Неучтивый

1.
Кому-то может показаться неучтивым вступать в одностороннюю дискуссию с уважаемым лингвистом, который уже ничего не может возразить, однако высказаться в данном случае считаю необходимым. В этимологическом словаре Н.М. Шанского читаем: «Учтивый. Исконное суффиксальное производное (ср. ретивый, красивый) от той же основы, что «учьтъ» (> учет) «отчет». «Учтивый»  буквально – «дающий себе отчет в своих поступках».
Такое толкование в этимологическом словаре, на мой взгляд, выглядит крайне странным. Лексическое значение рассматриваемого прилагательного, конечно же, в первую очередь отсылает нас не к существительному «учет», а к глаголу «чтить» и существительному «честь». Семантически «учтивый» никак не связано с «отчетом» (который человек себе отдает или не отдает). Прежде всего прилагательное указывало на человека, который должным образом (в соответствии с принятыми этическими и социально-иерархическими нормами) воздавал почести людям, находящимися выше его по социальному статусу, или равным себе. «Учтивый» – «почитающий людей, достойных этой чести; оказывающий им знаки уважения и почтения».
Что мы знаем о нормах этикета, которые были приняты несколько столетий назад? Часть из них отразилась в формах обращений и личных наименованиях. Сегодня мы так привыкли, что у каждого человека есть имя, отчество и фамилия, что нам трудно представить, что когда-то могло быть иначе. Тем не менее, образование трехчленного личного наименования неразрывно связано с воздаянием чести в стародавние времена, иначе говоря, с понятием учтивости.
В старину люди в русских княжествах делились по сословиям, и представители каждого сословия именовались по-разному. К холопам следовало обращаться в уничижительной форме – Ивашка, Прошка или Манька, к свободным людям (среднему классу) применимо было обращение с указанием отчества, например, Иван Федоров, Прохор Филимонов и т.п. Знать требовала уже трехчленного обозначения в письменных документах: Андрей Иванович Голицын. Отголоски древней учтивости сохраняются и поныне. Если мы хотим выказать человеку свое уважение (почтение), то обращаемся к нему по имени и отчеству.
2.
Понятие «величество» у современного человека может вызвать недоумение, единственное, что может прийти в голову по этому поводу, – обращение к монарху. Однако величали не только коронованных особ, величать следовало любых представителей сословий, занимающих более высокую ступень на иерархической лестнице. До нас дошла пословица «По имени называют, по отчеству величают», а также рекомендация, согласно которой, именовать следует «богатого по отчеству, убогого по прозвищу». В них четко выражена мысль, что отчество является не просто частью наименования, служащего цели различения людей с одним именем. Прежде всего, обращение по имени-отчеству – это знак уважения, знак почета. Неслучайно на основе последнего слова возникло прилагательное «почтенный», т.е. «тот, кому воздают почести, кого почитают». В крестьянских семьях было принято, чтобы жена величала мужа, называя его по имени-отчеству, и, конечно, с почтением следовало обращаться к знатным, родовитым особам.
В отношении норм этикета показательно характерное предписание в одном азбуковнике XVII века: «Ближняго не уничижи и не утесни: полуименем, паче же прозванием никого не называй». То есть, если хочешь быть учтивым человеком, то даже равных себе по социальному положению следует называть полным именем (не уменьшительной формой), и тем более не прозвищем. Стоит уточнить, что предписание это сделано, вероятно, для представителей духовенства. В простонародье обращение по «полуименам» и прозвищам были самым обычным делом. Неслучайно таких людей называли подлыми, безродными, бесчестными. Каждое из этих определений теперь требует пояснений, потому что изменились вкладываемые в них смыслы. «Подлый» значило «самый низкий» (по социальному статусу). «Безродный» – у людей подлого сословия не было рода, родовитость – привилегия знати. То же самое можно сказать и о «честности». Сегодня этим словом мы характеризуем этические личностные качества человека, но несколько веков назад «честной» – «уважаемый», честь неразрывно связывалась с понятием родовитости, знатности, богатства.
3.
Как это ни странно современному человеку, немало копий в истории русской антропонимики было сломано по поводу суффикса –ич-. Если в западных и юго-западных  регионах он лишь выражал значение «сын такого-то отца, потомок такого-то предка», то в Московском княжестве привилегией именоваться с –ичем (–вичем) пользовались только самые родовитые бояре. Прибавление этого суффикса воспринималась как особая честь, право величаться таким образом давал (и мог отобрать) лично государь.  Например, послы гетмана Богдана Хмельницкого Герасим Яцкович, Павел Обрамович, Самойло Богданович и Семен Савич в московских документах превращались в Герасима Яковлева, Павла Аврамова, Самойлу Богданова и Семена Савинова. Полковник Онтон Жданович именовался в Москве Онтоном Ждановым. Равным образом гетмана Самойловича в конце XVII века писали в Москве Самойловым. То есть суффикс –ич- воспринимался как показатель принадлежности к высшим слоям знати, никто другой не имел права прибавлять его к своему отчеству.
В «табели о рангах» при Петре I, а затем и в «чиновной росписи» при Екатерине II строго закреплялись различные формы окончания отчеств (например, «-ович» или «-ов») в зависимости от принадлежности человека к определенному классу.
