Чтение и почтение

В заметке «Неучтивый» я коснулся внутреннего смысла прилагательного, обозначенного в заголовке, его мотивирующего значения. «Учтивый» вопреки Шанскому – это не «учитывающий различные обстоятельства», не «отдающий себе отчет», а «почитающий людей, достойных этой чести; оказывающий им знаки уважения и почтения». Корень здесь тот же, что в глаголах «чтить», «почитать», существительных «почет», «почтение», «почесть» и «честь». Генетические связи легко устанавливаются из лексического значения прилагательного «учтивый». Но вот вопрос – какова связь глаголов «чтить» и «читать», существительных «чтение» и «почтение»? При их формальной близости смысловое родство не является очевидным. Да есть ли оно? Может быть эти слова омонимы? На современном этапе развития языка, безусловно, они не родственные, но восходят, вероятно, к одному первоисточнику. Попробуем показать, как из «чтения» развилось «почтение».

Полагаю, что отправной точкой для развития нового лексического значения у глагола «(по)читать» послужило то благоговейное чувство, с которым просвещенные люди, жившие тысячу лет назад, относились к книгам, процессу их создания, переписывания и чтения. Дело даже не в том, что книги были редкими и дорогими предметами, они были источником и хранилищем сакрального, божественного знания. Здесь стоит напомнить, что письменность для славянских народов была создана греческими миссионерами Кириллом и Мефодием исключительно с целью распространения и закрепления христианства. И первое время, как минимум столетие, светских текстов практически не существовало. Позже появились княжеские акты, уложения, судебники и пр. Люди стали писать друг другу послания на кусках бересты, делать записи для памяти, учета, инвентаризации и так далее. Но первоначально все тексты были сугубо религиозными, предназначавшимися для отправления церковных ритуалов и постижения догматов веры. Не случайно Библию называют Священным Писанием. Отношение как к святыне было характерно и в отношении другой религиозной литературы: житиям святых, писаниям отцов церкви и пр.

В сборнике, датируемом 1076 годом, находим следующее наставление о том, как следует читать книги. «Доброе есть, братие, почитанье книжное. Паче всякому хрьстьяну. Блажен ибо рече: испытаюштии съведения его всемь сердцемь възиштютъ его… Егда чьтеши книгы не тьштися бързо иштисти до дроугыя главизны, нъ поразумеи чьто глаголютъ гнигы и словеса та. И тришьды обраштаяся о единой главизне, рече бо в сьрдци моем съкрытыхъ словеса твоя да не согрешу тебе». И далее: «Не съставиить бо ся корабль без гвозди, ни праведникъ бес почитания книжьнааго… Красота воину ороужие и кораблю ветрила. Тако и правьдникоу почитание книжное».
 
Думается, что именно это благоговейное «почитание книжное» и стало основой для развития у глаголов «чтить» (читать) и «почитать» (читать) нового значения – «относиться с трепетом и глубоким уважением». Именно книги в статусе священной реликвии стали первым объектом почитания. Со временем новое значение отделилось от «чтения», почитать стало возможным и объекты, не содержащие надписей как таковых. «Почитание» сделалось неотъемлемой частью культа – почитание икон, святых мощей, распятия. Затем значение лексической единицы распространилось еще шире: почтения к себе стали требовать люди, занимающие высокие ступени в социальной иерархии. Сегодня связь между «чтением» и «почтением» носителями русского языка уже не осознается, совпадение корней этих слов воспринимается как курьез. В лингвистической науке доминирует точка зрения, что глагол «чтить» возник от основы «чьсть» (честь). Мне же кажется, что родство указанной лексики хорошо объясняется реалиями тысячелетней давности, почитанием книг как «словес Божиих». Само существительное «честь» возникло позже, от глагола, ассимилировавшись с такими формами как «месть», «лесть», «весть» и пр. Употребление глагола «почитание» в старославянском языке в значении «чтение» недвусмысленно указывает на единородство рассматриваемых лексических гнезд в древности.

П.С. В качестве послесловия рассмотрим еще несколько слов, отпочковавшихся от корня «чит» и радикально изменивших свою семантику.

