За чертой

Покрытый
  под пологом
    бремени
Снаружи
  нещадно ревёт
    стелянный
Вой,
  погружающий в сон, что
    когда-то
Веял временем,
  сыпанным
    златом

Но и как говорят, что его не забыть, оттого так упрямо и чешется выть,
Ну а я нудный странник, что просто мечтал видеть дальше тех всхлипов сырого дождя, ну и вот вам пригорки: поломаны ноги, "Не бойся, оставь бытовые тревоги!", дурацкие сечи, руками об стол, время сердце не лечит, громовод и застой.

Вот и мёрзнет душа, тяжелее дышать
Но не мне же решать за себя, не спеша
Вот и вклинило башню на рвах и навзрыд
Заслоняет муть разума, голод - и срыв
Заблуждаешься вновь: а не всё ли одно?
Застелишь постель или скроешь гнилой простынёй? Убежишь к скрытым девственным видам? Что упрямству щебечут флюиды?

Но терзаний есть смак - чердаковый бардак, где из век вырывается желчь, что бичует нутро, не оставив внутри никого,
Ну а печь задыхается ритмами дыма,
От чего и сейчас поделом нелюдима.

Озверев от тоски, апнуть самокопания скилл и себе самому рыть могилу, странствий свой путь я намеренно сдвинул на бездну, где гуще и гуще становятся взоры, пока сам на ней же рисуешь узоры,

а дальше стихи - и один за одним, а без них - я бескрылый, слепой Серафим, ну а с ними такой необычный, закрытый в таёжных озёрах, где был ране убитый, где тонул и глотал свои слёзы солёные, горькие, наслаждаясь их горками, разума порками, кусая кусок за куском, чтоб оставить в аду хоть какой закусон...

И как мог изменить своему же я счастью? Как не стал его собственной частью? в объятиях страсти, вдали от  ненастий, да так, чтоб заткнуть всем назло ненавистные пасти...и с самого детства свечу не тушил...
Просто закончился воск.
Просто. Закончился. Воск...
Что и ныне не вырвать ногтями из сердца панелей моей угловатой души...

Ты прости, но я выйду и дальше душить свою тень. И умру вместе с ней. Упаду вместе с ней. Разобьюсь, с ней обнявшись, об землю...умерев в предвкушении рожденья...

Тем, кто будет искать, ты слова прошепчи,
что не следует ждать -  закрытый мне рая порог,
что стою где-то с краю, а может в начале, с промокшей тетрадью, что с бездны волок
с абсурдом внутри , что и стал мне тюрьмой

Моя жизнь
Начнётся
За чертой.