Иные миры часть 109

Иные миры часть 109

Кодексы майя, царские монументы и майяские календари

Майя — это самостоятельная языковая семья, которая сейчас насчитывает около 30 языков, разделенных на четыре ветви. Эти ветви вышли из языка протомайя, который сформировался в районе Гватемальского нагорья примерно в начале I тысячелетия до нашей эры. Сейчас история языковой семьи майя насчитывает примерно 4 тысячи лет.
Первые находки и алфавит де Ланды
Майяская письменность вошла в научный оборот в начале XIX века, когда в ряде публикаций, посвященных памятникам доколумбовой Америки, появились изображения монументов с иероглифическими текстами. В 1810 году немецкий естествоиспытатель Александр фон Гумбольдт опубликовал страницы Дрезденского кодекса — рукописи, обнаруженной в королевской библиотеке в Дрездене, которая содержала непонятные знаки и иероглифы. Первоначально эти знаки отнесли к некой абстрактной письменности древних мексиканцев без какой-либо четкой территориальной принадлежности. В середине XIX века огромное количество энтузиастов бросилось в джунгли Центральной Америки с целью поисков памятников майя. В результате этих исследований были опубликованы зарисовки монументов и надписей на них. Их сопоставили с Дрезденским кодексом и увидели, что все эти знаки являются частью одной иероглифической письменности древних майя.
Новым этапом в изучении письменности майя стала находка рукописи Диего де Ланды «Сообщение о делах в Юкатане». В 1862 году французский аббат Шарль-Этьен Брассер де Бурбур, историк-любитель, нашел в архиве Королевской исторической академии в Мадриде копию этой рукописи, сделанную в 1661 году. Оригинал был написан Диего де Ландой в 1566 году. Фрай Диего де Ланда был вторым епископом Юкатана, которого уличили в должностных злоупотреблениях и вызвали в Испанию для дачи показаний. И в качестве основания для своего оправдания он написал работу, содержащую подробное описание жизни индейцев майя, которые населяли Северный Юкатан. Но, помимо описания быта индейцев, эта рукопись включала еще одну очень важную вещь — так называемый алфавит Ланды.
Данный «алфавит» представляет собой запись, именуемую билингвой — параллельный текст на двух языках. Рядом с латиницей, буквами испанского языка, были приписаны иероглифы майя. Проблема состояла в том, чтобы определить, что же записано иероглифами: отдельные фонетические элементы, целые слова, какие-то абстрактные понятия или что-то еще. Над этим вопросом исследователи бились несколько десятилетий: кто-то думал, что это фальсификации Диего де Ланды, кто-то — что адаптация латинского алфавита под майяскую иероглифическую письменность. А некоторые исследователи говорили о том, что иероглифы имеют фонетические чтения, которые в данном случае попытались передать с помощью букв испанского алфавита.
В конце XIX века начался период накопления корпуса иероглифических надписей майя, а для фиксации памятников стали использовать фотографию. С начала XX века стали появляться серии публикаций с фотографиями и прорисовками монументов. Именно в это время сформировался тот корпус иероглифических надписей майя, по которому впоследствии изучали иероглифическую письменность. Вдобавок к ним нашли еще два иероглифических кодекса — Парижский и Мадридский, названные по месту их обнаружения. Кодексы — это своеобразные рукописные книги майя в виде длинных полос бумаги, в которых содержатся записи иероглифических текстов, иконографические изображения и календарные расчеты. Полосы бумаги сворачивались гармошкой, и на двух сторонах получившегося кодекса делались записи.
