Так рубанула жизнь

Так рубанула жизнь, что щепки полетели!
Казалось, всё, сейчас я точно дуба дам...
Хотя, какой уж дуб, вы что!!? Пол куба ели
Кривого горбыля с сучьём напополам.

Мозг грохотал и выл, как будто пилорама.
А нервы, что пила, калилась добела.
Клял жизнь, ей в пол долбил, как ломом шестигранным
И в половую щель душа моя ушла.

Не ел, не пил, не спал, тесал с бревна лучину,
А вытесав, сжигал и снова за топор.
Колол, рубил, строгал и взваливал на спину,
"По-матушке" склонял и дальше в чащу пёр.

Увы, немало дров я наломал попутно.
Свой кованый тесак погнул и затупил.
Ни шапки, ни носков. Не в теме абсолютно.
Я недоумевал, чем недоугодил!

Клин загонял не раз и в шип, и в паз, и между,
Не держится, трещит, забей хоть сто гвоздей.
И понял лишь сейчас, где влажно, нужно нежно,
А снизу болт с резьбой и посадить на клей.

Всё наконец срослось, сошлось, состыковалось,
Схватилось и спеклось в единый  монолит.
Что вкривь торчало, вкось, поотрывалось малость.
А быть чему стоймя, то накрепко стоит.

Но надоело быть мне плотником могучим.
И дровосеком стать уж точно не хочу!
Охотой вековать свой век гораздо лучше:
Ствол вынул и пальнул, и радуйся харчу.

И в ров оно катись ремесленное дело!
Из палок и бревна я выложу шалаш
Чтоб жить внём и любить и всяко, и всецело!
Чтоб было, где сложить и нож, и патронташ.