Старые дачи

Старые дачи



Наши старые русские дачи,
есть особый у них колорит,
тишина, безмятежность глухая
среди дебрей лесов и равнин

разминувшись вдали с деревнями,
суету городов позабыв,
облегчённо вздохнув, попадаешь
в освящённый уютом свой мир

встретит брошенность старого сада
искривлёнными яблонями,
их замшелой корой и бурьяном,
одичаньем кустарниковым

у берёзок и клёнов лужайка,
старый пруд в обрамлении ив,
вдоль дорожек чубушник с цветами
и сирени с гортензиями

перед домом цветёт палисадник,
расстилая палитры-ковры,
розы, ландыши, флоксы, тюльпаны,
колокольчики с ирисами

словно звёзды небесные астры
и ромашки застенчивые,
васильки голубые, герани
и барвинки с купальницами

старый дом, обжитой, деревянный,
что хранит поколенья семьи,
эхом прошлого блеск фотографий,
старомодная мебель годин

часы-ходики ритм отбивают
на обоях поблекших стенных,
чашки-рюмки на полках серванта
и цветы подоконниками

деревянная полка, где чайник
и бутылочки с амфорами,
в подстаканниках тёмных стаканы
с их рельефами сталинскими

на стене из вагонки, что в зале
живописность пейзажных картин,
радиола и столик винтажный
с покрывалом своим кружевным

на нём стёртая в росписях ваза,
где застыли сухие цветы,
приглушённая мягкость дивана
и посудный комод у стены

макраме с его сказочным шармом
снежной вьюжности русской зимы,
старый "зингер", катушки и шляпки,
телевизор под полками книг

печь, что души теплом согревает
колоритом кирпичным своим
и камин расписной изразцами,
что дарует уюта огни

вверх ступени ведут до мансарды
со стенами из лиственницы,
стол рабочий с зелёною лампой
и кроватью, пол с ковриками

за окном вольный воздух террасы
с балюстрадой балясинами,
здесь бывает усталый хозяин,
оторвавшись от рукописи

вид на реку в лесах открывает,
изумрудье чудных луговин,
золотые равнины полями
под простором небесных вершин

и не зримо конца им и края
чародействами русских картин,
взор задумчиво вдаль исчезает,
растворясь в окоёмах палитр

в глубине за деревьями банька
с ароматными вениками,
правит стенами дух деревянный,
изначальной былинной Руси

а внизу застеклённость веранды
с довоенным столом всей семьи,
вечера посиделок с друзьями
в ароматах из чайной среды

вокруг кресла с обивкой цветастой
из ветвистой растительности,
на столе самовар с пылу с жару,
вознесённые в вазы цветы

из берёзовых веток качалка,
табуреты, бутыль для лозы,
с бахромой абажурные лампы
вологодскими кружевами

на столе ждёт кофейник горячий,
где двуглавые царски орлы
и фужеры с их блеском хрустальным,
чашки цвета песчаных пустынь

снизу доверху светлые рамы,
где чащобы лесной колорит,
стеллажи керамических амфор
и орнаментом вьющимся фриз

белым тюлем гардины "прованса",
на стене роспись досок цветных,
лакировка паркета в орнамент
и палас ярко-алых палитр

в углу столик журнальный под лампой,
пара кресел уютных манит,
бар-торшер с блеском полок стеклянных
и диван, что велюром обит

там богема друзей собиралась,
обсуждая новинки среды,
что являлись из книг и журналов,
дух поэзии новой волны

Вознесенский, Рождественский знатны,
Ахмадулина с Бродским взошли,
Евтушенко, Булат Окуджава
озаряли зарницами их

запрещённую прозу читали,
привезённую из-под полы -
Пастернак, Солженицын, Булгаков,
споры яркие до хрипоты

для души золотое читали,
вирши Пушкина, Лермонтовы,
серебро из Цветаевских амфор
и Ахматовских кубков судьбы

здесь бывала богиня печали,
завершая свой жизненный пир,
и сама свои вирши читала -
знаменитый Ахматовский цикл

во дворе огорода услады,
вдоль забора малинник разлит,
сливы с тёрном в дичащихся травах
и чубушника пышного лик

под окном дичь шиповника парой,
виноградные лозы стены,
хмель забора, клематиса арки
и гортензии перголами

землянично-клубничные гряды,
свекловично-капустный мотив,
рядом зелень укропа и мяты,
между ними ползучая сныть
 
зелена Серафимова травка,
что с водицей отшельник варил,
избавляет от всяких напастей,
всех здоровьем собой одарит

льются пышной волною салаты,
подорожник по стёжкам разлит,
что уводят в укромности сада
за вишнёвыми яблонями

там удобной скамейки услада
среди сорной заброшенности,
образ Солнца поэзии нашей,
что устами хозяев звучит

а в другом уголочке за садом
уголок светлой памяти свит,
лик великой княгини сияет
Алапаевских тёмных глубин

дремлют бочки под крышей у скатов,
наполняясь зеркальем воды,
небо слёзы в железо роняет,
чтобы после теплом напоить

во дворе летний стол с самоваром
толстобоким из царской поры,
Девятнадцатый век приглашает
всех отведать чайку старины

подымив, разогревшись дровами,
всех гостящих собой удивил,
кипяток наливает хозяин
в большой чайник, оставив томить

на столе свежий мёд местных пасек
вместе с тульскими пряниками,
пражский торт, пастила и оладьи,
кекс с печёными яблоками

в этом действе какая-то тайна
непонятная русской души,
это словно религия наша,
чаепития среди своих

стол рябина собой укрывает,
красно-зелень калинной листвы,
грусть ракиты в задумчивых прядях,
пышность диких дворовых лещин

и вот здесь под листвой и ветвями
наступает чарующий миг
когда время свой бег прекращает,
вечный ход его остановив

в этой свежести местного рая
начинается магия их,
разговоры о вечном за чаем,
поэтичном парении лир

новый век Двадцать первый витает,
нам двадцатые годы открыв,
имена новых лиц посылает,
что рождают невиданный вихрь

их творения здесь обсуждают,
их звенящая муза звучит,
то легато, то мощным стаккато
дух внимающих ошеломив

снова взлёт после бронзы и стали,
он единственный - Платиновый,
его лирика дымкой витальной
разольётся в ветвях тишины ...




02.02. - 09.02.2022,
22.06.2022