Дешифровка письменности
В конце 30-х — 40-е годы XX века в научном мире преобладала точка зрения британского этнографа, лингвиста и археолога Эрика Томсона, который предполагал, что письменность майя имеет рисуночный характер, а отдельные знаки письма необходимо понимать в зависимости от того, что они изображают, без отрыва от контекста. То есть весь комплекс изображений майя необходимо интерпретировать исходя из наших знаний об этой культуре. В качестве ответа на точку зрения Эрика Томсона в 1952 году в журнале «Советская этнография» появилась статья советского специалиста Юрия Валентиновича Кнорозова. Молодой ученый, тогда еще аспирант Ленинградского отделения института этнографии РАН, предложил свой взгляд на проблему дешифровки письменности майя. Кнорозов был специалистом широкого профиля, еще до войны, обучаясь на историческом факультете МГУ им. М. В. Ломоносова, он интересовался историей Египта. После войны решил специализироваться на этнографии народов Центральной Азии. И за время учебы он составил достаточно широкое представление о письменностях Древнего мира. Поэтому при изучении иероглифических текстов майя он мог их сравнивать с египетской письменностью и рядом других культурных традиций.
В своей статье 1952 года он предложил метод дешифровки, основная идея которого состояла в определении чтения отдельных иероглифических знаков письменности майя, которые, по его мнению, имели четкое фонетическое значение. То есть он предполагал, что в «алфавите Ланды» заложено фонетическое звучание иероглифических знаков, которое записано с помощью букв испанского алфавита. Кнорозов определил, что письменность майя является словесно-слоговой: одни знаки являются идеограммами, то есть отдельными словами, а другие — слоговыми знаками (силлабограммами) — абстрактными фонетическими элементами. В «алфавите Ланды» были записаны именно слоговые знаки, то есть силлогические знаки, которые передавали сочетание согласной и гласной. В свою очередь, комбинация слоговых знаков давала запись необходимого слова из языка майя.
Ю. Кнорозов с сиамской кошкой Асей (Аспидом) в 1971 году
Метод Кнорозова, использованный им для определения чтения иероглифов, именуется методом перекрестного чтения: если предположить, что какое-то сочетание знаков (иероглифический блок) читается определенным образом, то другая комбинация, содержащая ряд уже прочитанных знаков, дает возможность определить чтение нового знака и так далее. В результате у Кнорозова получился своеобразный набор предположений, которые в конечном итоге подтвердили предположение о чтении первых комбинаций. Так исследователь получил набор из нескольких десятков иероглифических знаков, каждому из которых соответствует определенное фонетическое значение.
Таким образом, главными достижениями Юрия Валентиновича Кнорозова стали определение метода прочтения иероглифических знаков майя, выделение примеров, на основании которых он этот метод предлагает, характеристика структуры иероглифической письменности майя по отношению к языку. Он также сделал небольшой сводный каталог знаков, выделенных им в иероглифических надписях майя. Существует ошибочное представление, что, дешифровав письменность майя, Кнорозов, таким образом, прочитал вообще все тексты. Это просто физически было невозможно. Например, он очень мало внимания уделял монументальным текстам. В своих исследованиях он в первую очередь ориентировался на иероглифические рукописи, количество которых невелико. Но, главное, он действительно предложил верный метод чтения иероглифических текстов.
Конечно, Эрик Томсон был крайне недоволен тем фактом, что какой-то выскочка из Советской России смог дешифровать иероглифическую письменность. При этом научный дискурс совпал со временем начала холодной войны, то есть периодом, когда боролись две идеологические системы — коммунистическая и капиталистическая. Соответственно, Кнорозов в глазах Томсона представлял марксистскую историографию. А с точки зрения Томсона, пользуясь методами марксизма, нельзя ничего достичь, и до конца своей жизни он так и не поверил в возможность дешифровки иероглифической письменности тем методом, который предложил Кнорозов.
В конце 70-х годов XX века большинство западных специалистов согласились с методом Кнорозова, и дальнейшее исследование письменности майя шло именно по пути изучения ее фонетической составляющей. В это время создается силлабарий — таблица слоговых знаков, а также постепенно пополняется каталог логографических знаков — это знаки, которые обозначают отдельные слова. Практически вплоть до настоящего момента исследователи занимаются не просто чтением и анализом содержания текстов, но и определением чтений новых знаков, которые не могли быть прочитаны Кнорозовым.
