три и пять

не спится в ночь на полнолунье.
колдуют нежно-глупо-дурье
своё чудовища-сверчки.

ночь тянет когтем в звёздах сети.
черны в них кошки. лапы свесив,
сквозь дырки, щурятся они.

бредут туманы. рвутся косы
русалок, девушек раскосых,
в руках утопленых коряг.

за лесом ходят чьи-то тени.
размером в сорок три сажени
кадилом машет ветер-дьяк.

темно под старым одеялом.
рукой в морщинах, тоже старой
сон гладит нас по головам.

сестра, уткнувшись в мою шею,
сдаётся чарам сонным, млеет.
я сторожу её. а сам

глаза таращу что есть силы.
вдруг дверь во двор закрыть забыли,
коза рогатая придёт.

ребятам малым жить опасно…
и кто-то сильный жаркий властный
мне пятки яростно клюёт.

петух на палочке из солнца
кричит ошпаренно, и вьётся
тепло над кружкой с молоком.

сестра умыта, в белом платье.
в тарелках круглые оладьи.
но видно мне - за сундуком

рога торчат. не замечает
никто их. тихо в блюдце с чаем
ночь говорит: приду опять.

и трудно ей не верить детям.
в деревне внуки летом этим.
кому-то три, кому-то пять.