мини-цыкл

+++
Свет брызгался собою издалече.
Дым – пукал, одиноко, без огня.
Открыв портал в эпоху лютой сечи,
Войди в него и оседлай коня,

Езжай, скачи, руби врага, вот сабля.
Седлай коня, скачи, руби врага, бля.

Вот цвет, что столь представлен в хризантеме.
Вот дом, тот, что построен в Вифлееме.
Ломать не строить, строить – не ломать,
Ломоть – лохмотьями, киркой бы помахать.


+++
Верлибром не получится, увы
    На рифму я за смыслами рыбачу
        Так говорю «халва» и, вкус халвы
            Почувствовав во рту, жую и плачу

О бренности земного бытия
    О, муки адовы, за что нам это счастье?
        И скажет в Википедии статья:
            «Ещё один пал жертвой сладострастья»


+++
Однажды в понедельник, тот, что следом
За прошлым понедельником придёт,
Сглотнувши политуры, полиглот
Распишет мирозданья стены бредом.

Как холодно. Синюшен, кутай пледом
Телесный свой промёрзший агрегат.
Накапавши в бокал денатурат,
Как славно быть зимою домоседом!

Как плавно переходят сны в мир бдений,
Дроблением фракталов расцветясь.
Примерившись, при том перекрестясь,
Войди и стань одним из привидений

И видься нам, трясущимся от страха,
Гони кота по занавеси – вверх.
Немного покуражиться – не грех.
Ползи за ним, как злая сикараха,

Все сорок тысяч ножек потребя
И зубки в нетерпеньи теребя.

Гребя
Вполсилы,
Плечерук Уключин,
Куда дрейфуешь ты по воле волн,
Твой полон чёлн,
Где связан труп Гаврилы,
Чей шапокляк на ухо нахлобучен
И чей источник жизни истреблён.

В тельняшке и берете, под мостом
Плывёшь, подставив щёку солнцепёку.
Шестому – шелестеть, шурша шестом,
Седьмому – знать ни отдыху ни сроку.

Восьмому – знать о том, что знал седьмой,
Плюс то, что станет знать потом девятый.
Когда идёт корабль вперёд кормой,
На мостике балуют чаем с мятой.


+++
Шла следом за Долорес Ибаррури
Арманд Инесса, после – Суламифь.
Шёл снег, лил дождь, свинцовели лазури,
Мир пунцове'л, цвела иероглифь.

Суровели черты у дипломатов,
Червивело у яблока нутро,
Но Будды лик был благостен и матов.
Кот Васька грыз куриное ребро,

Прослушивая к жизни назиданья,
Со смаком поглощая ткань еды,
Покуда мы на скрепы мирозданья
Навешивали райские сады.

Серебряные, платина и злато
Делили мир на плевел и зерно.
Гранитный шар наука, постулата,
Нанизывала на веретено.

Я дрыгами ногал и мотовою
Своею седолысой головал.
А рыцарь пал, убитый наповал,
Сражён снарядом, пущенным пращою.

Вон труп его, укрыт плащом атласным,
Разлапистыми ветками хвои.
Летит над ним и дух, с лицом бесстрастным,
И голубь, с извещеньем, в Тюильри.