Структура письменности
Письменность майя относится к типу словесно-слоговых систем письма, также они именуются логосиллабическими. Часть знаков обозначает отдельные слова или основы слов — логограммы. Другая часть знаков — силлабограммы, которыми записывали комбинацию согласного и гласного звуков, то есть слоги. Слоговых знаков в письменности майя около сотни, сейчас из них прочитано порядка 85%. С логографическими знаками сложнее, всего их известно более тысячи, и чтение наиболее распространенных логограмм определено, но есть множество знаков, фонетическое значение которых неизвестно, поскольку пока к ним не найдены подтверждения слоговыми знаками.
В ранний классический период (III–VI века) в текстах содержалось больше логографических знаков, но в позднюю классику, к VIII веку, объемы текстов увеличиваются, и используются больше слоговые знаки. То есть письмо шло по пути развития от логографичности к силлабичности, от сложного к простому, потому что пользоваться чисто слоговой письменностью гораздо удобнее, чем словесно-слоговой. Поскольку логографических знаков известно более тысячи, весь объем знаков иероглифической письменности майя оценивается где-то в районе 1100–1200 знаков. Но при этом не все они используются одновременно, а в разные периоды и в разных областях. Таким образом, одновременно в письменности могло использоваться порядка 800 знаков. Это нормальный показатель для словесно-слоговой системы письма.
Происхождение письменности майя
Письменность майя была заимствована, а не являлась исключительно майяской разработкой. Письменность в Мезоамерике появляется где-то в середине I тысячелетия до нашей эры. Появляется она в первую очередь в Оахаке, в рамках культуры сапотеков. Около 500 года до нашей эры сапотеки создают первое государство в Мезоамерике с центром в Монте-Альбане. Это был первый город в Мезоамерике, ставший столицей крупного государства, которое занимало центральную долину Оахаки. И одним из элементов усложнения социально-политической структуры является появление письма, причем не просто появление письма, а еще и развитие календарной системы, потому что одними из первых знаков, которые зафиксированы в сапотекских текстах, были знаки календарного характера.
Первые тексты, которые высекались на каменных монументах, как правило, содержали имена, титулы и, возможно, места происхождения пленников, которых захватывали местные правители, что является нормальной традицией для ранних государств. Затем, в последних веках I тысячелетия до нашей эры, более развитая система письма появляется в культуре так называемых эпиольмеков. Эпиольмеки — это представители языковой семьи михе-соке, которая заселяла перешеек Теуантепек — самое узкое место между Мексиканским заливом и Тихим океаном, и далее на юг горные районы Чьяпаса и Южной Гватемалы. Эпиольмеки создают систему письменности, которая известна по немногочисленным памятникам от I века до нашей эры до II века нашей эры. Именно там цари впервые начали ставить монументы с пространными текстами. Например, известен такой монумент, как стела 1 из Ла-Мохарры — это городище на побережье Мексиканского залива, в котором в II веке нашей эры установлен монумент, содержащий так называемый долгий счет — особый тип календарных записей и текст, включающий свыше 500 иероглифических знаков. К сожалению, эта письменность до сих пор не дешифрована, но многие знаки по форме напоминают те, которые использовались майя в иероглифической письменности, особенно в ранний период.
Зная о том, что майя были очень тесно связаны со своими соседями, мы предполагаем, что где-то на рубеже эр эпиольмекская письменность была заимствована ими через регион горной Гватемалы, то есть в южной области расселения майя. Примерно в I веке нашей эры там появляются первые надписи, которые сделаны уже майяскими иероглифами, хотя они очень напоминают иероглифические знаки эпиольмекского письма. В надписях майя появляются первые даты по долгому счету, что свидетельствует и о заимствовании календарной системы. После этого письменность с юга проникает на север, в область низменностей. Там письменность майя появляется в уже достаточно развитом виде, с устоявшимся набором знаков. Считается, что на начальном этапе развития словесно-слоговой системы письма письменность должна быть больше логографического, словесного характера, то есть в надписи должны состоять их логограммы. Но уже первые памятники письменности майя, относящиеся к I веку нашей эры, демонстрируют наличие слоговых знаков. Это указывает на то, что письменность майя, видимо, одномоментно была создана на основании эпиольмекского письма.
