Где тальник в прибережье вмёрз...

МОЯ КУПЕЛЬ

Где тальник в прибережье вмёрз,
прорубь — чёрным на белом крест.
На Крещенье самый мороз
палестин сибирских окрест.

Не ярился январь сильней,
не синей просинец звенел —
и когда Дубенский Андрей
под острог красен яр приглядел;
и когда, на новый острог
замышляя весной набег,
в зимней ставке до срока залёг
алтысарский барс Иренек;
и когда, через двести лет,
в стороне от снежных пустынь
постигал Господень завет,
древнегреческий и латынь
гимназист Катанов… В закат
покатил семнадцатый год.
На сагайский ли, качинский взгляд,
на казацкий, кержацкий ли счёт
ничего нет надёжней, чем
сбережённой берданы бой.
Кем бы ни был, когда и с кем,
а поостерегись и свой.

…По ночной поре до сих пор
скачут — не различить лица —
верховые во весь опор.
Соловьёвского бегунца
нагоняет, не может нагнать
командир Хайдар. Никогда
не воротится время вспять —
знать, последнего ждать суда.

Не тончает белая кость.
Не остыла красная кровь.
Небосвода седая полсть
на восходе разъяснилась вновь.
Босиком на край ледяной
встану, дух укрепив — принять
иордани студёной той
обжигающую благодать…

И, гляди, высоко-высоко,
исчезая в синий зенит,
в свете утреннем голубок
над Никольским храмом летит.

ЛГ №1-2, 15.01.14; Зркл: 15; Првз №7, 18;