Вообще, чтобы правильно обратиться к кому-либо, следовало понимать его социальный статус, иначе обращение могло быть воспринято как оскорбительное, как посягание на поругание чести и достоинства. Если кто-либо нарушал установленные требования, то мог быть подвергнут экзекуции, через суд или без суда. Грубо говоря, его могли просто высечь на площади, чтобы другим неповадно было. Человек, который в точности соблюдал все нормы того времени, который воздавал честь по достоинству, собственно и назывался «учтивым». Ни к какому внутреннему «учету» это прилагательное отношения не имело и не имеет. Странно, что Николай Максимович дал в своем этимологическом словаре такой комментарий. Возможно, правильному пониманию мотивировки возникновения рассматриваемого прилагательного препятствует префикс у- с архаичным, нетипичным для современного языка, значением. Видимо, «у-чтивый» частично имеет ту же словообразовательную модель, что и «у-важительный», «у-служливый», «у-годливый», «у-годный».
4.
Как мне представляется, основная проблема здесь состоит в том, что со временем значительно изменилось представление о «чести». Уже В.И. Даль определяет «честь» как внутреннее нравственное достоинство человека, доблесть, честность, благородство души и чистую совесть. Однако прежде «честь» была более «внешней», нежели «внутренней».
В том же словаре Даля дается и более древнее определение «чести» – высокое званье, сан, чин, должность. Имеются и примеры употребления слова в этом значении: «И временщик он, да высоко стоит, в чести»; «прибавят чести, прибавят и жалованья»; «в чести, что в шерсти» (тепло, комфортно). Еще: «Честью Сибирские царевичи бояр выше, а в думе ни в какой не сидят»; «хоть плетьми высеките, только чести не лишайте (сказал зауряд-хорунжий, которого грозили разжаловать в казаки); «хлеб-соль есть, да не про вашу честь».
Давным-давно зародился обычай чествовать гостей хлебом-солью, сажать за стол на почетное место. В Москве места за княжеским столом были строго регламентированы: чем ближе к государю, тем больше чести. Если кого-то боярина сажали с краю стола, что не соответствовало его чести, то это был явный сигнал о том, что государь имеет какие-то недобрые сведения в отношении этого боярина. Вот как это описывает А.К. Толстой в повести «Князь Серебряный»: Как узнал Иван Васильевич, что опоздали его свахи, опалился на Морозова, повершил наказать боярина; велел позвать его ко столу своему и посадил не только ниже Вяземского, но и ниже Годунова, Бориса Федоровича, еще не вошедшего в честь и не имевшего никакого сана. Не снес боярин такого бесчестия; встал из-за стола: не вместно-де Морозову быть меньше Годунова! Тогда опалился царь горшею злобою и выдал Морозова головою Борису Федоровичу. Понес боярин ко врагу повинную голову, но обругал Годунова жестоко и назвал щенком. И, узнав о том, царь вошел в ярость великую, приказал Морозову отойти от очей своих и отпустить седые волосы, доколе не сымется с него опала. И удалился от двора боярин; и ходит он теперь в смирной одежде с бородою нечесаною, падают седые волосы на крутое чело. Грустно боярину не видать очей государевых, но не опозорил он своего роду, не сел ниже Годунова!»
«Честь» понималась и как «чествование, воздаяние почестей»: «Многими честьми почтоша нас». «Яко же брат твой Изъяслав честил Вячеслава, тако и ты чести». От этого значения ведет начало «воинская честь». В армии военнослужащий обязан отдавать честь вышестоящему начальнику, то есть принять положение «смирно» (встать навытяжку) и приложить руку к головному убору (если таковой на нем имеется).  Мало кто задумывается, но это – наследие древней традиции и архаичного понятия о «чести».
Выражение «честь по чести», означающее «должным образом, как подобает, как положено, как следует» содержит слово «честь» в двух разных значениях. Первое «честь» – это «знаки уважения», а вторая «честь» – «статус». Перевести на понятный нам язык этот фразеологизм можно примерно так: «воздавать должное, почитать по достоинству». «Честолюбивый» – тот, кто любит, когда ему выказывают почет и уважение. В.И. Даль определяет значение слова следующим образом: честолюбие – искательство внешней чести, уваженья, почета, почестей. Если какого-то гостя принимали непочтительно, невежливо, говорили, что его приняли нечестно (не в соответствии с его честью).
Постепенно «честь» стала пониматься как нечто более абстрактное, господин мог как бы  «поделиться» своей честью, удостоить кого-то чести: «Я уже имел честь явиться начальнику»; «имею честь быть вашим подданным»; «Ломоносов сделал честь своему веку»; «Академия оказала мне честь, избрав на должность ректора» и пр. На этой основе возникло немало поговорок: «Дадут дураку честь, так не знает, где и сесть»; «сегодня в чести, завтра ступай свиней пасти»; «велика честь, да нечего есть» и пр.
Понятие о «чести» менялось неоднократно, возник даже смысл противоположный основной семантике. Если обычно «честить» значило «почитать, благоговеть, относиться с трепетом» (по отношению к Богу отсюда вышли понятия «благочестие», благочестивый»), то иногда слово стали употреблять в негативном значении. «Честить» стало означать не «хвалить и славословить», а «ругать, поносить» («Честит на чем свет стоит», т.е. ругает немилосердно, богохульствует). Разбойников стали называть «честные люди» и т.п.
Теперь «честь» – это совокупность высших морально-этических принципов личности (честность, порядочность, добросовестность и т.п.); сохранение собственного достоинства и уважения личного достоинства другого. Старые значения слова стали забываться.