Радио Тишина, 3

3

Зима убегает тёмными ночами, - говаривали в старину о последних днях февраля, о ночных власьевских морозах, о совиной бархатной тайне бокогрея (стужа такая - а ночные птицы поют в морозной тьме свои таинственные песни, как будто сам февраль шаманит бубном, нагоняя волшебный холод!).
Приятно нынче вспомнить время юношеских надежд - питаемых мерцающими огоньками НЕВЕДОМОГО.
Кровь тогда, казалось, бурлила в жилах. Сила прибывала. Снились русалочьи сны об утолении вожделения - и само вожделение было вроде некой магии, которой иногда можно было управлять самому, а не подчиняться этой магии, не находиться постоянно в её власти...
Идёшь рано утром в школу.
Под ногами хрустит ледяная корка. Холодно! Брррр!.. А днём снег подтаивает на крышах, темнеют влажные со стороны солнца стволы нагретых деревьев, а ночью всё сковывает снова жестокая стужа - но она всё-таки не такая жуткая, какой была в декабре-январе...
А в этом году нам несказанно повезло со снегом - снега много и он пахнет январём, а не приближающейся весной... не так, как было ТОГДА...
Наст тогда визжал утром под ногами, пока я выходил на дорогу по полю.
И я радовался подымающемуся солнцу, радовался новому дню, обещавшему весёлые школьные шалости и шутки.
А бывало так, что я разрешал самому себе не ходить в школу.
Чувство безграничной свободы расковывало тело и будило сознание.
Какая школа?! - вскрикивал я, просыпаясь в прекрасное зимнее утро. - Нет! Сегодняшний день я посвящу самому себе! Я уйду в поля, в белоснежную перспективу февральских полей, к линии горизонта, я буду слушать вешние песни воронов, кружащихся в ярко синем небе, я буду думать о нашем родстве с тайной, я постараюсь максимально приблизиться к этой тайне...
Сгорают листы прошлого - от поднесённой этой февральской ночью спичке.
Сердце от этого немного болит-ноет.
Но больше ничего не жалко.
Ничего...