Алексей Фатьянов - поэт по милости бога

«Пусты твои слова, поэт и музыка дешёвка».
От слов таких запьёшь, а то и в петлю головой.
Как устоять, когда кругом насмешка и издёвка,
Клевещут злопыхатели вокруг наперебой.

Посвящается поэту-песеннику Фатьянову Алексею Ивановичу

 (На этих песнях росли наши родители, с ними они уходят в мир иной: «Соловьи», «Мы, друзья, перелётные птицы», «Когда весна придёт, не знаю…», «Тишина за Рогожской заставою», «Шла с ученья третья рота», «Где же вы теперь друзья – однополчане», «Хвастать, милая, не стану», «На солнечной поляночке», «В городском саду играет духовой оркестр», «Когда проходит молодость» и др.).


Спасибо той стране, что родила ПОЭТА,   
Шедевры вышли из-под его руки.
Не помешала дару расцвести анкета,         
Прошёл своей дорогой прогнозам вопреки.            

Фатьянов военкор в армейском штате,
В бою был ранен, выжил непонятно как.
В стихотворениях он помнил о солдате,      
Вселял надежду во фронтовых трудяг.

За мастерство и смелость рядового уважали.
Гвоздил словами опасного врага.
Правдивость, искренность, роль свою сыграли,
Гасилась в душах по родным тоска.

Признание, любовь народа испытал,
Напасть свалилась, откуда и не ждали.
От зависти коллеги били наповал,
Есенина второго видеть не желали.

Гнобили даровитого моральные уроды,
У них же звания и личный кабинет.
Всё повидал творец: удары и невзгоды,
Первопричина - чей-то злой навет.

Как много выслушал он брани,
Летели обвинения со всех сторон.
Всему причиной были неплохие «мани»,
Чужой успех не принимают испокон.

А композиторы всё шли и шли,
Просили режиссёры песни.               
Но отголоски подлости ползли,
На все работы отклики нелестны.

На его строфах кто-то делал имя,            
Награды, премии, таким везде почёт.
Журналами его поэзия была гонима,
Он долго верил, что своё возьмёт.

Союз писателей воспитывать начал,
Исключит, примет вновь в свои ряды.
Строптивым называли, их он пачкал,
От шебутного ожидали лишь беды.      

«Певец кабацкой меланхолии»,
Таков вердикт в постановлении ЦК.
Неужто, время пережив тяжёлое,
Слова обидные добьют наверняка.

Официоз старательно третировал поэта,
Насмешки, запрет в печатании стихов.
Везде шептали, песня твоя спета,   
Пошёл бы прочь и будь здоров.

Не унывал творец, к нему тянулись люди,
Он торопился жить, хотелось всё успеть.
Работа чередом, его дела не худы,
О сделанных шагах зачем же сожалеть.

Художник слова, он конченый романтик,
Писал стихи, а выходила песня.   
Народной мудростью питался странник,
Такому в общей парадигме пресно.

Творящим тесноваты конъюнктуры рамки,
Они не в стаде, но далеко не пастухи.
Герой, как в шашках, рвался к дамке,
Категорично против партийные верхи.

Развилась аневризма, уже неизлечимо,
К черте последней баяна понесло.   
Обида душит – край, невыносимо,
Обратно быстро время потекло.

Ушёл от нас он в сорок лет,
Поэмой «Хлеб» поставил точку.
Сгорел талантище, как первоцвет,
Устав доказывать, бороться в одиночку.

Иванычу покоя нет и после смерти,
На погребение официоз даёт отказ.
Не успокоились сидящие высоко черти,
Пренебреженье выставляя напоказ.

В последний путь собралась вся Москва,
Максима Горького так только провожали.
Земля, так упокой же с миром соловья,
За ним тогдашние первенство признали.

=============//============

А что сейчас?

Как не хватает сегодня естества,
Как наши реки обмелел характер.
Зато навалом стало хвастовства,
И прёт из всех щелей бестактность.

В речах исчезли искренние чувства,            
Душевность заменили на расчёт.
Взаимной выручки давно негусто,
Любовь и дружба позиции сдаёт.

Читайте: "Фатьянов" - Дашкевич Татьяна;