Из поэмы Семь я

Пилоты, рад общенью с вами
Поэт с весёлостью судьбы.
Ну, что же происходит с нами?
У всех наморщенные лбы,
кто выставил всех вас за двери,
лишили счастья нас и веры.
Мы с вами все разобщены
и нету в том ничьей вины.
Как может это преступленье
ненаказуемо никак?!
Фиксирую я этот факт.
Безнравственное то явленье,
а вы покорно разбрелись
не лётную продолжив жизнь.

Не жизнь уже, а доживанье
своих безрадостных минут.
Пошли навеки расставанья.
Теряет жизнь любви уют.
Встречаемся на тризнах часто.
Все устранились с ходу власти.
Весь самолётный парк под пресс.
Пропал к полётам интерес
у всех живущих нас в России
давно уж местных линий нет.
Поэту даст ли власть ответ,
что притеснением всесильна.
Запретом славится она,
её во всём вина видна.

Но всё же несколько пилотов
нашли себя в иной стезе.
Не прекратили и полётов.
Комфорт, устроив на Земле
в иной по сути ипостаси,
прорезались крыла. И счастье
вернулось от полётов к ним,
стал горизонт необозрим
и высота полёта бесконечна,
что с каждым часов всё растёт.
К примеру, бардом став, поёт...
...исполненная песня вечна,
зал слушает её... притих.
И вечен гениальный стих!

Вадим Захаров на гитаре
играет виртуозно он,
всегда он в певческом ударе.
И в нотной грамоте силён.
Его аккорды будоражат,
мы слушаем всем экипажем
и в наслаждении поём.
По песне с ним за окоём
летим всегда в мажоре.
Крылами режем облака.
А песня лётная легка.
Огонь, сверкающий во взоре,
подобен в поле мотылькам,
всем Души согревает нам.

Его свободная манера
идёт от Бога прямо в зал.
Ему чужда попсы "фанера".
И слушатель возликовал,
раздался гром аплодисментов.
Запечатлённые моменты
нас восхищают высотой
живого звука, чистотой.
Маэстро, вам за это: "Браво!"
Не скроет исполненье мгла,
расправил полностью крыла.
На верхней строчке он по праву,
спасибо за красивый взлёт,
об авиации поёт.