Валерий Казаков

ВАЛЕРИЙ КАЗАКОВ
(род. в 1952 г.)

Памяти отца

Я на запад не шел,
я не мок по траншеям,
не носил «кубарей»,
не курил самосад.
Я родился и жил
и вытягивал шею,
восхищенно читая названья наград.
Я не знал, что в крови моей бродит железо
тех осколков,
что носит в себе мой отец,
и на годы свои, как на линии среза,
я смотрел свысока,
словно книжный мудрец.
И казалось мне, что, постигая науку,
я познаю земного творения суть,
но над бездной листа занесенную руку
задержал,
и открылся сомнения путь.
Подступили слова, позабытые напрочь,
и прокуренном мареве душного дня
показалось мне вдруг,
что я маленький мальчик,
оседлавший отцовский сапог, как коня.
И в шершавых мозолях крестьянские руки,
а не книги,
в которых искал я ответ,
и железо отца,
а не храмы науки
меня вывели молча сквозь годы на свет…


СЕЛО ЗАВОЖАНЬЕ

Зима сорок второго года.
Чернеют редкие дома,
и одичало с небосвода
глядит голодная луна.
Там мама худенькой девчонкой,
забыв про игры и букварь,
вращает жернов
и в воронку
ссыпает детства календарь…
– Я сын!
Прошу, меня пустите! –
кричу я страшным тем годам. –
Я не нарушу ход событий,
лишь хлеб
для мамы передам!..

ЯБЛОКО

Вот яблоко.
Свой труд закончила природа
и, оборвав земную связь,
мячом
швырнула с огорода
его на рыночную грязь.
Еще не продано, не съедено.
торговца отражая глаз,
своею красною отметиной
оно рассматривает нас.

***

Я все пытаюсь разобрать
неровный почерк листопада.
О как мне надо прочитать
две строчки гаснущего сада!
Я вижу в этих строчках суть,
в них тяжесть вызревшего плода,
блестящего, как будто ртуть,
на ветках буйного восхода.
В полнеба русская заря,
на треть земли легла Россия,
но обесхлебели поля,
как под копытами Батыя.
И серп худые колоски -
как дань когда-то хану -
от браги пьяный и тоски,
нес призрачному плану.
Народ спивался – план жирел,
ворочал реки, строил дачи,
с улыбкой на людской удел
смотрел портретами незрячих,
и, восхищаясь сам собой,
был для народа неподсуден.
Судьба России – вечный бой
на поле буден.
Как не гремела б шестерня
речей над нашим бедным домом,
но пробуждается земля,
и небо вторит полю громом,
и подымаются хлеба,
и я читаю строчки сада.
Моя земля, моя судьба
и жизнь моя
как поиск лада…