Русская сибириада 1484-2021 ч. 1 Становление

РУССКАЯ СИБИРИАДА 1484 — 2021

исторический очерк

Часть 1. Становление русской Сибири

За четыреста лет до страшных революционных событий ХХ века, русские проходили в Западную Сибирь ни с кем особенно не воюя. Не вытесняя аборигенов, не истребляя, в то время, как ведущие государства мира занимали новые территории огнём и мечом, ломая традиции и веру. Русские чаще всего вкрапляли свои сельскохозяйственные селений вокруг мест обитания местных охотников, как когда-то, за тысячу лет до этого, также вкрапляли славяне с Дуная свои земледельческие поселения среди охотников и собирателей финнов и балтов при укоренении на территории центральной России, смешиваясь с ними, образуя затем русский народ. Изгнание татар из Сибири было мифом западников, призванным оправдать колонизаторские злодеяния европейских стран, насильственное присоединение территорий, свои будущие претензии на колонизацию Россию. Всё было не так.

Оставалось ещё восемь лет до открытия Колумбом островов на востоке Америки, когда в 1484 году к Великому князю Ивану III пришли югорские, вогульские и другие сибирские правители с просьбой принять их в подданство после выхода Руси из Золотой Орды и начала притеснений югорских и вогульских правителей со стороны тюменского хана Ибрака из монгольского рода Джучи династии Чингиз-хана. Сибирь была завоёвана монголами в начале далёкого XIII-го века, и в ней оставалась последними осколком империи Чингиз-хана и его сыновей. Именно по просьбе коренных народов Юго-Западной Сибири Иван III прибавил к своему титулу: Князь Югорский, Кондинский и Обдорский.

В 1555 году правители Сибирского ханства Едигир и Бек-Булат из династии Тайбугинов признали себя подданными Москвы и обратились к сыну Ивана III, уже царю Ивану IV Грозному с такой же просьбой и царь принял титул «Всея Сибирской земли правитель». Они исправно присылали дань. Только когда Едигир был свергнут Кучумом, выходцем из Средней Азии, начался поход против него дружины Ермака — восстанавливать порядок, присягу татар, остяков и вогулов о вечном подданстве России. Захватила сибирский престол династия Шейбанитов вместе с правителем Кучумом. Кучум был узбеком, а не татарином. Он явился из Бухары. Имя Кучум в переводе с татарского означало «пришелец», «переселенец», «степняк». После захвата Сибири, узбек Кучум опрометчиво рассорился с Иваном IV Грозным.

После этого состоялся поход Ермака с целью вернуть сибирский престол родственникам законной династии, подданных Русского государства и выдворить из Сибири бухарского завоевателя. Поволжский атаман Аленин с Ермак с тюркским прозвищем-кличкой Ермак, с высокой степенью достоверности можно предположить, был выходцем из сибирских князей, которых истребил хан Кучум. Кроме того, отряды вогульских князей и воинов хана Кучума, возглавляемых его старшим сыном Алеем нападали на городки промышленников Строгановых.

Казаки Ермака, охранявшие городки Строгановых, сначала изрядно пограбили продовольственные и оружейные запасы Строгановых, а затем устремились на Туру. Оттуда на Тобол и Иртыш, захватив несколько городков. Ивана IV Грозный указывал Строгановым вернуть казаков для обороны городков, видимо рассчитывая на дипломатию, но было поздно. Ермак взял столицу Сибири — Искер, сводя личные счёты с ханом Кучумом. Кучум бежал.

Ермак продолжил долгий поход по сибирским рекам, приводя к присяге население, чувствуя себя хозяином. Местное население не поднялось на борьбу с русскими дружинами, поскольку во главе их шёл родственник сибирских князей, принявший православную веру. Это Кучум же был для сибиряков чужаком. Кучуму неоднократно предлагали перейти на русскую службу, но хан отказался.

На подмогу казакам царь посылал воеводу князя Семёна Болховского, а вместе с ратниками ещё двух военачальников — хана Киреева и Ивана Глухова. Князь и хан подчинялись Ермаку, поскольку Ермак, скорее всего, был по происхождению не ниже князя.

Кучум, вынужденный применять в Сибири приёмы повстанцев, напал на Ермака во время ночевки на Багайском «ермаке». Ермак погиб. Татары похоронили Ермака как «своего», неподалеку от мавзолея преподобного Хаким-Аты — шейха-проповедника, принесшего ислам на сибирскую землю.

После гибели Ермака по Иртышу приплыла к Искеру дружина воеводы Ивана Мансурова. Узнав, что правит законный правитель Сейдяк, Мансуров основал городок у иртышского устья при впадении в Обь. В целом в Сибири воцарился мир, но вогульские князья на строгановские вотчины всё ещё нападали.