1.
Глагол «отчитывать» в последнее время обычно употребляют в значении «делать кому-то строгие замечания, выговор; ругать». «Папа целый месяц меня совсем не замечал и, наконец, однажды вечером жестоко меня отчитал» (Вересаев, «В юные годы»).
У современного человека возникает законный вопрос: причем тут «чтение»? А вот причем. Для понимания развития этого значения нам нужно опять же мысленно обратиться к реалиям прошлого. Специфическое значение у глагола «отчитать» родилось в церковной среде. Источником послужил обряд «исцеления» от разных недугов молитвами. Когда кто-то занемогал, к нему приглашали батюшку, чтобы тот «отчитал» больного, то есть буквально читал над ним молитвы до тех пор, пока «пациенту» не полегчает. Священник брал молитвослов и читал одну молитву за другой.

Этот обряд возник из представления, что болезни бог посылает человеку за грехи его. Душа, очистившись от греха, сама исцелит тело. В очерках «Нечистая сила» о запойном больном С.В. Максимов писал: «Пока догадаются исцелить такого человека единственным надежным средством – отчитываньем, т. е. пока не прочитают над ним всей псалтири три раза, – враг человеческого рода не перестанет смущать и производить свои козни, коварно и привязчиво». Академик В.В. Виноградов заметил, что значение «выругать» могло развиться в глаголе «отчитать» лишь на почве разговорно-иронического переосмысления этого профессионально-культового, церковного значения «исцелять посредством чтения молитв, богослужебных текстов». Это значение вполне установилось в литературном употреблении только в середине XIX века.

К народному обряду «отчитыванья» в более образованной среде постепенно установилось ироническое, шутливо-пренебрежительное отношение. Тем самым подготовилась почва для переносно-бытового употребления глагола «отчитать» в разговорно-фамильярном стиле. Это значение первоначально понималось так: «читая что-нибудь, исцелить от дури, от нежелательного поведения, от сумасбродства». А затем в экспрессивно-иронической или шутливой атмосфере речи оно несколько видоизменилось: «словами пробрать, едким или резким выговором образумить».

Но глагол «отчитать» все же носит несколько простонародный, бытовой характер, а вот возникшая на его основе возвратная форма «отчитываться» уже вполне литературна. Более того, теперь мы не представляем, как люди ранее без нее обходились. Для современного человека существование отчетов, отчетностей являются необходимыми условиями общежития. Подчиненные отчитываются перед начальством, депутаты отчитываются перед избирателями, бухгалтер отчитывается в расходах… Да мало ли что еще. Сегодня, конечно, отчеты сначала пишутся на бумаге, а затем читаются, но не это «чтение» лежит в основе семантики глагола «отчитаться». Отчитываться ведь можно было и без предварительной подготовки, устно.
Как мы уже сказали, «отчитаться» первоначально являлось лишь возвратной формой глагола «отчитать». Показательно замечание Даля: «отчитаться» – «отделаться от чего, освободиться чтеньем». «Нечистый привиделся, насилу отчитался от него», – приводит он пример употребления глагола. Именно здесь и находится точка, ставшая отправной для возникновения у слова современного смысла. Сначала имелось ввиду: «чтением молитв освободиться от нечистого», потом иронично – «словами, речью отделаться от чьих-либо нападок», а затем сформировалось и современное значение – «представить информацию о результатах своей деятельности».

2.
Следующий любопытный глагол «причитать». Чаще всего его употребляют в значении «плакать, приговаривая (обычно нараспев) слова жалобы» (при выражении горя, недовольства и т. п.). «Какая-то женщина принесла ведро воды и стала, охая и причитая, обмывать лицо Рыбина» (М. Горький, «Мать»). «Поселенцы уходят в леса, И звучат в деревнях беспокойных Причитающих баб голоса» (Сурков, «Россия»). Вполне вероятно, что и это значение первоначально вышло из обряда чтения молитв священником, но уже не над больным, а над покойником. Попы обычно читают, «причитывают» нараспев. А, кроме того, молитвы часто читали соседки, которые добавляли в этот процесс интонации народных плачей. Образ причитания над покойником и отразился в новом значении слова.