Новая подборка в журнале Литерра. Февраль 2022

Одиночество сладким казалось на вкус...



***

В Рождество все немножечко дети,
(а не только немного волхвы).
Ну куда же, куда же нам деть их –
жажду чуда, орехов, халвы,

мандаринов, хлопушек, снежинок,
духа хвои, тепла очага…
Сколько было у счастья ужимок
и смешинок, ушедших в снега...

Сколько жизнь у нас уворовала
светлой радости детской, но я б
декабрём бы их премировала –
всех людей, переживших ноябрь.

Я вручала б надежду на счастье
как медаль за лихие года,
благо та не распалась на части,
сохранившаяся в холода.

В декабре день особенно светел,
взгляд приветлив и искренен смех.
Мы опять на минуточку дети.
Это лучший подарок для всех.


***

Ночь с тёмными завесами
отбелена будет рассветом.
И утро с его неизвестными
не справится вновь с ответом.

День будет таким, каким его
увижу в себе – не в окнах.
Со всем, что навеки сгинуло,
но всё ещё не умолкло.

Иду по родному городу,
где каждый своим озабочен.
Снег всех покрывает поровну –
счастливых или не очень.

Обнимется с каждым метелица,
и все для неё хороши мы...
Но наша любовь не делится,
она лишь моя пожива.

А я может быть для этого
и родилась на свете – 
из вещества поэтова,
такого как снег и ветер.

***

Не смотреться в ночные окна,
ни в витрины, ни в зеркала,
там расплывчато всё и блёкло,
там я прежняя умерла.

Не искать потерянным взглядом
лиц знакомых в чужой толпе,
ибо всё находится рядом
из того, что нужно тебе.

Пусть без горечи даже дня нет,
ты надеждам себя доверь.
Ведь закрытую дверь сменяет
пусть другая, в другое, дверь.

И прорежется луч в тумане,
и слова уже не болят,
если светится пониманьем
чей-то встречный случайный взгляд.

И со мною в сухом остатке –
то, что сумрак не погасил –
в сердце рвущемся звёзд заплатки
и любовь из последних сил.


***

Мой узкий круг теперь настолько сужен,
что в нём осталась только я сама.
Самой себе теперь готовлю ужин,
и от самой себя лишь жду письма.

Уединенье мне присуще с детства, –
я так бывала счастлива удрать,
осуществляя самовольно бегство
в себя, в стихи, в заветную тетрадь.

А после на собраньях  разбирали
и предъявляли мне суровый счёт,
когда из звеньевых переизбрали
и ленинский не ставили зачёт…

Ведь я вела себя не по-советски,
как пионер, что был на всё готов.
И вот оно аукнулось из детских
заплаканных отверженных годов.

Вдова, и одиночество пудово,
и все часы уже наперечёт.
Но я ещё ответить не готова
и смерть не хочет ставить мне зачёт.

Физически я здесь ещё на свете,
но внутренне гуляю далеко.
Мой путь высок, и радостен, и светел,
и перед смертью дышится легко.


***

Ты не знаешь, что это такое –
как любить, как страдать, как прощать,
как не знать ни минуты покоя,
свою жизнь в твою вещь превращать,

приносить, словно птенчику в клюве,
сколько ран бы он им ни нанёс.
Я жалею тебя: ты не любишь.
Ты не знаешь мучений и слёз.

Жизнь проходит, но всё не проходит.
Повторяется всё как на бис.
Я в надземном её переходе
и смотрю на тебя сверху вниз.

И любви, что закатом в полнеба
над твоею горит головой,
на двоих нам хватило вполне бы
и ещё бы осталось с лихвой.


***

Я не твой человек, ты не мой человек,               
пропасть вкусов, времён и корней.
Отчего ж так близка эта складка у век
и улыбки чужой нет родней.

Не рифмуются вместе декабрь и май,
не слагается общий коллаж,
и порой я твоя моя не понимай,
только, жизнь, не замай эту блажь.

Ей, не знающей уз, кроме ветреных муз,
забывающей запах рубах,
одиночество сладким казалось на вкус,
если имя твоё на губах.

Пусть кружусь в этом вальсе осеннем одна,
и на счастье исчерпан лимит.
Разделяет нас бездна всего, но она
так прекрасна, что сердце щемит.


***

Опять неспокойно сердечко,               
трясясь над своею сумой,
как слишком бурливая речка,
что не замерзает зимой.

Никак до сих пор не уймётся.
Какой ни терзал бы содом,
лишь только отчаянней бьётся,
но не покрывается льдом.

Порой разрываясь на части
в надежде на светлую весть,
и бьётся, как блюдце, на счастье,
которое где-то же есть.


***

Я жива лишь своею тайной,
правотою души права.
Путь пройду до конца печальный,
но скажу все свои слова.

Мне уже с тобой не обняться,
сон приходит, как мой палач.
То шаги твои вдруг приснятся,
то почудится чей-то плач.

Тонет комната в лунном свете.
Здесь не быт уже, бытиё.
Мне звезда твоя с неба светит.
Да святится имя твоё.