Когда Карачи, бывший визирь Кучума, заманил атамана Кольцо с товарищами и расправился с ними, взял в осаду казаков в Искере и многие умерли с голоду, порядок навёл сам князь Сейдяк. Он пригласил Карачу в Тобольск, где пленил, перебив его охрану, а пленника отправили к Ивану IV Грозному. Царь, сменив гнев на милость, наделил Карачу землями с крепостными. Сыновей Кучума переловили и тоже отправили в Москву.

В 1586 году основывается Тюмень, затем прибывает воевода Данила Чулков и на иртышских берегах в 1588 году закладывает Тобольск неподалеку от старой столицы Сибири. За тридцать лет до основания Нью-Йорка в Америке на Иртыше русские по просьбе местных татар построили город Тару. В 1590-х годах, при Борисе Годунове возникли первые крупные сёла в Тюмени. Первые поселенцы были из Московии, Каргаполья и Перми.

Для отражения набегов из степи были построены многочисленные остроги, слободы и крепости. Не завоёвывая, а осваивая и присоединяя. Чернозёмные, озёрные, богатые рыбой, диким хмелем и дичью манили русских двигаться за линию обороны южнее и восточнее, всё дальше и дальше.

Вот этом была сила Руси, а не в уничтожении соседей. Чтобы не нанимать работников со стороны, не используя рабский труд, как многие народы, русские крестьяне всегда имели большие семьи. Подрастающие дети становились помощниками, работниками, воинами. Слабеющие татаро-монгольские орды были побеждены быстро восстанавливающимся русским народом-землепашцем с крепкой государственной властью.

После раскола Православной церкви в 1660-х годах в Сибирь отправились тысячи верующих, не принявшие церковной реформы царя Алексея и Патриарха Никона — вечно эта великая трагедия раскола русского народа не найдёт успокоения. Люди не хотели принимать европейские новины, а им просто рубили головы. Закон «Двенадцать статей» московской царевны Софьи в 1685 году по которому старообрядцев и их пособников сжигали живьём, пытали, гноили в тюрьмах-монастыри, били до смерти палками, отбирали имущество, ускорил переселение на Восток.

Все земли Сибири, пригодные для посевов, были тогда заросшие лесом. Корчёвка пней, распашка целины велась как в ветхозаветные времена: топор, лопата, серп, соха, лошадь, бык, телега, сани. Но вольная жизнь без помещиков и гонений за веру влекла русских. Непросто было прижиться в Сибири, поднимать целину, сводить леса, строить дома с учётом климата, ведь сибирское земледелие сильно зависело от погоды и природы, то дожди зальют и вымочат посевы, то засуха, и народ обрекался на голод, что заставляло создавать общественные запасы зерна. Выживали самые сильные, многосемейные, где мужиков было больше. Так становился сибирский характер.

К 1760 году за дворянами было закреплено право владеть землёй и крестьянами как вещью, ссылать в Сибирь с зачётом вместо рекрутов, или запарывать до смерти, что привело к росту числа переселенцев и созданию новых поселений в Западной Сибири. В 1766 году там было 130 000 русских мужчин, подавляющее большинство — крепостные государства. Они имели большие наделы, чем крепостные помещиков центральной России, не знали повседневного деспотизма, но страдали от налогов и произвола чиновников. Землю из государственных запасов давали только на мужской пол. Родился парень — получай землю, девка — нет надела. Если народишь множество дочерей и ни одного сына — умрёшь в нищете.

Смертная казнь при Елизавете I в России была условно отменена, её заменила практика жестоких телесных наказаний как в армии, так и крепостных крестьян. Формально не имея права казнить своих крестьян, помещики нередко запарывали их до смерти, ссылали в Сибирь. Изредка попадали в Сибирь и люди знатные. Когда суд постановил колесовать Наталью Лопухину, которая унижала Елизавету I перед придворными в правление Анны Иоанновны, Елизавета I выказала «милость”» и повелела женщину бить кнутом, вырвать язык, сослать в Сибирь, а всё имущество конфисковать...

Налоги и поборы росли стремительно. За сорок лет со времени Петра I к 1760 году налоги более, чем удвоились, ещё через восемь лет снова удвоились к 1768 году, а через пять лет в 1783 году выросли ещё на две трети. Кроме того, крестьян сибирских деревень, примыкавших к Уралу, делали крепостными заводов.
Царский гнёт усиливался и в 1760 — 1764 годы сибиряки стали отказывались от государственных работ и повинностей, отказывались убирать государственный хлеб, пахать государственную землю вплоть до столкновений с воинскими командами. Приписанные к заводам массово сбегали.