Панель 1 из Лаштунича (783 г.) — образец позднеклассического царского монумента, изображающего царя, военачальника и захваченных пленников. Происходит из области Йашчилана (Мексика), хранится в Музее искусств Кимбелла (США)
Таким образом, майя, заимствовав письменность у михе-соке — а это совершенно другая языковая семья, говорившая на абсолютно отличном языке, — переняли в первую очередь форму знаков и принцип записи текстов, но адаптировали письмо под свою устную речь. Есть предположение о том, что язык надписей майя, так называемый иероглифический майя, был языком, не совсем похожим на устную речь, а использовался исключительно с целью фиксации какой-либо информации — описания конкретных событий из истории царей, календарных расчетов, религиозно-мифологических представлений, то есть для нужд элиты майя. Следовательно, иероглифические тексты, как правило, создавались по некоему определенному канону, далекому от устной речи в чистом виде. Хотя отдельные записи, например, на керамических сосудах, которые содержат тексты, отличные по канону от царских монументов, демонстрируют передачу форм слов или фраз, которые могли содержаться только в устной речи.
Первые памятники и виды текстов
Первые памятники письменности древних майя относятся к I–II векам нашей эры, концу доклассического периода — самому раннему этапу формирования государственности. К сожалению, эти памятники нельзя точно датировать, поскольку они не содержат дат, только владельческие надписи. Первые датированные памятники появляются с началом классического периода в конце III века нашей эры. Классические иероглифические тексты разделяют на два типа: монументальные памятники с царскими надписями и предметы мелкой пластики с владельческими надписями. Первые фиксируют историю царей, а вторая категория текстов обозначает тип предмета, на котором сделана надпись, и принадлежность этого предмета кому-либо — царю или знатному человеку.
Притолока 48 из Йашчилана (Мексика). Панель содержит запись календарного текста по «долгому счету», датируемую 526 годом. Надпись сделана в великолепном палеографическом стиле, где представлены полнофигурные варианты иероглифов в образе богов и мифических существ.
Корпус иероглифических надписей майя сейчас составляет порядка 15 тысяч текстов, и среди них преобладают монументальные памятники. Это могут быть различные по типу монументы: стелы, настенные панели, притолоки, круглые каменные алтари, которые устанавливались перед стелами, части декора зданий — рельефы, сделанные по штукатурке, или полихромные настенные росписи. А к предметам мелкой пластики можно отнести керамические сосуды, использовавшиеся для распития различных напитков, например какао, украшения, статусные предметы, которые принадлежали тем или иным людям. На таких предметах делалась запись, что, например, сосуд для питья какао принадлежит царю какого-либо царства.
Других жанров в иероглифических текстах практически не представлено. Но царские монументы очень часто содержат информацию ритуально-мифологического характера, потому что цари не только вершили политическую историю, воевали, заключали династические браки, но другой их важной функцией было отправление ритуалов. Значительная часть монументов была установлена в честь окончания календарных циклов, прежде всего двадцатилетий, которые с точки зрения мифологической концепции древних майя считались очень важными событиями. Очень часто тексты содержат упоминания богов, их функций, ритуалы, которые отправляли в честь этих богов, описание картины мироздания. Но специальных мифологических текстов у нас практически нет.
Исключение составляли опять же надписи на керамических сосудах, где у нас содержатся не только владельческие надписи. Очень часто основная поверхность сосуда расписывалась изображениями на какие-либо сюжеты — например, это могли быть дворцовые сцены, сцены аудиенции или принесения подати. И на росписи помещался текст, который описывал или пояснял изображаемую сцену. Также часто на сосудах изображались сцены мифологического характера, какой-нибудь сюжет из мифа, к которому делалось необходимое, но краткое пояснение. Именно из этих упоминаний мы можем составить представление о достаточно развитой мифологии у древних майя, поскольку эти отдельные мифологические сюжеты являлись частями весьма сложной мифологической системы.
 Материал подготовлен на основе информации открытых источников