Я был вполне уверен в том:
Ни муж, ни всякие там мрази.
Есть только Мы!...Одни вдвоём.

- А кто она такая будет?
Гость сделал жест, чтоб замолчал.
Иван про это не забудет:
Гость на вопрос не отвечал.

Иван старался, он настырный,
Ему всё вынь да и положь.
Он и по жизни - то не смирный:
Нет интеллекта. Где возьмёшь?

В конце концов гость откровенно
Всё рассказал об их любви.
Она любила, несомненно.
Какие были это дни!

Две комнаты вполне уютны:
Диваны, кресла, столик там.
На полках книги, и как будто
Кто - то колдует по углам.

Печь хорошо обогревает,
Есть керосинка на столе
(Ей незнакомка управляет)
Роман готов почти уже.

Весна закончилась и лето
Своей жарой и духотой
Обрушилось на человека:
Парит заметно над Москвой.

У нас и розы появились,
Я этому был очень рад!
Глаза от радости искрились, - 
У дома праздничный наряд!                               


Наш мастер, говорил Ивану:
- Над ним работал каждый день.
Я так увлёк её романом,
Что ревновал к нему теперь.

Привыкнув к чтению романа,
Который поглотил её.
От восхищения та дама,
Назвала мастером его!

Она успех ему сулила,
Мастер задумчиво молчал...
Но катастрофа поспешила
Закончить праздничный финал!             

- Роман отдали машинистке,
Которой раньше я не знал.
Та напечатала всё быстро;
Пять экземпляров заказал.

             ***
- В мир литературы, я попал впервые,
Думал о прекрасном, торжественно,
                легко.
Но не получилось: люди там чужие,
Редактор вдруг промолвил:
- Зачем вам это всё?

Он манускрипт мой мял и крякал,
Вопросы начал задавать.
А я стоял и чуть не плакал.
Ну что я мог ему сказать?

- Наш разговор не получался,
Он мне вопрос дурной задал:
- Зачем с религией связался?
Кто эту тему подсказал?

Вопрос, конечно, задан мерзкий.
Я хмуро глянул на него,
Ответил грубо, даже дерзко:
- Печатать будем или что?

- Я не могу ответить сразу,
Нужно коллегию собрать.
И произнёс такую фразу,
- Не буду я тут повторять.

- Недели две возможно кряду,
Вопрос придётся нам решать...
Собрать мне нужно всю бригаду,
Прошу покорно подождать.

Мстислав Лаврович- литератор;
Латунский - критик, он один;
Ариман - наш обозреватель,
И я, конечно, буду с ним!

          ***

- Пришёл я, время пролетело,
В приёмной нету никого.
Сидит Лапшённикова - дева:
Глаз от вранья косит её.

Роман порядочно растрёпан.
Спрятав бесстыжие глаза,
Сказала мне:"Его по срокам
Смотреть не будут года два!"

- Я шёл домой, в смятенье полном,
А дождь хлестал мне по лицу.
Глаза своей подруги помню,
Под утро только я уснул.

Сначала был в унынье полном,
Потом спокойствие пришло.
Как всё прошло, я смутно помню,
Я лишь боялся за неё.

В расстройстве я читал любое,
Подруга прессу принесла.
А там написано такое!
Моя мадам занемогла.

Ариман с Лавровичем, как дети,
Я на них особо не сержусь.
А вот Латунский - тварь в секрете.
С ним я отдельно разберусь.

"Воинствующий старообрядец" -
Статья, разрушавшая всё.
Моя любовь кричит:"Мерзавец!
Я всё же отравлю его!"

Стояла осень, шли дожди.
Роман написан - что же дальше?
А те разгромные статьи...
В них столько подлости и фальши.

Она с расстройства уходила
Бродить не ведомо куда...
О! Как она мня любила,
Я это чувствовал всегда.

           ***

Тут подошёл в саду, у дома,
Какой - то не понятный хрыч.
Свободно, тихо, беспардонно
Сказав:"Я,- Алоизий Магарыч.

Прочесть хотел бы весь роман,
Читал не лестные статьи.
Латунский беспредельный хам,
Не обращай вниманье ты"

Поговорили о прописке,
Тут и подруга подошла.
Представился довольно быстро:
- Удачи вам, а мне пора.

- Корреспондентом где - то служит, -
Сказал подруге я своей.
- Он ни тебе, ни мне не нужен.
Не слушай ты его идей.

От душевного расстройства
Что - то вдруг произошло.
От статей всё беспокойство
Подлость сделало своё.

Чудовищная неудача
Меня разрушала в конец.
Стравинский  понял, это раньше,
Учёный врач, - он молодец!

Статей разгромных не боялся,
Но стал бояться темноты.
Куда от этого деваться?
И я молчал до хрипоты.

Во сне я только забывался,
Но спрут заснуть мне не давал.
Он щупальцами прикасался
И к сердцу путь свой продолжал.

Днём спать почти не удавалось,
Ночью лежал увы с огнём.
Моё терпенье  кончалось,
Я будто спрутом был пленён.

              ***