И вот, в 1773 году началась одна из крупнейших в истории крестьянских войн — война под знамёнами Пугачёва, захватившая и Зауралье, и Тюмень. Двухлетняя война закончилась. Кровавые уроки были поучительны, и власти депортировали в Сибирь за бунтарское поведение, ещё великое множество крестьян из Московской, Смоленской, Казанской, Воронежской, Нижегородской, Новгородской губернии, с Урала, депортировали и участников крестьянской войны. Заселение Сибири таким образом шло людьми сильными, не очень покорными, себе на уме. Они шли в Сибирь не согнув спины, не стерпев обид, не простив оскорбления.

В 1812 году, когда европейцы под командованием Наполеона напали на Россию и началась Отечественная война, сибиряки добровольно собрали колоссальные средства на войну. Только Ишимской округ собрал деньгами, не считая материалов и продуктов — 40 000 рублей, при том, что тогда на 2 рубля одна семья могла питались хлебом год.

В Сибири подавляющее большинство потомков переселенцев жили бедно из-за больших затрат труда для поддержания жизни большую часть года, несмотря на сказочно богатые природные условия: плодородные целинные земли, привольные сенокосы и пастбища, девственные леса, множество озер, богатых рыбой и дичью. Первопоселенцы, успев основательно устроиться и привыкнуть к особенностям климата, жили лучше новоприбывших. Исторически сложившийся хорошо живущий слой кулаков, торговцев, духовенства, эксплуатирующих деревню, пользовался большими привилегиями, используя наёмный труд бедняков.

Большинству крестьян, в особенности бедноте, тяжёлым, изнурительным трудом приходилось добывать средства к существованию. Квас и хлеб были основной пищей. Работали всей семьёй с утренней зари и до вечерних потёмок, а иногда и по ночам теми же архаичными орудиями труда: соха, деревянная борона, коса, серп, цеп или тяжёлый рубчатый каток для обмолота. Промышленно изготовленные косилки, лобогрейки, конные молотилки были только у кулаков, которые за пользование техникой брали высокую плату. С косилками, лобогрейками, молотилками произведёнными на российской территории отечественными и иностранными фирмами были сложности, они покрывали только половину платёжеспособного спроса, остальное оборудование ввозилось из Германии, США, Великобритании, Австро-Венгрии, Швеции, и было весьма дорого — примерно по цене двух лошадей.

Имущественное неравенство в Сибири имело резкие формы, хотя тяга к справедливости у сибиряков была в крови. Высшим органом власти на селе был сход, деливший землю и сенокосы. Жили опрятно, дома были хороши, чистота была повсеместным правилом, ни соринки, ни пятнышка, опрятность в доме лежала на хозяйке. Мыли, скоблили перед праздниками не только пол и лавки, но даже стены.

Большим сибирским бичом были опустошительные пожары. Деревни — деревянные, кучно расположенные, крытые соломой постройки. Солома с крыш не убиралась, а ежегодно добавлялась новая, чтобы крыша не протекала. Слой соломы накапливался изрядный. Печи растапливались от угольков, и оплошность приводила к большим бедствиям. Деревни и окрестные леса зачастую выгорали дотла.

У сибиряков был выработанный сотнями лет уклад жизни и работы: в поле, у своих наделов, они имели избушки, где жили в период страдных работ, приезжая домой в субботу, чтоб помыться в бане, сходить в церковь. Каждую субботу работали до половины дня, в воскресенье отдыхали, ходили в церковь, работать в этот день считалось грехом. Кроме этого, были церковные праздники — не работали.
В зимнее время отдыхали больше: устраивали гонки на лошадях каждую неделю, катались с горок-катушек. К большим праздникам готовили пиво, медовуху, брагу. Был и кабак. Старообрядцы к спиртному не притрагивались.

В Сибири из первопоселенцев каждый второй имел лошадь, почти каждый корову, а бедными считались безлошадные, имеющие пять гектаров пашни, подрабатывающие рыбалкой, охотой, ремеслом.

Немудрено, что в 1895 году на свободные и плодородные сибирские земли хлынули толпы голодных и нищих крестьян из российских губерний: Полтавской, Екатеринославской, Херсонской, Рязанской, Орловской, Пензенской, Курской, из Черниговской и Таврической областей Войска Донского, имея на руках на переселение по 250 рублей на постройку просторных изб, покупку скота и зерна. Переселенцы освобождались на три первых года от налогов. Первопоселенцы тогда сильно нажились на новичках.

Затем прокатитесь по стране круто начатая и круто брошенная земельная реформа Столыпина с депортацией крестьян из центральной России. Реформа мало что принесла Сибири. Насильно переселённые в Сибирь крестьяне к революции, в основном, вернулись назад. Столыпин хотел разрушить общественный уклад хозяйствования русских крестьян и создать сельского капиталиста на западный манер — фермера — кулака со своей долей земли и жизнью на отдельном хуторе. Сходы сибиряков решили жить по-старорусски, взаимовыручкой: сеять на выделенных обществом пашнях, делить сенокосы, общие пастбища и лесные угодья, всё решать совместно. Какие в Сибири хутора, если зимой даже от волков не отбиться, не говоря уже от набегов разбойников, воров или беглых каторжников?

Когда в 1894 году из Челябинска до Омска впервые прошёл пассажирский поезд, число добровольных переселенцев само собой вдвое выросло, поскольку дороги в Сибири всегда были бедой, а в весеннюю распутицу вообще не было возможности никуда проехать.

Семья царя Николая II, в очередной раз переломавшей всю жизнь русских в Сибири — часть династии Гольштейн-Готторпов-Романовых с 1762 года, со времени царствования российского императора Петра III (готторпский герцог Карл Петер Ульрих). Гольштейн-Готторпы — часть династии Ольденбургов, царствовавшей в разное время в Дании, Швеции, Норвегии, Греции, родственники Маунтбеттен-Виндзоров. В российском императоре Петре III — была 1/4 русской крови, в его сыне Павле I — 1/16, в Александре I и Николае I — 1/32, в Александре II — 1/64, Александре III — 1/128, в царе Николае II — 1/256, в Алексее и других детях последнего царя и вовсе 1/512 часть русской крови. Царские министры недалеко ушли от своего нанимателя: Столыпин — родившийся в Германии владелец 5000 гектаров земли, детство и юность котрого прошли в Литве, а граф Витте — прибалтийский немец. Это во многом предопределило отношение их к России и русским.

Николай II в связи с коронацией списал с крестьян долги по налогам, но снова пришёл голод. В конце XIX века была сильнейшая засуха в течение нескольких лет подряд: не родился хлеб, травы выгорали. При нехватке кормов разбирали соломенные крыши, кормили ею скот. Зимние холода в те годы были жуткие: замерзали птицы на лету. Голод был страшный.

В 1891 голодало треть сибиряков, в 1898 году каждый десятый. Но и потом, в 1906 году 17 процентов населения голодало, а всего по империи на грани смерти оказалось 30 миллионов. С начала века по 1912 год от голода и его последствий погибло около 8 миллионов человек. Голод был регулярным и массовым явлением в царской России, притом, что треть хлеба ежегодно вывозилось на экспорт. Царский министр Вышнеградский, отвечая на обвинения в продаже хлеба торговцами за границу во время голода, чем фактически убивали людей, сказал с трибуны Государственной думы: «Недоедим, а вывезем!».

Царь Николай II выделял муку в долг голодающим парадоксально: не давал в долг муку взрослым в возрасте от 18 до 55 лет, батракам, вдовам и сиротам. Самые беззащитные слои общества были обречены на смерть. Затем император запретил участие Красного Креста и благотворительных организаций в оказании помощи голодающим и издал указ «О приготовлении хлеба из барды и соломенной муки, как могущего заменить употребление обычного ржаного хлеба». Только тогда царские министры приняли решение импортировать зерно для борьбы с голодом.

Болезни и голодная смерть, разорение и нищенство, калечение нравственного облика — грабежи, поджоги, торговля детьми и собой, самоубийства, полная физическая и духовная прострация — всё это пришло в Сибирь вместе с капитализмом. Такие вещи народ запоминает навсегда.

Подавляющее большинство населения Сибири было неграмотным. Нормой было, когда на 15 деревень и 400 дворов главного сибирского села приходилась одна маленькая школа с двумя классными комнатами. Никаких медицинских учреждений, даже фельдшерских пунктов, чаще всего, не было. Больница на двадцать коек, на огромный район с двумя врачами была даже к XX веку не всегда достижимым максимумом. Лечились сибиряков костоправы, повитухи, люди, хорошо знающие лечение травами, заговорами. Останавливали кровотечение, пускали кровь, ставили банки, вправляли грыжу, пользовались домашними мазями для натираний, компрессов, облегчали боли в животе от надсады, принятие родов было обычным явлением. И всё...

Зато повсеместно были церкви, старообрядческие в том числе, винные лавки и кабаки. Правители России знали, что неграмотным, тёмным народом управлять легче, и поэтому проводили такую политику в интересах господствующих классов: усиленно поддерживая церковь, кабаки, а на развитие народного образования и здравоохранения средства не выделяя. По переписи 1897 года грамотность в Сибири была почти в два раза ниже, чем в среднем по Российской империи, и составляла чуть больше одиннадцати процентов — уровень просвещенности был такой, что один экземпляр газеты приходился на десять тысяч жителей.